Охота на грумбла. Сборник рассказов

Питутина Елена

Она замолчала, по щекам её покатились слёзы. Все слова, что девушка так хотела сказать напоследок, утонули в спазме бесконечного рыдания. Незнакомец молча присел рядом и обнял Настю за плечи. Не для того, чтобы успокоить, а скорее, чтобы удержать маленькое тело от случайного падения. Девушка совершенно не сопротивлялась этому. Слезы отобрали все её силы.

– Знаешь, у китайцев есть странная молитва, я бы сказал даже, просто мольба. Когда их жизнь лишается смысла, они говорят "Господи, пошли мне как можно больше трудностей". На самом деле, мы все привыкли бороться со своими бедами, и абсолютно

для всех заветная мечта - это достижение вечного счастья, и, заметь, не само оно, а именно достижение, сам путь к счастью. Но неужели счастье так в твоём понимании похоже на смерть? Неужели это и есть твоя мечта, Настя? Помнишь, как ты спотыкалась, учась ходить, и каждый раз снова становилась на ноги? Ты ведь всегда вставала для того, чтобы идти дальше. Я знаю, иногда хочется остановиться, но этого делать нельзя.

Мир никогда не доставался лёгким путём и всегда требовал крови, ты всегда боролась, почему сейчас ты так легко сдаешься на волю обстоятельств? Борись, и пусть эта борьба сделает тебя счастливой. Если ты сдашься сегодня, то завтра твоему примеру могут последовать миллионы. Ты хочешь стать причиной смерти других, ни в чём не повинных? Нет, Настя, ты просто не имеешь на это права. Пусть лёгкими путями ходят слабые, они и так никогда не дойдут до конца.

Каждый день умирают миллионы людей, уходят с воспоминаниями и без них, по чужой или же собственной воле, по воле жизни или случая. Многие умирают ещё раньше, чем покинуть этот мир. Они становятся похожими на машины, едят и спят, работают и размножаются, говорят и слушают, но они уже мертвы и не понимают, не способны понять этого. Не способны признаться в том, что перестали бороться и потеряли свою мечту.

Одни рождаются богатыми калеками и всю жизнь тратят деньги на лечение, и их мечта банальна - достичь того, чем обладает большинство, другие - простыми людьми, которым казалось бы, никогда не накопить денег на свою мечту. Но пока все они живы, пока способны жить, а не существовать, они не имеют права на остановку. Покой и жизнь без бед - это и есть подлинная смерть для человека.

– Но такое большое и синее небо...

Незнакомец вздохнул.

– На самом деле, тебе очень повезло, что ты видишь его таким.
– Он махнул рукой в сторону трамвайной остановки. Из приехавшего трамвая выползла толпа торговок с огромными сумками и дружной гурьбой зашагала в сторону рынка.
– Посмотри. Муравьи и люди способны таскать больше своего веса, разница в том, что кто-то в голове, а кто-то на плечах. Лично мне всегда было интересно, а смотрят ли муравьи на небо?

Молчание длилась около получаса. И в течение этого времени никто из них не сделал попытку сдвинуться с места. Рыдания Насти прекратились, теперь она просто сидела рядом с незнакомцем, уставившись на трассу и ветку трамвайных путей, тянувшихся вдоль дороги.

– Значит, я не имею права на выбор?
– заговорила девушка и отодвинулась немного в сторону. К ней снова вернулись силы. Незнакомец вынужден был отпустить её, и также сев немного подальше, улыбнулся ей в ответ.

– Право на выбор имеют все, не все имеют право на неправильный выбор. Зачем принимать решение, которое будет не выгодно тебе самой? Поразмышляй над этим.

– А если

у меня не хватит сил на то, чтобы найти для себя мечту? Если мне не удастся побороть все эти беды?
– В её глазах снова появились слёзы.

– В конце концов, это здание простоит здесь ещё лет сто, вдруг что, ты всегда сможешь вернуться сюда. Вернуться сюда, чтобы вспомнить - и снова уйти.

Незнакомец встал и подал Насте руку, чтобы помочь девушке подняться. Она молча взяла кофту, и они вместе направились к лестнице.

– Сейчас ты уйдешь?

Насте пришлось повторить вопрос дважды.

– Да.

– И никогда не вернешься?

– Да. Я надеюсь...- он улыбнулся. И девушка заметила, что улыбка у него очень приятная.
– Сейчас ты спросишь, кто я такой, и откуда знаю твоё имя. Но лучше бы ты задала вопрос, существую ли я вообще. Такого у меня ещё никто не спрашивал.

– А ты существуешь?

– Вполне вероятно. Кроме тебя, меня никто не видел. Я знаю твоё имя и знаю, что ты собиралась сотворить с собой. А ещё я знаю, что очень скоро у тебя появится мечта, ради которой ты будешь жить.

Они смотрели друг другу в глаза, и первый раз за всё утро девушка улыбнулась неизвестному в ответ.

– Мне можно уйти, ты ведь теперь не натворишь глупостей?

Настя натянула на себя кофту.

– Только можно последний вопрос?

– Конечно.
– Незнакомец сделал рукой поощряющий артистичный жест.

– Мне интересно, какая мечта у тебя?

Настя заметила, как едва заметно посерело лицо собеседника, которого теперь, казалось, вообще никогда нe касалась весёлая улыбка.

– Я мечтаю о том, чтобы одна девушка с такой же очаровательной улыбкой, как у тебя, была счастлива и никогда не забывала о том, что я всегда буду рядом.

Молодой человек лет двадцати с чёрными волосами, которые едва касались его худых плеч, одетый немного неподходяще для такого жаркого дня, спустился на вахту.

Смуглая средних лет женщина в очках недовольно заворчала, и поднявшись из-за стола, отряхнула свой темно-фиолетовый костюм.

– Ну наконец-то, я уже ночевать тут собралась.

– Ты всегда так ворчишь, будто и в самом деле куда-то опаздываешь.
– на лицо незнакомцу вернулось прежнее печальное выражение.
– ты нашла письмо?

Женщина кивнула в сторону стола.

– Затерялось среди бумаг. Ты даже не представ...

– О да! Это действительно сложно представить.

Она недовольно смолкла на полуслове.

– Грубиян!

– Прости, мне просто надоело каждый раз слушать одно и тоже. Небесная канцелярия не доплачивает мне за вредность производства.

– Ну да, слушать мы не можем, но зато вот врать... Посмотрим, что на это скажут!

Незнакомец тяжело вздохнул.

– Ты опять? Не начинай, а?

– И опять и снова!!!
– Не унималась женщина, - У меня был знакомый поэт, его не понимали!
– она недовольно перекривляла его голос.
– Меня как, уже и за женщину не держат?

– Ну прости, Наташа, ладно? Прости.
– он положил письмо от Настиного брата на полку с номером её комнаты.
– но ты ведь поэт? Поэт! Или, по крайней мере, была им. И ты сама говорила, что тебя не понимали.