Охота на льва

Петровичева Лариса

– Так я и думал. Ладно, что теперь метаться… Что ж, государыня моя, делай дальше вид, словно этого разговора не было. Сотрудничай с Кембери. Бери у него деньги, чем больше, тем лучше. Все, о чем вы будете говорить, немедленно сообщай мне. Обещай, что все мы будем Хилери в задницу целовать и на руках носить. Что же касается Андрея, то пусть он сидит там, где поселился. А в письме передай от меня привет и добавь, что если он сделает хоть шаг в сторону столицы, то я убью тебя.

Он произнес это с такой простотой и легкостью, словно речь шла о заваривании чая. Впервые Нессе стало

по-настоящему жутко – настолько, что в глазах потемнело, а внутри словно зазвенели туго натянутые струны. Она поймала себя на мысли, что никогда прежде не испытывала такого страха за свою жизнь – даже стоя на костре и готовясь сгореть заживо.

Казалось, сама Смерть ради шутки надела белый сюртук императора и небрежно присела рядом с ней.

– Я сегодня была у лейб-лекарника, – сказала Несса и почти не расслышала своих слов. – Знаешь… – Она сделала было испуганную паузу и выпалила: – У меня будет ребенок.

Шани даже в лице не изменился. Несса ожидала чего угодно – радости, брани, даже заушений, только не этого непробиваемого спокойствия.

– Что ж, дети – цветы жизни, – произнес он в конце концов довольно скучным тоном. – А ты не сиди. Сходи вот его отца обрадуй.

В ту же секунду он получил пощечину: Несса и сама изумилась тому, что ее рука отреагировала совершенно самостоятельно и еще до того, как разум смог бы вмешаться. Шани потер щеку, и в его глазах наконец-то появилось что-то живое – старое и горькое чувство, которое он сам от себя скрывал.

– Заслуженно, – сказал он и добавил: – Прости.

Тем же вечером вышли экстренные выпуски аальхарнских газет с известием о том, что в Аальхарне появится-таки законный престолонаследник.

* * *

Шани любил принимать особых гостей в Янтарном зале. Все убранство здесь действительно было сделано из разноцветного янтаря, им были облицованы стены и потолок, и в таинственном мерцании свечей огромный зал казался волшебным гротом, пещерой с сокровищами. Как правило, гости с раскрытым ртом замирали на пороге, не в силах оторвать глаз от этого великолепия, – так маленький Саша Торнвальд однажды застыл в Янтарной комнате Екатерининского дворца, кажется даже позабыв дышать, но в сравнении с его нынешним залом она показалась бы маленьким закутком, кладовкой.

Уильям Стивенсон знал толк в искусстве и предметах роскоши. Когда за ним закрылись двери, он некоторое время озирался по сторонам и восторженно ахал, бросая взгляд то на колонны, сделанные в виде тропических деревьев, что взметали рыже-золотые метелки листвы под самый потолок, то на изысканное обрамление бесчисленных зеркал, что, отражаясь одно в другом, увеличивали зал до невероятных размеров, то на картины, созданные, опять же, из янтаря. Потолок украшало огромное батальное полотно – богиня Победы, окруженная небесными духами, сбрасывала в грозовую бездну знамена побежденной амьенской армии. Шани терпеливо ждал, когда Виль налюбуется; наконец, тот опустил голову и восторженно выдохнул:

– It’s amazing, Your Majesty [3] .

– Я практически забыл английский, – произнес Шани. – Так что предлагаю перейти на

аальхарнский.

Виль почтительно ему поклонился, прекрасно понимая, какую дистанцию следует держать со своим земляком, если он хочет чего-то добиться от этой аудиенции, устроить которую было очень нелегко. Кто он такой, в конце концов? Низший чиновничий чин на северных рудниках. Пришлось изрядно опустошить кубышку и дать на лапу кому надо, чтобы хотя бы подойти к порогу дворца, – а лап было ой как много.

3

Потрясающе, ваше величество (англ.).

– Разумеется, сир, – произнес куратор ссыльных. – Как вам будет угодно.

– Тогда, как говорят у вас на севере, не будем тянуть рыбу за нос, – улыбнувшись, произнес Шани. – Что привело вас ко мне?

Виль склонил голову и медоточиво произнес:

– Желание отправиться домой, ваше величество. На Землю.

Шани хмыкнул.

– Друг мой, что вам там делать? Бегать от властей? Пробегаете недолго, уверяю вас. А если вам все-таки угодно бегать, то эту забаву я вам устрою хоть сейчас.

Виль помолчал, а затем промолвил:

– Ваше величество, вам знакомо такое слово – Джоконда?

– Разумеется. Великое полотно Леонардо и прочая, и прочая. Насколько помню, Французский халифат ее совершенно бездарно потерял.

Виль кивнул.

– Совершенно верно, сир. Халифат потерял. А я нашел. И сейчас эта картина стоит столько же, сколько вся Южная федеральная земля.

Шани прикинул по памяти размеры Южной федеральной земли и даже присвистнул. Сумма получалась в самом деле колоссальная.

– Хорошо, – кивнул он. – Каков мой интерес в этом деле?

– Вы отдаете мне ключ от корабля, сир, а я сообщаю вам, где находится тайник «Айванта».

Тут Шани задумался уже серьезно. Секретное подразделение амьенской армии «Айвант» в свое время вывезло из столицы практически всю сокровищницу аальхарнских государей. Были там и произведения искусства, и слитки, и дорогие украшения – да чего там только не было! После войны малая часть награбленного вернулась-таки на родину, а все остальное руководитель «Айванта» милорд Файринт надежно спрятал и не выдал местонахождение клада даже под пытками. Шеф-мастер инквизиции Коваш работал с ним неделю, но так ничего и не выведал, и Файринт умер, не открыв, где спрятал похищенное.

– Как же вы обнаружили этот тайник? – глухо промолвил Шани.

Виль снова ему поклонился.

– Сир, ну я же как-никак профессионал своего дела. Впрочем, шифровка Файринта попала ко мне случайно, не скрою, но всем остальным я обязан своему опыту дешифровальщика и поисковика. Когда наша армия подступала к столице и разгром Амье был уже неотвратим, Файринт решил припрятать большую часть сокровищ уже не для владыки Хилери, а для собственных нужд. Поэтому часть обоза осталась в столице, ее мы и вернули, а другая, с ним во главе, совершенно секретно двинулась в Заюжье. Когда клад был спрятан, Файринт перерезал товарищей и вернулся в столицу, где сразу попал в руки инквизиции.