Охота на орков
Шрифт:
Даррен понятия не имеет, кто я. Он не видел моей истинной сути, а если узнает… Выдержу ли я снова разочарованный взгляд, в котором презрение мешается с отвращением? Не удержавшись, я шмыгнула носом и тут же сурово себя одернула, буквально приказывая собраться и выбросить из головы все посторонние мысли. Да почему я вообще расклеилась из-за этого несносного дроу, который всего-то четвертый день у меня живет?! Я снова шмыгнула носом и едва сдержала слезы. Так мало времени прошло, а кажется, будто бесстыжий эльф был рядом всегда…
– Лесная, ты чего несешься, как лосиха во
– Извини, задумалась, – выдохнула я, вымученно улыбнувшись. Спешить дальше в деревню я пока не стала, радуясь любой возможности привести голову в порядок перед встречей с Варишей. С хитрой старухой нужно держать ухо востро, а то сама не заметишь, как окажешься ей что-то должной. – Как дети?
– Помогают, – засветился от гордости отец. – Старший уже арбалет сам заряжает, а младшенькая за домом приглядывает, старается. Только тяжко им, без мамки-то. Не хватает женской руки в доме.
– Так найди им ее, все девушки деревни по тебе тайком вздыхают, выбирай любую, – хмыкнула я. Жена Назара умерла вскоре после родов Настасьи – их младшей дочери. Шесть лет охотник жил только ради своих детей, не видя ничего и никого вокруг, но в последний год я все чаще слышала от него подобные разговоры. Интересно, решится вдовец на новую жену до зимы или опять никого не выберет?
– Да зачем мне девка молодая неразумная, – поморщившись, махнул рукой охотник. – У меня одна такая по дому бегает, сама скоро невестой станет. Мне бы женщину сильную, мудрую – чтоб и с хозяйством справилась, и дочь смогла чему полезному научить. Врачевать, например, или в травах разбираться.
– Врачевать и травничать и я ее могу научить лет через пять, когда подрастет. Приводи, если не передумаешь. А насчет хозяйства… Ты попробуй, найди здесь девушку, которая с чем-то по дому не управится. У нас же безруким не выжить!
– Да каждая вторая! – возмутился вдовец. – Птицу ощипать еще могут, а покажешь кабана – не знают, с какой стороны к нему подойти. Вот ты, Лесная, кабана свежевать умеешь?
– Умею, – вздохнула я. А как иначе мясо на зиму готовить и шкуры продавать? – И кабана, и волка, и лося могу, если придется.
– Вот! – довольно воскликнул Назар. – А они не умеют! Как таким дом-то доверить?
– А ты научи, – подсказала я и с тоской посмотрела в сторону деревни, куда сегодня просто до одури не хотелось идти. – Я ведь тоже не с рождения все знаю.
Назар, как мне показалось, немного расстроился, когда я попрощалась. Меня же ждала встреча со стихийным бедствием Кривых Холмов – Варишей.
– … и боль такая, знаешь, будто кости крутит, – охала старуха, пока я заваривала для нее обычный укрепляющий травяной сбор. Магические способности я от деревенских скрывала, в тяжелых случаях
– Я как согнусь от боли, а тут глядь – Рыска из Тимьянова двора выбегает, юбка набекрень, коса растрепана, да сама счастливая такая, что летит, никого не замечая, – резко переключилась Вариша, и я с трудом поняла, о чем вообще идет речь. – И меня не заметила. Я-то притаилась, за забором спряталась, а тут Марьяша в тот же двор – к Тимьяну-то – шасть! И назад пошла только через час, лохматая да в платье мятом, а тут – ап!
Старуха неожиданно замолчала.
– Что «ап»? – подавив тоскливый вздох, уточнила я. С лечением Вариши я уже закончила, столько сил в нее влила, что месяц жаловаться не на что будет. Запас травяного чая, чтобы оправдать длительный эффект от лечения, оставила. Делать в доме старосты больше было нечего, но мне никак не удавалось уловить в бесконечном потоке вываливаемых Варишей сплетен момент, когда одна история перетекает в другую. А прервать старуху на середине рассказа ни в коем случае нельзя – обидится.
– Так Рыска-то Марьяшу прямо за калиткой полюбовника встретила! – радостно всплеснула руками Вариша. – Ух, они трепали друг друга, юбки порвали, Рыска без рукава осталась, а Марьяша в луже вывалялась! Мужики наши их вчетвером разнимали, еле растащили! А на следующий день, знаешь, что? – придвинувшись поближе, ухватила меня за руку старуха.
– Что?
– Так все тоже самое, – захихикала Вариша. – Только с утра Марьяша к Тимьяну ходила, а попозже, к вечеру, и Рыска заглянула!
– Настоящий кошмар, – поддакнула я, осторожно пытаясь высвободить свою кисть из стальной, совсем не старческой хватки. Вариша мои попытки заметила, нахмурилась и покачала головой.
– А тебя-то, деву старую, мы когда замуж выдадим, а? – внезапно выдала старуха, заставив меня вздрогнуть. – Непорядок это, что девка одна, без семьи да без присмотра живет. Кто знает, кто там к тебе ходит?
Я застыла, пришпиленная к месту пронзительным и внимательным взглядом. Старуха снова мерзко захихикала.
– Нет, ну я-то вижу, что из всех мужиков деревенских в твою сторону только Назар и шастает, но другие бабы все равно волнуются. Непорядок это. Нужно, чтоб дома муж был, и точка, – грохнула Вариша кулаком по столу. – Как тебе вдовец-то наш, а? Мужик рукастый, хозяйственный, не страшный и по возрасту тебе подходит. Кто ж еще тебя, прости Светлый, перестарка, замуж возьмет?
Сглотнув, я выдернула-таки свою руку из пальцев Вариши и чуть не уронила стакан с чаем. Я? Перестарок?! Да мне всего чуть больше трехсот! Тут же пришлось себя одернуть – я живу в Кривых Холмах десятый год и пришла сюда почти взрослой на вид, по человеческим-то меркам. Значит, местные считают, что мне лет тридцать? Действительно, для людей – старая дева. И если Вариша вспомнила о моем возрасте, значит скоро и другие задумаются, а то и заметят, что я за прошедшие годы совсем не постарела… Кажется, придется мне все-таки перебираться на новое место.