Охота на орков
Шрифт:
Я открыла глаза. Надо мной навис Даррен с обглоданной косточкой тетерева в руке.
– Ужин давно готов, а ты все спишь, – с хорошо заметным ехидством в голосе пожурил меня он.
– Я не сплю, я проверяю. Как ты относишься к прогулкам в горы? – я с благодарностью вгрызлась в протянутый мне кусок птички. М-м-м-м! Не знаю, в какие походы темный ходил, но вкуснее этого я ничего не ела! Нежное мясо, щедро сдобренное остро-сладкой приправой из одной местной травки, буквально таяло во рту.
– Как тебе?
– Фафрясаюфе, – выдала я, набив полный рот. – Может останешься подольше? – нет, правда, если меня так хотя бы через день кормить будут, я готова терпеть даже соседство несносного дроу!
Темный задумчиво посмотрел
– Может и останусь. Так что ты говорила про прогулки по горам?
– В дне пути отсюда обосновался небольшой отряд орков, две шестерки, вроде, – дожевав мясо и облизав пальцы, поведала я. – Нужно выяснить, двинутся ли они в сторону деревни, и, если да – уничтожить. Пойдешь со мной или останешься здесь?
– В моих интересах было бы остаться, – усмехнулся, показав острые клыки, дроу. – Отсутствие тебя рядом – лучшая гарантия моего выигрыша. – Не успела я испугаться такому очевидному и явно жульническому решению, как Даррен продолжил: – но тогда я сойду с ума от скуки, поэтому лучше пойду с тобой. Заодно, вдруг смогу выяснить, кто тебя научил драться?
– А я, может, и расскажу, – украдкой выдохнув, неожиданно для себя согласилась я. В конце концов, вдруг эльф знаком с моим учителем-дроу, Миррдзаном? Я столько лет его не видела, но знала – Мирр тоже предпочитает бродить по человеческому королевству, почему-то отказываясь даже вспоминать о родном Ларигадере. Кто знает, не пересекались ли однажды их с Дарреном пути?
С первыми лучами солнца я, полностью собранная в путь и увешенная оружием, стучалась в дом старосты. Отчитываться Вашеку о своих перемещениях мне не нравилось, но после случая, когда я, вылавливая разбежавшихся орков, застряла в предгорье дней на десять, а, вернувшись, обнаружила, что в моей избушке основательно порылись заочно похоронившие меня селяне, я предпочитала предупредить, чем по возвращении снова ходить из дома в дом и требовать назад собственные вещи.
– На перевале опять орки, я туда. Нет, я не сошла с ума, и я помню, что только позавчера убила шестерых. Если не вернусь через пять дней, можете начинать бить тревогу, но не раньше. Да, вы правы, так часто орки никогда не появлялись, меня это тоже настораживает. Скажите остальным, чтобы присматривались к следам в лесу, – я нарочно тараторила, не давая старику вставить хоть слово. Стоит ему открыть рот – и мне придется сначала терпеть брюзжание самого Вашута, а потом, если нас услышит его мать – идти в дом и слушать бесконечные жалобы Вариши, перемежающиеся со сплетнями обо всех соседях. Если от старосты я еще могла сбежать, отговорившись необходимостью дойти до гор до заката, то из лап старухи, не столько болеющей, сколько скучающей без общения, мне не вырваться до полудня. Поэтому, бодро отрапортовав, зачем пришла, я почти бегом кинулась к прочным, но потрепанным временем воротам. Небольшое, на пятьдесят домов, поселение было со всех сторон окружено высоким частоколом, пройти через который можно было только в двух местах. Дорога у южных ворот, достаточно широких, чтобы в них можно было въехать на повозке, вела к Северному тракту, а узкая калитка на западе – к лесу и моему дому. До предгорья я могла добраться напрямую через лес, но зачем ломать ноги в буреломе, если можно сделать небольшой крюк до вымирающего ближе к осени тракта и пройтись по удобной укатанной дороге?
– Ты долго, – заметил дожидавшийся меня на тракте дроу.
– Могла еще дольше, – вздохнула я, с содроганием вспомнив про Варишу. – Давай мою сумку.
