Охота на Горностая (сборник)

Панов Вадим Юрьевич

– Где Дрель? – тихо, но внушительно спросил хван, оглядевшись по сторонам.

– Не знаю, – пискнул уйбуй, на всякий случай отодвигаясь.

– А если спрошу? – поинтересовался хван, чуть качнувшись с пяток на носки и обратно. – Хорошо спрошу. Почти вежливо.

– Он недавно вышел, – пискнули из-за другого стола.

– Куда?

– Мля, я ему чо, мама?

– Нехорошо, – заметил Лёка. – Очень нехорошо.

Красные Шапки коллективно побледнели, но в разговор никто не полез. Наиболее сообразительные уже понемногу продвигались

к чёрному ходу, но одного взгляда Леки было достаточно, чтобы все замерли на своих местах.

– И как мне его найти? – вмешался Николас.

– Слышь, кровосос, да мы откуда знаем?

По глазам хвана масан понял, что вмешался зря.

– Ты, – Лёка ткнул в ближайшего коротышку. – Пойдёшь с нами.

– А чего это я? Мля, Спящим клянусь, я ничего…

– Потому, что я так сказал, – мягко произнёс хван, нижней левой рукой вытаскивая Шапку из-за стола, а верхней отвешивая дикарю подзатыльник.

– Мля, да я тут при чём? Я ничего не знаю, мамой клянусь.

– Искать, – скомандовал Лёка, отпуская коротышку. – Найдёшь, получишь две сотни.

Дикарь икнул и огляделся.

– А чё его искать? Вона там лежит!

Николас осмотрел неподвижное тело, но вожделенной куртки не увидел.

– Слышь, кровосос, гони деньги. Я ж его, типа того, нашёл.

Почувствовав вкус лёгкой наживы, Шапка даже временно позабыл испугаться.

Масан сунул дикарю купюру, лишь бы тот исчез.

– Эй, ты! – Лёка, не церемонясь, ногой растолкал спящего. – Подъём!

Тот пробормотал нечто нечленораздельное и засопел ещё радостнее. Ещё бы, в куртке был бумажник. Абсолютно ничей.

Хван размахнулся и ударил сильнее, заставив дикаря открыть глаза.

– Чо, мля, да я… ой!

– Сегодня вечером возле «Трёх Педалей» ты нашёл куртку. Законному владельцу хотелось бы её вернуть, – негромко говорил хван, прохаживаясь взад-вперёд. Дикарь сидел на земле и судорожно икал, поправляя красную бандану. – Итак?

– Чо?

– Куртка где?! – потерял терпение Николас. – Я тебя спрашиваю, ты, отрыжка Спящего…

Лёка без церемоний ухватил его за шиворот и дёрнул назад.

– А чо я? – спросил дикарь. – Она просто так валялась. Я ж не знал, что ваша. Мля, да если б знал, то ни в жизнь. Спящим клянусь!

– В каком бреду он вас только делал? – устало осведомился Лёка. – Где она?

– Дык это, в казарме. Я её в счёт долга отдал. Мля, могете сами спросить…

– Брелок! – взвыл Николас. – Где брелок?

– Та фиговина на кольце? – Дикарь почесал лысый череп под банданой. – Выкинул.

– Куда?!

– Я бы тебе, конечно, помог, – рассуждал Лёка, прислонившись к стене кабака, – но посуди сам: напился на задании ты? Ты. Куртку потерял ты? Ты. Вот и по помойкам лазь тоже ты.

Николас ногой разворошил ещё одну кучу мусора и бросил на хвана полный ненависти взгляд. С медленным протрезвлением приходило понимание того, что четырёхрукий убийца происходит из другого

Великого Дома. К тому же сегодня они впервые встретились. Как вывод: действительно, с чего ему копаться в помойке Красных Шапок? Придётся наплевать на брезгливость и сделать это самому. А хвана ждёт спасённая девица и Служба утилизации.

– Есть! – воскликнул масан, выхватывая из мусора вожделенный брелок. – Слава Спящему!

– Слава мне, – флегматично поправил его Лёка. – И пошли отсюда, наконец. Костюм я никогда не отстираю, а туфли выкину сейчас же.

– Подкинешь? – с надеждой осведомился Николас.

Хван смерил его взглядом, принюхался и поморщился.

– Подстелишь на сиденье клеёнку.

Спустя три часа, два из которых он провёл в душе, Николас снова стоял в баре «Три Педали», протягивая Мурцию отмытый брелок. Мурций поправил жёлтый галстук в зелёный горошек, который просто шикарно гармонировал с красной рубашкой и зелёными брюками, и бережно спрятал брелок в карман.

– Ну наконец-то! – воскликнул конец. – Успел!

Николасу очень хотелось спросить, что же там за аркан, но Мурций уже растворился, как по мановению волшебной палочки материализовавшись возле ближайшего скопления фей. Масан даже не успел уточнить, почему у конца царапина под глазом – тщательно наложенный тональный крем не помешал Николасу её разглядеть.

Масан вздохнул, вытащил телефон и набрал заветный номер, сжимая в кулаке два билета на финал конкурса «Стиляга ТГ».

– Катерина?

Клуб «Ящеррица»

Москва

3 сентября, четверг, 21.20

Первый в Тайном Городе конкурс «Стиляга ТГ» собрал в «Ящеррице» публику, достойную премьеры Птиция. Количество концев на квадратный метр зашкаливало, а это автоматически означало, что количество красавиц также не поддастся разумному объяснению.

Прохаживались мимо сцены легкомысленные феи, посылая организаторам шоу многозначительные взгляды. Свирепо поглядывали на конкурентов их кавалеры, готовые сразиться за честь избранниц. Порхали представительницы остальных рас, придерживая кавалеров, чтобы те не слишком глазели на фей. Где-то курсировал с изяществом авианосца Сантьяга, видели возле бара Биржара, мелькал за кулисами Алир да метался между гардеробом и гримёрками участников запыхавшийся Птиций, которого сопровождал кордебалет.

Николас протолкался к своему столику, помог сесть Катерине и приветливо кивнул сидящему по соседству Лёке. Хван отсалютовал стаканом, выразительно бултыхнув бутылкой коньяка, но масан твёрдо качнул головой – предыдущий счёт ещё не оплатили.

Наконец все замерли, зал медленно погрузился во мрак, и на сцену вышел Птиций.

– Дорогие мои, сегодня знаменательный для всех нас день…

Николас слушал конца вполуха, больше занятый спутницей. Катерина заливисто смеялась, встряхивая роскошными волосами, и приветствовала каждый выход участников громкими аплодисментами.