Огонь у нас в крови
Шрифт:
— Очухалась? — передо мной что-то зашевелилось. А, это же мой похититель! Не удивительно, что я его не заметила сразу, свет-то погас после того как моё сознание помахало мне ручкой. А тусклые огоньки факела разжигать не стали. Наверное, брюнет постеснялся дефилировать перед собственными пленниками в ободранном кардигане непонятного серо-буро-пошкарябанного цвета.
— Ага, а ты кто? — холодно уставилась в горящие безумием глаза, показалось, в них вспыхнуло удивление.
— Неужто так сильно ударил, что память потеряла?
— Не надейся. Но я действительно так и не поняла, как тебя зовут и какого лешего ты притащил меня в эту конуру. Учти, если по твоей вине
— Не дерзи, деточка, ты не в том положении, — мужчина едва заметно скривился.
— Королева может оставаться королевой даже в грязном тряпье и пыли, а пугало сколько не ряди в обновки… — закончить фразу мне не дала звонкая пощечина. Вот ненавижу, когда меня по лицу бьют, это как быку красную тряпку показать.
— Заткнись! Оставь свои философские штучки при себе! — кричал мне в лицо этот буйно помешанный.
— Ладно, — покладисто соглашаюсь, — Так ты ответишь?
— Да, — мгновенно успокоился похититель, — Мое имя Варек, я, как ты знаешь, жертва неудачного алхимического опыта. Мы с друзьями за долгие годы множество раз пытались покинуть границы Альто, но наши попытки не увенчались успехом. А потом мы стали ждать избранных. Но, к сожалению, те, кто задерживался здесь на семь дней, не были ими. Так или иначе, но все они покидали пределы горы до полного истечения срока. Иногда мы приглашали некоторых к себе, — лицо Варека преобразилось, приобретя мечтательное выражение, — Не все гости хотели здесь задерживаться, но мне было в удовольствие заставлять их кровь впитываться в стены нашего дома. Ха-ха-ха! Это было истинное наслаждение вкушать тепло девичьего тела, они так кричали, когда мой клинок вспарывал их брюхо, на утро их тела остывали, но в глазах по-прежнему стоял тот предсмертный ужас, — холод сковал мое тело, я боялась даже дышать, чтобы, не дай Всевышний, не обратить на себя внимания этого странного человека. Однако мысли, как говорится, материальны, — Но на тебя девочка, у меня другие планы. Сначала мы с тобой немножко повеселимся, — тонкие пальцы пробежались вдоль моего тела, — Думаю, на месяц другой ты здесь задержишься, а потом….
— Отпустите меня! — не выдержала я, — Ну на что мы вам сдались, а? — умоляюще глянула на жуткого мужика, — Отпустите нас, а мы с Данте расскажем о вас Совету. Они придумают, как вас вытащить, — а потом запрятать в психушку до конца их бессмертной жизни! — Ну что вы, в самом деле? Мы не желаем вам зла, — несколько истерично уговаривала мужчину, на миг показалось, что он поддался, но тут в его сумасшедших глазах проступили проблески разума.
— Нет! Вы не выйдите отсюда больше никогда! — в моё лицо уперся грязный палец, нос учуял запах плесени и разложения. Что ж, если повезет, наши похитители рассыплются прахом до того, как убьют пленных, — Мне не нужна такая строптивая девушка. Думаю, двух дней для твоего укрощения будет достаточно, а дальше пусть мои парни решают, как с тобой быть. Все равно добивать мне придется, — глаза мои стали ещё больше (вот уж чего не ожидала, и как не выпали?), Варек приблизился ко мне вплотную и «соблазнительно» прошептал, — Ты будешь рыдать и молить о пощаде, девочка. А когда ты сорвешь голос, то единственное, что тебе останется, это ползать передо мной на коленях и целовать меня в ноги.
