Охота на грумбла. Сборник рассказов
Шрифт:
– Простите, магистр!
– пискнула самая мелкая девчушка.
– А почему они питаются людьми? Почему не едят зайцев, к примеру? В лесу ведь столько животных.
Мужчина пожал плечами.
– Мы едим коров, а хроглы - людей. Почему только человеческое мясо подходит этим существам, мне неизвестно. Хрогл просто не выживет, если не будет есть нашу плоть. Почему волки предпочитают утаскивать именно овец? И почему Бог не устроил так, чтоб овцы разоряли волчьи стаи? Хроглы просто живут в этом мире по его законам, как и мы с вами, не ведая истинных причин своего существования. Однако все созданное Богом имеет право на жизнь.
Обозрев притихшую и явно несогласную
– Как ведьмам, вам важно знать - на этих существ не действуют ваши чары. Невозможно повлиять на их сознание и магически.
В будущем вам нередко придется иметь дело с этими существами. Кровь хрогла - важнейший ингредиент противоморовой сыворотки. Как видите, даже у такого, по вашему мнению, мерзкого существа есть свое место в этом мире. И своя немаловажная в нем роль.
Миллионы людей были убиты хроглами, и десятки миллионов сейчас живы только благодаря крови этих неприглядных, опасных существ.
Сегодняшняя наша с вами удачная охота также спасет не одну человеческую жизнь.
***
Грумбл посмотрел прямо на трясущегося в панике хрогла.
– Сегодня тебе не повезло, - сказал зверь. И на этот раз Уф его понял.
Право на выбор
Настя выбрала для воплощения своего плана один из субботних дней. На выходные почти все студенты разъезжались по домам, и девушка была уверена в том, что ей удастся осуществить задуманное.
Этим утром она проснулась в комнате одна. Почти все девчонки с этажа уехали, осталась только Аня из соседней комнаты. Но когда Настя вышла на кухню, соседка как раз запирала двери, чтобы уйти в неизвестном направлении, как часто и бывало, до самого вечера. Они даже парой слов не перекинулись.
"Хотя бы привет сказала". В душе Насти заныло отчаяние.
Есть совсем не хотелось. Выпив чашку растворимого кофе, девушка решила спуститься на вахту. "Может, мне пришло письмо или что-нибудь ещё". На самом же деле, ей уже давно никто не писал. Мать, жившая в одном из соседних с городом сёл, не считала воспитание дочери после 18 своей святой обязанностью. "Мне едва хватило сил на то, чтобы вытянуть школу, - часто повторяла она, когда Настя просила её по телефону выслать немного денег.
– Ты уже взрослая и сама в состоянии заработать себе на жизнь". Почему-то женщина думала, что жизнь в большом городе лишена мирских забот и очень часто попрекала свою дочь за непутевость.
Настя всегда хорошо понимала, как нелегко пришлось матери. Когда девочке было всего 5 лет, её отца убили в пьяной драке. И если бы не брат, который был на два года старше, Настя вряд ли бы вообще пошла в школу. Как мужчина в доме, он всячески старался повлиять на мать, поддерживал сестру во всем и никогда не позволял ей хоть сколько-то навредить Настене. Девушка и сама понимала, что обладает незавидным положением, и из всего, что попадалось на ее жизненном пути, старалась получить как можно больше пользы.
В школе на неё никогда не жаловались. Окончив её с золотой медалью, Настя поступила в один из недорогих технических вузов, туда, где не нужна была пышная родословная, и на её старые поношенные вещи не обращали совершенно никакого внимания. По началу всё было не так плохо. Брат помогал ей, как мог, высылая деньги из столицы, где он учился на художника и подрабатывал в какой-то газете. Но вот уже полгода она ничего от него не слышала. И на все отправленные письма - ответом было крикливое ничто.
Сперва девушка подрабатывала раздачей листовок, но на это уходило слишком много времени, которого
От неё отвернулись все. Одногруппницы вообще перестали с ней разговаривать, а что касается молодых людей, то если они и снисходили до общения с Настей, то только стремясь отпустить какую- либо пошлую шуточку.
Любой бы восхитился терпением девушки. Чем сильнее её презирали, тем глубже она уходила в учёбу. Постоянно молчаливая и спокойная, только по ночам она могла закрыться в ванной, задыхаясь от приступов рыдания и, включив воду, проплакать столько, сколько ей того хотелось. Так могло длиться ещё очень долго, но какой может быть сила у девятнадцатилетней девушки? Она сносила с королевской стойкостью все оскорбления, но однажды и навсегда всему настал конец.
Тот день начался просто ужасно. Мать прислала телеграмму с просьбой выслать немного денег, так как её временно лишают места работы и на некоторое время придется затянуть пояс. На самом же деле это значило, что её уволили, как всегда, из-за постоянного пьянства, или она нашла себе "кумира", с которым они спустили все зарабатываемые на базаре деньги.
Настя вздохнула и сложила помятую телеграмму себе в карман. Вечером, когда девушка возвращалась с института, останавливаясь перед объявлениями о предлагаемой работе, её нагнал одногруппник. Он спросил, не против ли она, чтобы ей составили компанию. Девушка совсем не ожидала такого поворота событий и согласилась, тем более, что Вова жил одним этажом ниже. На самом деле, он очень нравился Насте ещё с самого первого дня учебы, но после той славы, что ходила про неё по всему институту, она даже мечтать не могла о таком внимании. Но самое главное, волновавшее девушку больше всего - это наконец-то представившаяся возможность хоть кому-то рассказать, что на самом деле все, что про неё говорят - это не правда. Хоть кто-нибудь теперь будет знать правду, как ей тяжело, и кто знает, может быть поможет исправить положение.
Они мило беседовали обо всём подряд, и пару раз девушка даже улыбнулась, что было совсем не похожим на неё. Вова рассказывал, как ходил вместе с отцом на рыбалку, изображал себя по уши в воде с пустым садком в руках. Они шли от трамвайной остановки, Настя улыбалась. До общаги осталось всего метров сто, когда Вова внезапно замолчал и смущенно взял девушку за руку. Сердце Насти стукнуло. Не поднимая глаз, Вова забормотал себе под нос.
– Послушай мы тут с ребятами поспорили на бабло, что я уговорю тебя сегодня... ну, в общем... бесплатно. Мне деньги нужны, а отец ни копейки не даёт. Ну и я решил, поговорю с тобой, ты пацанам ни слова, а деньги утром пополам.