Охота на некроманта
Шрифт:
С противоположной стороны рва помигали фонарем.
Подоспел Марк с бригадой. Привлек внимание и, направив на себя луч, просигналил отойти подальше от края.
Лука на всякий случай достал пробирки, приготовил сеть, закрутив не только крестом, но и положив еще пару поверх, и только тогда медленно стал отступать. Хватит ли сил у его печати на холерного Червя — понятия не имел, но полицейскую команду нужно было поддержать.
Марка он знал больше по слухам, и за работой еще не видел. Слухи были разные. Противоречивые. На что способен этот тощий упокойник с обманчивой
Бригада оперативно рассосалась вокруг рва, готовясь то ли блокировать, то ли атаковать. Один из младших упокойников, детина размером не меньше пропавшего Чистикова, обернулся и поманил к себе.
Получилось, что встали они аккурат напротив Марка по короткой стороне могильника.
— Марк просит страховать, — клацая зубами то ли от холода, то ли от нервов, пробормотал детина. — Это чего за херня прется?
— Хреново вас учат. Это Великий мертвый червь. Vermis mortuis. Есть еще малый, из двух-трех покойников, но это не наш случай, — Лука поборол желание сфотографировать лезущий из земли раритет.
Впрочем, про такое и в его время в учебке лекций не читали — уж больно редкая тварь. Почти как честный политик. Вроде все про него говорят, а никто не встречал.
— У нас стажировка. Пятый курс. Бригаду Марка в область по тревоге сорвали. Мы на подмене. Не хватает людей.
Новости были так себе. Но на фоне происходящего вполне смотрелись. То есть опытных упокойников тут насчитывалось двое, остальные — хор мальчиков-зайчиков. Плохо. Каин не сказал, что бригада настолько урезанная. Только б стажеры не побежали…
— Твою ж мать под плиту! — Лука всунул здоровяку в лапы готовые покрышки с уже накинутыми сетями. — Рисунок сетки прочитаешь?
Работать по чужим печатям на пятом курсе уже должны уметь.
Габаритный стажер благодарно кивнул, ощупал покрышку и сосредоточился, расшифровывая. Ну, хоть толковый попался.
Лука наскоро слепил еще пару и теперь уже не пожалел для печатей энергии. Вынул из кобуры ругер, проверил обойму.
Марк явно задумал что-то свое: сосредоточенно лепил из темной глины. А как тут не задумать, когда всех активов — стажеры да потрепанный СППшник, хоть и третьего разряда.
Жаль, Марк стоит далеко, не докричишься, а шуметь рядом с растущим червем желания не возникало.
Червь практически собрался и теперь наводил марафет: как магнитом притягивал к себе совсем уж мелочь — кости фаланг, осколки и зубы. В длину он стал метров десять и высотой взрослому мужику по грудь. Четыре основных сегмента прикрывали прочные многослойные щитки, загибающиеся под брюхо. Ног было против ожидания немного — по девять с каждой стороны. Тонкие, каждая заканчивалась когтем. Служили они явно не для перемещения, скорее работали гарпунами. Совсем внизу, по центральной оси, наверное, прятались основные ноги.
Где башка, где хвост — пока не разберешь. Мелочевка, притягиваясь к панцирю, выкладывалась в спиральные маскирующие узоры. С каждой прожитой секундой червь становился все светлее, словно его в чистящую смесь макнули, коричневый цвет на нем вылинял, истончился
— Красивая гадина! — шепотом оценил стажер.
Лука кивнул.
Марк поднял вверх руку, готовясь дать отмашку, но червь дал первым.
Глава 4. Настя
Настя забралась на лавочку с ногами, пытаясь сжаться в комок и стать как можно меньше.
Некромант, который ошибся — мертвый некромант. Безусловно, он еще двигается и дышит минут десять, но сути дела это не меняет. Живой упокойник, ошибившийся трижды — зверь, науке неизвестный. Мифический, как йети.
Умирать очень не хотелось. На пятницу планировался поход в кино, подружка обещала познакомить с кем-то приятным и не отягощенным суевериями. Дома в холодильнике ждали загодя приготовленная миска с салатом и тарелка с жареной курицей. Шикарные туфли на среднем каблуке из темно-зеленого бархата с отливом уже три месяца безнаказанно дразнились из витрины и должны были пасть жертвой ближайшего похода в магазин. Какое там умирать, когда столько всего? Да и себя было очень жаль, второй раз за ночь. И маму, которой придется хоронить фарш из любимой дочери. Правда, похороны будут за счет СПП…
Вставший по-прежнему сидел на корточках и внимательно смотрел: то ли думал, как ее сподручнее рвать, то ли решал, с какой части тела начать.
Настя мысленно прикинула подходящую схему сетки, добавила от себя старенькую страховочную заготовку и выставила между скамейкой и клиентом. По идее, без глиняных покрышек, без бумажных заготовок и пробирок у нее не должно было вообще ничего выйти, однако едва заметная паутинка появилась в воздухе и даже решительно упала на клиента. Другое дело, что толку от нее было, как от пластиковых пулек при охоте на тигра: вставший встряхнулся, словно собака, сетка распалась брызгами.
Следовало включать мозги, а вместо них включились голосовые связки и принялись тоненько в такт крупной дрожи подвывать.
— Чего скулишь, дурррра горячая? — хрипло, словно судорогами проталкивая слова наружу, спросил вставший.
Настя от шока тут же заткнулась, но на смену скулежу пришла икота.
В голове завертелось все нажитое за годы работы и изученное в университете. То, что вбивали сначала преподаватели, а потом Лука. Закон третьей формы: не спрашивай, не жди, беги.
Где-то фоном подразумевалось: данная форма разговаривать не способна вообще. Зачем ей разговаривать, если она человека в три секунды на бутерброд мажет?
А этот — на тебе, еще и говорит. И обзывается. Икота совместилась с обидой, и Настя продолжила икать, но укоризненно. От холода окончательно в голове помутилось. Может, перепутала? Может, вторая форма, просто клиента с пролитых на месте составов совсем с глузду снесло, вот он и броней оброс, и глазами прояснился?