— Никогда внучка наследной королевы не будет преклонять колени ни перед кем, кроме своих родителей и детей! — грозно прошипела в лицо человеку, с которым пообещала вести себя спокойно и уравновешенно, за
— Думаю, с угрозой жизни напарнику ты будешь вести себя поскромнее, — протянул мой похититель. Всегда ненавидела высокие тембры голоса, а когда ещё и мерзко растягивают слова, то вообще хочется ножницы в уши засунуть. Когда смысл слов дошел до меня, тут уж стало не до эстетики.
— Не трогайте его! Варек, я наложу на всю твою шайку не снимаемое проклятие, если вы с ним что-нибудь сделаете! — кричала я в спину удаляющейся фигуре, — Черт! Все боги Пантеона, помогите нам… — прошептала я в потолок.
Через пару минут послышались шаги и лязг цепей. В камеру втолкнули блондина. Первой мыслью было: «Жив! И даже относительно цел». Второй, уже не такой радостной: «Ненадолго, если что-нибудь не предпринять».
— Уж сколько всего нам твой дружок пообещал, чтобы мы освободили тебя, — обворожительно улыбнулась рыжая женщина, держа в руках позвякивающую цепь, конец которой крепился к ошейнику на шее мага, — Я почти повелась на уговоры. Хитрый лис, — она любовно погладила Данте по щеке, от чего парень дернулся в сторону. Руки его были смотаны сзади, в точности как мои, так что никакие магические силы не смогли бы нам помочь.
— Арти, — так и не потеряв своей гордости во всех этих цепях, без магии и в плохом физическом состоянии, позвал граф, — Не ведись на их шантаж, они всё равно убьют нас, как только мы перестанем быть для них интересными.
— Молчать! — гаркнула женщина так, что даже два амбала на входе вздрогнули, а потом обратилась к нам с напарником, сверлящим её ненавистным взглядом, — Здесь я решаю, кому и когда умирать. Будете хорошо себя вести, и я позволю вам пожить… немножко, — практически то же самое вещал мне худощавый брюнет. У них тут что, у каждого собственное воображаемое царство? Решают они, как же…
— Милая, может, ты позволишь мне немного повеселиться? — поинтересовался выше упомянутый.
— Конечно, дорогой, — влюбленно посмотрела на него не менее безумная тетка и уселась на тот самый тюфяк сомнительного вида. Сумасшествие теперь половым путем передается? Да они тут поголовно извращенцы и маньяки.
— Отпустите нас, матушку вашу трижды за ногу! — вещала и верещала я во всю мощь голосовых связок, — Вы не имеете права! Это запрещено межрасовым мирным договором! Я буду жаловаться королю! Это бесчеловечно! Свободу! Сво… — и снова меня отрезвляют пощечиной.
— Значит так! — поморщился Варек, видать досталось его барабанным перепонкам, он-то рядом стоял, — Или ты молчишь и безропотно исполняешь все мои прихоти или я медленно и мучительно убиваю твоего напарника. Что выбираешь?
— А прихоти какие, например? — полюбопытствовала я, надо же знать, ради чего собственно прожила восемнадцать лет, участвовала в Восхождении и теперь умру.
— Для начала есть у меня кое-какие фантазии, — мечтательно произнес Варек, слева послышался лязг цепей и скрип зубов графа.
— Нет спасибо, убивайте нас сразу. Не хотелось бы опошлять воспоминания об этом мире фантазиями сумасшедшего маньяка.
— Ты меня достала! — не выдержал маньяк, нервный какой, — Шаен, неси сюда пилу! Шантаж на эту… — сделаю вид, что не услышала, — …не действует. Грохнем парня и с девкой разделаемся, — я нервно сглотнула и притихла. Если я так довела Варека, что он готов покончить с нами прямо сейчас… Боже, проклинаю свой язык! Нет, чтобы помолчать, так только хуже сделала. А вина за преждевременную смерть мага будет посмертно терзать мою душу.