Ограбь меня нежно
Шрифт:
Прокричав в пространство очень громко нечто нецензурное, я достала из ящика с инструментами отвертку и начала выковыривать хорошо «взявшийся», видимо, качественный, строительный материал.
– Марина, тебе лучше подождать в офисе, – повелительно проговорила я, показав, что и мне временами свойственны командно-административные интонации.
Та, ни слова не говоря, послушно вернулась за двери и, наблюдая из-за стекла за моими манипуляциями, время от времени оборачивалась назад, вероятно, перебрасываясь какими-то фразами с Вовой.
«Что же это за придурок? – раздраженно
– Послушай, Марина… помнишь, ты говорила про какую-то Зинку? Еще сын у нее уголовник?
– Ну да, а что? Думаешь, это он подстроил? Я бы не удивилась…
– Ты знаешь, где она живет? Она, или сынок ее? Съезжу, навещу… Времени еще немного, чай, не спят.
– Вот! Вот это я понимаю! Это по-нашему! Настоящий телохранитель. А полиция эта… они пока соберутся…
Вдохновленная Марина полезла в свою сумку и, вытащив оттуда блокнот, принялась бойко перелистывать страницы. Найдя нужную, она сообщила мне адрес, заботливо присовокупив трогательные слова об осторожности.
– Ты завтра-то… сможешь подъехать? – как-то испуганно говорила она.
– Разумеется. Ты не должна беспокоиться. Мы просто поговорим. Как его зовут? Сынка-то?
– Стас.
– Ну вот и прекрасно. Посидим, побалакаем… познакомимся поближе.
Проводив Марину до квартиры, я снова села в машину и поехала в направлении одного из спальных районов по указанному адресу. Злая и голодная, я сейчас могла на фрагменты разнести всякого, кого можно было хоть как-то заподозрить в подлых манипуляциях с моей машиной, и если это действительно невоспитанный Зинкин сынок, будущее, ожидавшее его, было ужасно.
Но имея на руках адрес, я пока не очень представляла себе, с чего, собственно, начну разговор. Не думаю, что мне будут рады.
В общем, конкретного плана у меня не было, и я больше рассчитывала на спонтанность и на то, что направление действий подскажет сама ситуация.
Подъехав к искомому дому, я обнаружила, что это старенькая пятиэтажка, а нужная мне квартира находится на первом этаже. Этот факт прибавил мне оптимизма, и, обойдя дом с другой стороны, я заглянула в окна, на которых штор, наверное, не было никогда.
Обстановка, как я и ожидала, роскошью глаз не поражала. Обшарпанный диван, стол, обязательный телевизор и сталинских времен шкаф, несколько стульев, – вот, пожалуй, и все, что находилось в комнате, где сидела, потягивая водочку, теплая компания.
Початые бутылки, хлеб и колбаса на столе, сор и грязь служили художественным дополнением к обстановке и оттеняли колорит.
Две неопрятные женщины и трое мужчин отмечали какое-то событие и пока переговаривались между собой довольно мирно.
– Женька! – неожиданно громко позвал один из мужчин, так, что я даже вздрогнула.
Но, к счастью, кричали не мне. Один из сидящих за столом поднял голову, уставившись на зовущего уже слегка посоловевшими глазами.
– Ты к этой… к Маньке-то ходил? Про меня спрашивал?
– Ходил.
За столом раздался веселый смех.
– Обиделась, говоришь? – очень довольный чем-то, спрашивал мужчина. – То-то же. Пускай знает… А то взяли моду… не хочет она… Больно нужна мне… У нас тут вон девчонки какие… У-ух!
Мужчина приобнял одну из женщин, ту, что сидела к нему ближе, и стал наливать в стаканы.
Я перешла к другому окну. Там, за небольшим столиком на кухне, грустно подперев голову, сидела пожилая женщина, не иначе та самая Зинка, и, как мне показалось, с тревогой прислушивалась к звукам, доносившимся из комнаты. Когда я взглянула на ее позу и выражение лица, мысль о том, что кто-то здесь способен совершить продуманное, подготовленное убийство, показалась мне такой дикой, что даже подумалось, а не убраться ли мне восвояси, оставив этих несчастных губить свою жизнь так, как им больше нравится.
Но чувство профессионального долга вскоре возобладало, и, твердо сказав себе, что все это только эмоции, я снова перешла к предыдущему окну.
Там события развивались по нарастающей.
«Женька», видимо, вдохновленный примером, тоже решил приобнять безотказную девушку, но товарищу его, претендующему на пальму первенства, это не понравилось.
Начался «крупный разговор», очень быстро превратившийся в эмоциональную перепалку, и вскоре ситуация достигла такого градуса, когда без драки не обойтись.
– Стася, не надо! – что есть мочи завопила ставшая причиной раздора красавица, и первый мужчина, оказавшийся тем самым неуемным Стасей, о котором я столько была наслышана, по-видимому, принял этот крик за сигнал к действию.
– А если в ухо? – лаконично поинтересовался он у проштрафившегося Женьки и, не теряя золотого времени, слова свои подкрепил действием.
Завязалась драка, в которую тут же включился и третий представитель мужского пола, сидевший за столом.
Мужчины, катаясь по полу, издавали нечленораздельные звуки, девушки кричали: «Убивают!» – и вся сцена была до того безобразной, что мне снова захотелось уйти. Ну не тянул этот опустившийся, неадекватный и агрессивный, но явно умственно отсталый тип на осторожного и продуманного убийцу. В преступлении чувствовалась предварительная подготовка, там явно имела место слежка – процесс, требующий терпения, внимательности и выдержки, а здесь… Разве что монтажной пены в выхлопную трубу напустить… да, до такого здесь еще могли додуматься. А если говорить о…
Додумать я не успела. Острая боль в области затылка была моим последним сознательным ощущением, после чего я погрузилась в непроглядную черноту…
– …в окна твои глядела, – услышала я, когда сознание вернулось. – Я, главное, иду, смотрю – чей-то зад торчит. Что это там такое, думаю. Глядь, а это она. Прильнула, на цыпочки поднялась… высматривает.
– Думаешь, Рваный подослал?
– А то кто же? Кроме него некому. Он уж давно к тебе подбирается…
– Только хрен возьмет, – с нажимом отвечал голос, очень похожий на голос Стаси.