Охота на «кротов»
Шрифт:
Не так-то просто приходилось и охотникам на «кротов». «Даже когда я вел расследование в отношении этих людей, я был обязан иметь с ними дело в повседневной практике». Это создавало «определенное неудобство».
Теперь, в ретроспективе, как он расценивает ущерб, нанесенный жизням и карьерам людей, которые были у него в руках?
«Прискорбно. Беспокоит, справедлив ли ты был. Прискорбно, что такое случается. Но приходится действовать целенаправленно, если есть достаточные основания для подозрений…Пытаешься защитить нечто большее, чем отдельную личность. Усваиваешь только одно — нет уверенности в том, кто может оказаться шпионом».
Майлер загасил сигарету и
Значило ли это, что «крота» не было?
«Нет, я не сказал этого, — ответил Майлер. — Это значит, что мы не нашли такого».
Терраса дома «Скотти» Майлера смотрит на запад, в сторону Аризоны. На севере на горизонте вырисовываются горы Сангре-де-Кристо. В Нью-Мексико Майлер с женой приехал из Вашингтона в 1976 году, «чтобы скрыться от длинных рук комитетов по расследованиям».
На террасе дома Майлеры оборудовали кормушки для колибри, наполнив их подслащенной водой. Они любили наблюдать за этими крошечными созданиями, похожими на воздушных акробатов, которые быстро и шумно сновали вверх и вниз вокруг террасы. Но в 1988 году жена Майлера умерла, и он остался один в доме со своими воспоминаниями и колибри.
Сейчас колибри стало меньше, но они все еще прилетают к кормушке. «В хороший день, — сказал он, — их можно увидеть до двадцати пяти».
Примечание автора
Почти десять лет тому назад мне довелось завтракать, как подобает, в неприметном ресторанчике в Вашингтоне с бывшим сотрудником секретных служб ЦРУ, с которым я познакомился и к которому проникся симпатией. Я уважал этого человека в силу многих причин, немаловажной среди которых была та, что он ни разу не сказал мне ничего такого, что могло бы оказаться неправдой.
Однако в тот день я подумал, что его безупречная правдивость, возможно, напускная до предела. Во время ленча он рассказывал мне, что некий советский перебежчик сообщил, что в ЦРУ действует проникший агент, фамилия которого начинается с буквы «К», и что этот факт бросил тень на многих сотрудников, причем один из них был вынужден подать рапорт.
Сотрудник ЦРУ уволился потому, что его фамилия начиналась с буквы «К»?
Мой друг кивнул головой. Ясно, он говорил серьезно. Столь же ясно, как я осознал, что именно об этом мне следует написать. Понизив голос, он сообщил мне по секрету фамилию этого человека: «Питер Карлоу».
Другие планы не позволили мне приступить к работе, тем не менее я был решительно настроен в один прекрасный день вернуться к теме охоты на «кротов» в ЦРУ и найти человека, которого я представлял себе как «Мистера К». Прошло почти пять лет, прежде чем я нашел его. Большую часть этого времени он работал в Вашингтоне — по иронии судьбы, в конторе, расположенной на К-стрит. Хотя он переехал в Калифорнию, но согласился встретиться со мной в свой следующий приезд в Вашингтон.
Несколько недель спустя солнечным весенним днем я сидел напротив Питера Карлоу в столичном ресторане на открытом воздухе. Он сказал, что все, что я слышал о нем, соответствует действительности. Он мог бы рассказать мне эту историю. Но, как оказалось, Карлоу был скромным человеком и не хотел, чтобы книгу писали только о нем. Он подчеркнул, что все случившееся было лишь частью более грандиозного плана.
И я понял, что он прав. К тому моменту я уже прочитал новаторскую книгу Дэвида Мартина «Эффект бесконечности зеркальных отражений» и, ознакомившись с этим и другими источниками, отдавал себе
Я шагнул в лабиринт, и друзья из мира разведки предостерегали меня о возможности потеряться в этой «бесконечности отражений». Действительно, тропинки, казалось, разбегались в сотни направлений. История была запутанной, но, как оказалось, в пределах досягаемости.
Примерно в то же время, когда я познакомился с Питером Карлоу, я начал встречаться с Полом Гарблером. Поначалу я был озадачен. Он тоже стал главным подозреваемым, хотя его фамилия не начиналась с буквы «К».
Я брал интервью у Гарблера в его кабинете в Тусоне, когда меня осенило. Я понял, что Игорь Орлов, жена которого по-прежнему держала мастерскую по изготовлению рам для картин в Александрии, был ключом к разгадке этой тайны, но куда отнести его самого? Когда Гарблер сообщил, что агент, которого он вел в Берлине, был Орлов, меня охватило все возрастающее волнение и я понял, что близок к цели. Затем он подошел к книжному шкафу и снял с полки книгу, которую Орлов надписал и подарил ему в качестве прощального подарка в Берлине 33 года тому назад. На ней стояла подпись — «Франц Койшвиц».
Оперативный псевдоним Орлова начинался с буквы «К»! Вот недостающее звено, объяснявшее, как широко распространилась охота на «кротов», не ограничившись только Карлоу. Каждое звено начинало вставать на свое место.
Чтобы собрать материал для написания данной книги, я провел 650 бесед с более чем двумястами людей. Хотя я работал над книгой более десяти лет, большая часть работы была проделана в течение последних двух лет. Значительная часть исследования построена на интервью, но в работе имеются дополнительные ссылки на книги, материалы слушаний в конгрессе и другие документы, включая досье ЦРУ и ФБР; указанные источники приводятся в ссылках в конце исследования.
Книга о секретных операциях и ведомствах сталкивается с особой проблемой компетентности. Где это возможно, источники названы по имени и непосредственно цитируются. Но в рей также содержится информация, приписываемая бывшим сотрудникам разведки, которые, учитывая характер их работы и тот факт, что свою жизнь они прожили анонимно, предпочли не раскрывать своих имен. Я учел их желание.
Каждый писатель бьется над разрешением этой проблемы. В конечном счете мне представлялось более важным использовать материал из рук бывших сотрудников ЦРУ и ФБР, позволить заговорить им собственными голосами, чем пожертвовать информацией только потому, что они не пожелали быть названными. Многие из бывших сотрудников считали, что эти факты должны стать достоянием гласности, но не хотели подставлять себя под огонь критики со стороны своих коллег за нарушение обета молчания. Всем этим мужчинам и женщинам я выражаю свою благодарность и глубокую признательность. Они знают, о ком я говорю.
Многие бывшие и некоторые нынешние сотрудники и должностные лица разведки, как и другие источники, изъявили желание дать интервью, предназначенное для опубликования. Слишком длинный список не позволяет мне назвать всех, поэтому я особенно признателен некоторым бывшим сотрудникам ЦРУ, включая С. Питера Карлоу, Пола Гарблера, Джорджа Кайзвальтера, Ньютона Майлера, Роберта Кроули, Теннента Бэгли, Уильяма Колби, Ричарда Хелмса, Джона Денли Уокера, Джорджа Голдберга, Дональда Джеймсона, Фрэнка Фрайберга,