Охота на Голема
Шрифт:
Жаклин приходилось старательно изображать из себя добродетельную гражданку, так что поневоле нужно было слушать, что говорят другие. Слушать — и молчать. К тому же, ее дело вполне могло оказаться под угрозой — просто, потому что слишком много было вокруг юношей с горящими глазами, произносящих: «Друг Народа считает, что нужно казнить ровно двести шестьдесят тысяч контрреволюционеров — и республика победит». И кто-нибудь из них мог бы пронюхать о гадалке. Ведь если отменен Бог, то должен быть отменен и Дьявол.
А ведь известно,
А с «подозрительными» в последнее время обходились без церемоний.
В один из жарких июльских дней в дверь квартиры, где жила Жаклин, постучали.
Она открыла — на пороге стояла девушка лет двадцати пяти — примерно одного с нею возраста.
— Мне рекомендовала вас Тереза Буиссон, — быстро проговорила посетительница.
Это было одним из условных паролей и, одновременно, рекомендацией — Тереза Буиссон была одной из самых давних клиенток Жаклин. В свое время «мадемуазель Жаклин» избавила ее мужа от тяжелых запоев и загулов (что было не так-то уж и сложно), а теперь Тереза была готова направлять к гадалке новых и проверенных клиенток.
— Проходите, — кивнула гостье Жаклин, подметив, что та чувствует себя неважно — причиной тому могла быть уличная духота. К тому же, посетительница была явно чем-то взволнована, но это нисколько не удивляло — редко кто ходит к гадалке от слишком хорошей жизни. Да и у кого сейчас есть такая роскошь — слишком хорошая жизнь?!
Гадалка предложила посетительнице садиться, внимательно глядя на нее. Высокий лоб, платье мрачного тона — довольно дорогое, не всякая девушка сможет позволить себе такое. И волнение, волнение — отчего?
Гостья вздохнула, собираясь с мыслями.
— Я должна вас сразу предупредить — я не верю ни в какие гадания, но…
Вступление было многообещающим — обычно клиентки Жаклин готовы были поверить во что угодно, даже в то, чего нет. «Не верит… Скажите-ка, пожалуйста, а что она, в таком случае здесь делает?» — подумала гадалка. Но поспешно прощаться с посетительницей ей не хотелось — дела сейчас шли хуже, чем когда-либо, и лишние деньги вовсе не стали бы лишними.
— Я прошу вас успокоиться, — проговорила она, — а тогда можете рассказать, в чем дело, гражданка…
— Успокоиться? — На бескровных губах незнакомки появилась слабая улыбка. — Боюсь, это не в моей власти. Хотя вы правы, сударыня, спокойствие — это то, что мне как раз необходимо.
Жаклин насторожил не столько взволнованный тон посетительницы, сколько это подозрительное обращение — «сударыня». Неужели она забыла о всякой осторожности?
— Вы полагаете, я собираюсь спрашивать о своей судьбе? Это не так, — произнесла незнакомка,
— Это — неправильно, гражданка, — покачала головой Жаклин. — Так не следует говорить. Я думаю, вам помог бы один отвар. Он горьковат, но вам станет немного легче. — Не дожидаясь просьбы, она отправилась на кухню, оставив посетительницу в гостиной.
Зелье, которое она подала гостье, было и в самом деле отвратительным на вкус — но, кажется, посетительница почувствовала себя немного лучше. По крайней мере, она перестала постоянно наморщивать лоб и теребить длинные рукава платья и сложенный веер.
— Возможно, вас удивит, но тот, о ком я хочу спросить, связан с врачеванием, — слегка улыбнувшись, произнесла девушка.
— Вот как? Он — близкий вам человек? — спросила Жаклин.
— Не совсем. То есть, нет, — ответила гостья. — Но мне необходимо узнать о его судьбе.
— В таком случае, опишите его, — попросила Жаклин.
Словесный портрет, который могла бы дать посетительница, был ей совершенно без надобности. Зато в этот момент ее клиентка сосредоточится на его образе, и в ее разуме возникнет картинка, которую можно будет увидеть и гадалке. Все прочее — дело техники. Магические кристаллы, карты — это вещи, которые в принципе не нужны.
Но отказаться от них Жаклин не могла — в будущем таким бесцельным вещам придумают название «имидж».
Лицо, которое предстало перед мысленным взором Жаклин, ни в коем случае нельзя было назвать приятным. Человеку было к сорока, похоже, он страдал какой-то тяжелой болезнью. Хищный нос и колючий взгляд сочетались с довольно низким лбом. Злоба и угрюмость — вот, пожалуй, самые основные его черты.
— Кто он вам? — еще раз невольно спросила Жаклин.
— Имеет ли это значение? — вопросом на вопрос ответила посетительница.
— Как вам угодно, не хотите — можете не говорить, — пожала плечами гадалка. — Теперь расслабьтесь и сосредоточьтесь.
Она подумала, что посетительница не только не считает этого человека любимым — похоже, она искренне его ненавидела! Вот с таким отношением Жаклин сталкивалась впервые.
— По-моему, вам хочется его смерти, — не удержалась она, пока зажигала самодельные ароматические свечки — опять же, ради антуража.
Посетительница с минуту молчала, потом произнесла:
— А так ли это важно? И, учтите, я вам все равно не верю до конца, но мне сейчас нужен и ваш ответ.
— Верить или нет — ваше дело, гражданка, — строго сказала Жаклин. — Но я должна видеть его образ.
Неожиданно картинка в ее сознании начала наливаться темно-красным. Такое могло случиться — если клиентка и в самом деле ненавидела того, о ком спрашивала. Но Жаклин видела подобное впервые.
— Да, вы определенно желаете его смерти! — воскликнула гадалка. Гостья молчала, сжав губы.