Огонь желаний
Шрифт:
— А что они хотели… сделать со… мной? — спросила она, когда наконец смогла хоть как-то произнести целую фразу.
— Я узнал от человека, которого зовут Лео Таксиль, — он не один год занимается разоблачением черной магии во Франции, что Гаита пытается отделить душу, дух от тела и заменить его простейшим началом.
— А разве это возможно? — шепотом спросила Вада.
— Ну, конечно же, нет! — быстро ответил Пьер, — но после того, как сатанисты принимают наркотики и при этом выпивают много вина, у них начинаются
— Они взывали к сатане. — Голос Вады дрожал.
— Да, но ведь ты должна была быть без сознания, — произнес Пьер и спросил:
— Как все это происходило?
— Вино… которое они заставили меня пить… было такое отвратительное… и я боялась выпить слишком много, — попыталась объяснить Вада.
Она умолкла, затем стала медленно рассказывать Пьеру, как ей удалось обмануть маркиза и его единомышленников, поверивших, что она выпила содержимое кубка, как за обедом разыграла сценку, будто увидела птичку на противоположной стене, и своей уловкой отвлекла их внимание.
— Почти все вино из кубка я вылила на пол, но на дне осталось несколько капель, и мне все-таки пришлось их выпить, мне показалось неприличным отказаться… сделать то, о чем они… меня просили.
— Ты вела себя настоящей умницей, моя малышка! — утешил девушку Пьер. — Но пожалуй, лучше бы ты полностью потеряла сознание. Я бы все равно тебя спас!
— Я молилась, чтобы Бог защитил меня и чтобы ты пришел ко мне, — призналась Вада.
— Твои молитвы были услышаны. Я думаю, моя дорогая, что твой ангел-хранитель очень четко сработал сегодня вечером: ведь я случайно зашел в «Солей д'Ор» повидать Дешана.
Пьер глубоко вздохнул.
— Я чуть было не пошел домой после того, как пообедал в кафе «У Людовика».
— Видимо… интуитивно… ты почувствовал, что я тебя зову… что ты мне нужен, — проговорила Вада.
— Если бы мое чутье сработало должным образом, я прежде всего не позволил бы тебе идти на обед с Гаитой.
— Не надо… сейчас об этом, я же… спасена! Вада сказала это очень уверенно, и Пьер охотно подтвердил:
— Ты в полной безопасности, это точно. Они замолчали. Через несколько минут Вада тихо спросила:
— Ты думаешь… они могли что-то сделать со мной? Мне было так страшно.
— С твоим мышлением они бы не справились, если бы ты сама не захотела изменить свои убеждения. Я всегда считал, что многие, верящие в дьявола как своего духовного покровителя, доведены до этого безумия излишествами, которым предавались, или слабоумны от рождения. Переведя дыхание, Пьер продолжил:
— Нормальный интеллигентный человек, как ты, например, не может поддаться действию магии, которой якобы владеют сатанисты и разные другие проходимцы.
— Ты… в этом уверен?.. — спросила Вада.
— Абсолютно уверен! Пьер привлек ее к себе.
— Есть на свете
— Что это?
— Любовь, — ответил Пьер, — и поскольку я знаю, что ты меня немного любишь, моя красавица, мне бы хотелось, чтобы ты постаралась забыть о том, что с тобой произошло сегодня вечером. Если начнешь сейчас об этом думать, неприятные воспоминания будут беспокоить тебя всю жизнь. А этому приключению, поверь, не стоит придавать слишком большое значение.
Пьер поцеловал ее в лобик, продолжая говорить:
— Я хочу, чтобы ты запомнила совсем другой момент — вот этот, когда мы здесь, вместе с тобой, одни, и нет ничего на свете, кроме нашей любви.
Его голос звучал так глубоко, серьезно и искренне, что Вада затрепетала. Однажды с ней уже случилось такое. А сейчас Пьер окончательно освободил ее из плена последних остатков наркотика и словно наполнил все ее существо солнечным светом.
Теперь радость была значительно острее, чем прежде, ведь еще вчера она боялась, что может навсегда потерять Пьера.
— Я люблю тебя… Пьер! — прошептала Вада.
Очень нежно, будто боясь причинить ей боль, он привлек к себе ее голову и прикоснулся к губам. Таким трепетным, нежным поцелуем он мог с таким же успехом наградить и ребенка.
Вада от удовольствия закрыла глаза. Пьер снова любит ее и не думает, что они останутся только друзьями!
Но в этот момент счастливого блаженства, когда ей хотелось еще ближе к нему прижаться, Пьер поднял голову и неожиданно сказал:
— А сейчас, моя радость, мы должны подумать, как и в чем отправить тебя в отель.
В это мгновение Вада почувствовала себя страшно разочарованной: Пьер не будет ее больше целовать. И она заставила себя сказать:
— Кажется… мне еще очень трудно… ходить.
— А я понесу тебя на руках, — ответил Пьер. — Правда, ночной портье в отеле «Мерис» может заподозрить что-то неладное, если я привезу тебя в таком виде, без платья.
Вада слабенько засмеялась.
— Могу себе представить, как будет потрясена Чэрити, когда обнаружит, что платье… с меня… исчезло.
— Это проблема уже завтрашнего дня, — заметил Пьер, — но сначала мы должны покончить с сегодняшними.
Он убрал руку с ее спины, и Вада чуть не закричала: ей так хотелось помешать этому и побыть еще рядом с ним.
— Извини, малышка, я на несколько минут тебя покину. У меня в этом доме есть приятельница, думаю, она одолжит нам одно из своих платьев.
Пьер встал и улыбнулся Ваде.
— Смотри не исчезни, пока я не вернусь. Ты иногда совершаешь непредсказуемые поступки, и я боюсь даже ненадолго выпустить тебя из вида.
— Я буду ждать тебя! — пообещала Вада.
Она смотрела, как он шел через всю студию к двери, и думала, что ее слова могут оказаться пророческими.