Охота на некроманта
Шрифт:
Пришлось смириться с сюрреализмом на собственной кухне и заняться собой: щеголять перед вставшим замотанной в розовое полотенце было неловко, да и перед людьми, которым потом тело осматривать, неудобно.
В итоге готовы были одновременно — Настя, переодетая в джинсы и футболку, и кулинарный шедевр. Вставший неловко сгрузил макароны на тарелку, погнув при этом сковороду, шваркнул рядом хлеб и миску с салатом. Потом за шкирятник усадил Настю на табуретку и показательно ткнул бронированным пальцем в тарелку.
Сам уселся напротив и с видом
Вставший успел первым. С явным трудом вытолкнул из себя:
— Не трону. Слабая. Ешь, — тут клиент закашлялся и выплюнул в подставленную ладонь ком земли. И, кажется, еще гравий.
Настя поняла, что уже не голодна. Совсем. Ни капельки.
— Там буду, — рыкнул вставший и мотнул головой.
Отросшие мокрые патлы, которые не прижимала костяная беспрестанно растущая корона, хлестнули по щекам. Еще раз начальственно ткнул пальцем в тарелку и вышел из кухни. Двигался бесшумно и мягко, как огромный кот, хотя весил, наверное, больше сотни точно. А как называют огромных кошек? Правильно, Анастасия, тигры. И тебе на нем верхом скакать, покуда не скинет и не сожрет.
— Макароны, — сама себе напомнила Настя. Еще не хватало, чтобы внутренний голос тут Луку копировал. — Помирать лучше на сытый желудок.
Очнулась она, ставя пустую тарелку в посудомойку: видимо, уровень стресса был настолько высок, что порция, рассчитанная на двух здоровых мужиков, влезла в одну худую некромантку.
Настя вытащила с полки пару чашек, кинула внутрь пакетики с чаем, сгрузила их на поднос, добавила сахарницу и пошла изображать радушную хозяйку перед покойником. Он-то ухитрился позаботиться о ней уже четырежды: с погоста вынес, домой дотащил, в квартиру запихнул, поесть приготовил. Даром что вставший.
Последний раз по отношению к Насте столько заботы проявлял ее парень. Правда, там все радостные события — тоже числом четыре — растянулись на три месяца и закончились попойкой с подружками и мрачными выводами.
Так что пусть будет чай. С сахаром. И печеньем. Шмякнув на поднос пачку крекеров, Настя решительно потащилась в комнату — благо в квартире, кроме кухни, санузла, прихожей и комнаты, больше прятаться было негде. По мере приближения к двери уверенность таяла, в итоге на пороге она застыла совсем уж жалко — с подпрыгивающим в руках подносом, на котором истерично позвякивали чашки.
Вставший сидел на полу, обложившись ее учебниками и тетрадями. Он распотрошил все, что было связано с работой. Запасы составов, листы с пентаграммами, блоки глины, законченные тренировочные покрышки с занятий, почеркушки на салфетках — все равномерно расположилось вокруг него.
На коленях он держал раскрытый справочник по некроделу Федорова, издание последнее, исправленное. Настя в свое время в него заглядывала только для списывания тезисов — талмуд был настолько всеобъемлющ и подробен, что сон накатывал на втором абзаце. И согласитесь, есть разница между сказанным на лекции «печатай покрышку хлопком, словно комара бьешь» и написанным у Федорова «при изготовлении начальной
Вставший бросил на Настю короткий взгляд исподлобья и ткнул пальцем в диван, приказывая сесть и не отсвечивать, а потом заметил поднос у нее в руках. На неподвижном статуэточном лице промелькнуло что-то вроде удивления, во всяком случае, броня на лбу приподнялась вверх.
— Это чай. Ты гость, и я принесла тебе чай, — пояснила Настя, уже устав от идиотизма, происходящего вокруг, но покорно опустилась на диван. — И печенье.
Вставший издал какой-то странный звук, что-то вроде кашля. Может, засмеялся или опять чернозем внутри застрял. Потом встал с пола и уселся рядом с Настей, засыпав обивку застрявшей между пластинами землей.
Теперь, когда первый ужас немножко отпустил, Настя нашла в себе мужество не шарахнуться в сторону, а остаться на месте и внимательно рассмотреть клиента.
Вставший, скорее всего, был молод. И да, определенно очень красив. Костяных королей до этого приходилось видеть только на картинках. Последнее изображение, которое попалось на глаза, было из тридцатых годов — в Париже у местных упокойников что-то пошло наперекосяк. Мутная фотография широкоплечего существа с огромной короной на башке, которого на расстоянии сопровождали два сгорбленных семируких валета. Подойти ближе и сделать четкий снимок фотограф не рискнул, ему и за такой-то памятник следовало поставить.
Видео с остальными формами нежизни существовали: арахны, змеи, звероформы. Да, и еще замыленное черно-белое видео с Малым червем. Кстати, от первоначальной внешности клиента тут ничего не зависело. Бабушка-филолог, уж на что божий одуванчик, а вывернулась в волчье подобие.
А тут — король. Редкий случай, когда тело почти полностью остается человеческим. С излишествами, безусловно, но без явных дополнений.
Например, валеты, которые встречались куда чаще, были кошмарны — одни только клешни, отсутствие голов и живые булавы чего стоили. Дамы были прекрасны лицами, но почти всегда отращивали лишние руки, а в части случаев — еще головы.
Короли были диковиной, чем-то сродни пролету кометы Галлея: то есть описание в учебнике имеется, а видели ее последний раз при царе Горохе и не факт, что трезвыми глазами. Дополнительных конечностей не имели и больше походили на фэнтезийную картину — только круглого стола не хватает и меча в камне.
Легенда. С доставкой на дом.
Уже сухие каштановые волосы (если это были именно волосы, в чем Настя сомневалась все больше) оставались масляно-блестящими: не распушились, а тяжелыми завитками спустились на плечи. Броня охватывала лоб подобием венца — несколько крупных пластин сходились с обеих сторон и замыкались по центру ромбом. Брови отсутствовали. Глаза, большие и выразительные, словно нарисованные, с яркой прозрачно-зеленой радужкой и пульсирующими звездочками зрачков. Тонкий прямой нос, очень широкие, словно высеченные из камня, скулы, на которые заходили пластины брони. Бледные, но полные губы. Чуть усеченный, опять-таки из-за закрывающей шею брони, подбородок. Рыцарь без страха и упрека. Айвенго, чтоб его!