Даррен протянул мне туго набитый мешок и молча последовал за мной на север. Я привыкла к путешествиям в одиночестве, к шуршанию листьев, поскрипыванию деревьев, пению птиц и жужжанию насекомых, поэтому искренне наслаждалась прогулкой и даже на какое-то время забыла о своем спутнике, однако дроу, как выяснилось, про меня помнил. Спустя всего час эльф не вытерпел молчания.
–
– Пришла и поселилась, – лес действовал на меня умиротворяюще, поэтому я решила ответить, хотя подробностями своей жизни делиться не хотелось. Дроу же о себе тоже ничего не рассказывает? – А вот что ты делал в такой дали от родной страны?
Родина темных эльфов, Ларигадер, располагалась далеко к западу от населенного людьми Шаоркума, и попасть туда можно, только миновав земли оборотней. Сам неприступный Ларигадер не просто прятался в горах, черные горы и были Ларигадером. Лишь десятая часть империи темных освещалась солнцем, но самые крупные и, как говорят, красивые города скрывались от чужих глаз в глубоких каменных лабиринтах.
– Я уже давно не живу в Ларигадере, – откликнулся эльф. – Последние семь лет я ходил в охране караванов из Тмира.
– Тмир? – не поверила я. – Это же в двух днях пути от Кривых Холмов! И жители тебя терпели?
– У них не было выбора, – усмехнулся Даррен. – На самом деле, в крупных городах темным происхождением уже никого не напугаешь, привыкают понемногу. Чем крупнее город, тем легче в нем затеряться. А в деревнях я всегда поступал так же, как ты – натягивал капюшон поглубже и старался не отходить от обозов, чтоб не зашибли. Расскажи лучше про себя, – снова попросил эльф. – Почему ты здесь, да еще и одна? О дроу ходит много нехороших слухов, но уж чего, а своих детей мы не бросаем.
– Видимо, я исключение, – пожала я плечами. – Мой отец дроу, и я никогда его не видела. Я выросла в Эльтэне, дивнолесье, как его называют люди. Светлые эльфы не очень обрадовались такому подарку, как я, но все же не прогнали мать и позволили ей вырастить меня. Вскоре после совершеннолетия я решила, что с меня хватит, и ушла сама. Пару лет я путешествовала, бродила по дорогам, нарывалась на неприятности и искала место, где могла бы поселиться. Меня столько раз камнями закидывали, травили собаками и огнем, пытались поймать и вздернуть на ближайшей ветке, хотя от дроу у меня только цвет волос! В города после нескольких таких случаев я старалась не заходить – внутрь попасть довольно легко, а вот выбраться, когда припечет, намного сложнее. В Кривые Холмы я пришла лет десять назад. После того, как меня несколько дней загоняли, как дичь, по всему Мардрену, а я не могла перебраться через каменные стены и сбежать, желание селиться в городе окончательно пропало.
Дроу прыснул в кулак:
– Как тебе пришло в голову в Мардрен заявиться? В главную цитадель светлых магов? Я туда даже сейчас пойти не рискну – человеческие маги терпеть не могут другие расы, причем не важно, темные или светлые! Эти снобы даже друг друга с трудом выносят!
– Я подумала, что уж маги-то смогут понять, что я не опасна, и не прогонят меня, – я снова пожала плечами. Обиды на не принимавших меня людей я не чувствовала, разве что досаду, что вынуждена ютиться посреди леса и скрываться, как беглая преступница, хотя я никому и никогда не причинила вреда. – А про Мардрен я услышала в каком-то трактире. Там два паренька обсуждали, что идут в Золотой Город учиться, будут ходить по хрустальным мостам и любоваться на отделанную драгоценными камнями Спиральную Башню… Вот и мне захотелось посмотреть.
– И как? – с насмешкой в глазах поинтересовался Дар. Я с трудом подавила желание слегка пнуть его – понял ведь уже, что никак!
– Как-то не до любования видами, когда из подземных ходов выбираешься, только чтобы украсть еду, – фыркнула я, отворачиваясь. – Так и пришлось уходить катакомбами. Городская стена оказалась защищена магией, перебраться не вышло, а на всех воротах меня ждали с распростертыми объятьями.
– Как получилось, что ты ничего не знала о Мардрене? – все еще улыбаясь, покачал головой эльф. – О Золотом Городе даже детям известно.