Охота на рэкетиров
Шрифт:
Андрей, истосковавшийся по Кристине, лишь тяжело вздохнул.
В июле наступило затишье.
— Оно, типа, и к лучшему, — сказал друзьям Атасов, собираясь отметить свой, тридцать седьмой по счету день рождения. — Тебе, Бандура, поручается главная, типа, задача — закупка и доставка спиртного в необходимом, типа, количестве. Правилов пускай себе психует, а нам перемирие на руку. Хоть вечер посидим спокойно. Выпьем, опять же…
— И похаваем, в натуре, — задвигал челюстями Протасов.
— Бандура, типа?..
— Я.
— Вовчика возьми в подмогу.
Волына
— Мы с Армейцем хавчиком займемся! — пообещал Протасов горячо. — Давай, Эдик, бери свою тощую задницу и погнали.
Вечером собрались у Атасова. Именинник вышел в переднюю — принимать гостей и подарки. Собственно, все были свои. Эдик и Андрей составляли авангард, далее шел Валера, колонну замыкал Волына, по обыкновению зыркавший исподлобья по сторонам. Протасов с Бандурой немного замешкались в дверях. В руках Валерия была большая спортивная сумка, до поры до времени скрываемая им за спиной. Благо, места там хватало.
— С Днем Рождения, Са-са-саня.
Атасов пожал протянутую руку Армейца.
— Давайте, типа, к столу. Все, типа, давно накрыто. Мимо ходить больно.
Андрей отметил про себя, что именинник трезв, как стеклышко, вопреки стройным батареям бутылок на столе, большая часть которых просматривалась уже из коридора. Очень непохоже на Атасова. Хотя, безусловно, он скоро свое наверстает.
«День Рождения, — думал между тем Атасов, рассеянно принимая поздравления, — когда детство остается позади, сам по себе предполагает появление мыслей, как бы поточнее выразиться, резюмирующего, типа, характера. Стоит дойти до более-менее круглой даты, разум так и подмывает подвести, типа, итоги. И совершенно напрасно. Только своей головой не всегда покомандуешь. Волей-неволей весь этот мысленный хлам приходится вращать туда-сюда на трезвяк, порой не получая никакого удовольствия».
Атасов полагал, что встречать утро дня рождения с залитыми спиртным глазами — никуда не годится.
Волына втиснулся в коридор и захлопнул за собой дверь. В прихожей возникла пробка — Валера и Андрей все еще толклись на месте.
— Что вы там топчетесь, как ходоки из деревни у кабинета секретаря райкома? — удивленно спросил Атасов.
— Идем, идем, Саня.
Атасов недоверчиво прищурился.
— Что ты там прячешь за спиной, Валерий?
— Ну… — Протасов слегка сконфузился, — сюрприз тут у меня. Чтоб ты понял. Подарочек. На дни рождения, Атасов, даже таким, блин, отморозкам, как ты, друзья дарят подарочки. Если ты не в курсе, так теперь будешь знать.
— Так давай, типа…
— Не знаю, в натуре, что ты скажешь. Может, будешь вонять, как всегда. Эти, — он указал на друзей, — на меня все повесили. Хиляки голимые. Боятся тебя, в натуре…
Сумка за спиной Валерия покачнулась из стороны в сторону, как будто в ней что-то зашевелилось.
Атасов склонил голову набок.
Протасов передвинул сумку вперед, Андрей отогнул борта. Сначала ничего не произошло, но потом сумка снова дернулась, и в разрезе молнии показался крохотный кожаный нос. Нос затрепетал, принюхиваясь, две малюсенькие ноздри тревожно всосали воздух. Чудовище засопело, напрягло силы, и на поверхности возникла
Лицо Атасова дрогнуло. Он протянул было руку, но потом замер на месте.
Армеец аккуратно извлек щенка из сумки и как-то нерешительно улыбаясь, протянул Атасову.
— С-с Днем Рожденья, Саша.
Атасов взял щенка на руки.
— Мы долго не могли ре-решиться. Как тебе уже сообщил Ва-валерчик, ты самый на-натуральный о-отморозок. С-спасибо, Бандура настоял…
Атасов посмотрел на Андрея. Щенок решительно поставил лапы на грудь Атасова и с интересом покосился на кадык, как раз шевельнувшийся под кожей.
— И-имя п-придумаешь сам, — продолжал Армеец, наблюдая за действиями щенка, — хотя один вариант у нас, вообще го-говоря, есть.
Щенок, как бы приноравливаясь, лизнул Атасову кадык Атасову и отстранился немного, готовясь запустить в него зубы. Атасов отодвинул его от себя, и, удерживая на расстоянии руки, внимательно посмотрел в голубые глаза. Щенок начал извиваться всем телом. В глазах засуетились бесенята.
— У меня тоже есть вариант, — сказал Атасов, возвращая щенка на грудь.
— По-моему, я знаю какой, — придвинулся к Атасову Бандура, — С Днем Рождения, Саня.
— Слышь, Бандура, — давай кулек с хавчиком для щенков, — громогласно потребовал Протасов, — если ты его еще не сожрал!
— С Днем Рожденья, Гримо, — беззвучно прошептал Атасов. Он шагнул в гостиную с бультерьером на руках, друзья вошли следом и начали рассаживаться за столом.
Январь — Декабрь 2002 Киев
Авторское послесловие
Уважаемые Друзья. Итак, вы прочитали «Трех рэкетиров». Хотел бы я знать, понравилась ли вам книга. И вообще, каково теперь ваше отношение к героям, которым на страницах романа довелось немало потрудиться. Поверьте, ваше мнение для меня очень важно.
Но я пребываю в неведении. И это обстоятельство чертовски затрудняет написание коротенького такого послесловия. А мне кажется, я должен его написать.
Все дело в том, что сам я, работая над рукописью, так привязался к Атасову, Протасову и их товарищам, так к ним привык, что порой мне кажется, будто вовсе не выдуманные они персонажи, а самые настоящие живые люди. И мы с вами легко могли бы встретить любого из них где-нибудь летом теперь далекого уже 93-го года.
Они жили. Они были. Они чего-то хотели. Они о чем-то мечтали. А вот где они теперь — пока я с ответом затрудняюсь. Слишком много времени утекло. Но, полагаю, что с этим следует разобраться.
Я ужасно не люблю эпилогов, можно сказать, на дух их не переношу. Почти так же, как Атасов — вида недопитых бутылок на столе. В эпилоге надлежит изречь нечто выспренное, еще лучше и мораль какую завернуть. А ничего не выходит, с моралью. Возможно, оттого, что не настало еще для нее время. Тем более, что и приключения вовсе не закончены. За «стремным» 93-м следует не менее тревожный 94-й, принесший стране немалые испытания. Как-то сложились судьбы Атасова, Протасова, Армейца и Бандуры?