Охота на ведьму
Шрифт:
Генрих махнул юноше рукой, предлагая последовать за ним в зал собраний. Мартин явно о чем-то беспокоился.
– Что случилось, брат Мартин?
– Сегодня утром приходил врачеватель, ибо в монастыре нужен был цирюльник и одному больному требовалось кровопускание… – Юноша запнулся.
– Да, и что?
– Видите ли, мастер Буркхард лечил и мою мать. После кровопускания он отвел меня в сторону и шепнул, что… что… – Мартин покачал головой, его лицо побелело как мел.
– Что он сказал о твоей матери? – Генрих сочувственно опустил руку ему на плечо.
– Что она действительно готова была расстаться с жизнью. Она не раз признавалась ему в этом, и каждый раз он уговаривал ее исповедаться отцу Оберлину. – У Мартина слезы навернулись на глаза. – Прошу вас, отец приор… Умоляю вас… Сходите к врачевателю, урезоньте его. Это злая клевета,
Генрих чувствовал, как трясутся плечи юноши.
– Успокойся, брат мой, успокойся. Я обо всем позабочусь.
Глава 8
Середина июля 1484 года
Сорокадневный траур подошел к концу. Вчера отец Оберлин отслужил заупокойную по нашей маме и произнес короткую проповедь о том, что нам не следует больше скорбеть: жизнь преходяща, смерть же дарит вечный покой. Путь человеческий подходит к концу, и мы вручаем душу свою Господу; для того же, кто перед смертью успел искренне раскаяться в своих грехах, время в чистилище – не время страданий, но надежды и очищения, где душу поддерживают молитвы живых и хранят сами ангелы небесные. Уже вскоре душа Маргариты будет спасена и предстанет пред Господом.
Как же утешили меня эти слова! Жаль, что брат Генрих не смог присутствовать при этом столь значимом для нашей семьи событии. Мартин рассказал нам, что приора вызвали в Кольмар на важное собрание доминиканцев. Тем же вечером я наконец-то убрала в столовой.
– Какой сегодня хороший день. – Отец облизнул ложку, доев остатки овсяной каши, которую я подала на завтрак, и откинулся на спинку стула. – Может, мой младший сын прав в своих предсказаниях и год действительно будет урожайным.
Грегор буркнул что-то неразборчивое. Как и каждое утро, после первых рабочих часов он молча сидел за столом и жадно запихивал в себя завтрак. А вот отец сегодня казался воодушевленным.
– Давайте вечером поужинаем в нашей столовой. Отпразднуем сегодняшний день, день святой Маргариты, именины вашей матушки!
Я удивленно посмотрела на него. И правда, я совсем забыла о том, что сегодня день святой заступницы Маргариты [50] , покровительницы крестьян, юных дев, девочек и рожениц, одной из четырнадцати cвятых помощников [51] .
Мама любила святую, в честь которой была названа. Она даже приобрела у монахинь-доминиканок в монастыре Сюло иконку, на которой святая крестным знамением повергает дракона. С тех пор икона висела у нас в столовой. Сколько я себя помню, мы отмечали этот день праздничным ужином и по маминому указанию каждый раз приглашали на трапезу какую-нибудь семью городских бедняков Селесты. Даже в нелегкие для нас времена мама настаивала на соблюдении этой традиции.
50
День святой Маргариты – по старому календарю отмечался 13 июля (сейчас отмечается католической церковью 20 июля).
51
Четырнадцать святых помощников – четырнадцать раннехристианских святых, которые почитались как заступники в различных бедственных ситуациях.
Еще больше я удивилась, когда отец предложил мне накрыть роскошный стол.
– Купи у мясника хороший кусок мяса на жаркое. К нам придет Мартин, может, будут еще гости. Поэтому не скупись на провизию. Ах да, и свежий белый хлеб [52] не забудь.
Я восторженно кивнула.
– Сразу после завтрака пойду за покупками. И я могла бы сварить суп из куриного бульона, каким меня вчера угостила жена главы гильдии. С полбовыми клецками и вареным яйцом.
Я очень обрадовалась тому, что мы снова отпразднуем день святой Маргариты.
52
Белый хлеб – хлеб из смолотой в белую мелкую муку пшеницы; символ достатка – обычные горожане в средневековье ели, как правило, только темный хлеб.
После того как Грегор наконец-то доел,
Этим утром я словно избавилась от тяжкой ночи. После вчерашней службы я впервые за долгое время смогла уснуть беспробудным сном. Наверное, причина крылась и в том, что перед службой я все-таки сходила исповедаться, поскольку воспоминания о том неудавшемся гадании и украденном горшочке не давали мне покоя. Правда, мне показалось, что отец Оберлин не очень-то слушал меня в исповедальне, все время бормотал «Хм… хм…» и отпустил мне грехи, сказав двадцать раз прочитать «Аве Мария» [53] , «Кредо» [54] и «Отче наш». Имя Тощей Агнес я предусмотрительно называть не стала, но священнику, похоже, было все равно, к кому я ходила за гаданием. Подойдя к торговцу свининой на мясных рядах, я попросила его отложить мне большой сочный кусок мяса, который я заберу на обратном пути с огорода. Затем я купила у пекаря белый хлеб из муки тончайшего помола и неспешно вышла из города, миновав укрепленные ворота. Два стражника, лениво прислонившиеся к городской стене на солнышке, даже не обратили на меня внимания, когда я прошмыгнула мимо них.
53
Главная молитва в католичестве.
54
Христианский символ веры, молитва, являющаяся неотъемлемой частью богослужения (от лат. Credo, «верую»).
Наш сад находился всего в двадцати рутах [55] от ворот неподалеку от дороги на Страсбург, прямо за кладбищем бедняков. Плетень из ивовой лозы и колючая изгородь защищали от диких зверей, а сторож должен был охранять огороды горожан от разграбления людьми. Впрочем, в тяжелые времена, как после прошлого неурожая, сторож не мог остановить воров, и те выносили с огородов все, что только успевало вырасти.
Я открыла ворота плетеного забора и вошла на наш участок. В тени двух старых яблонь папа поставил сколоченную собственными руками лавку, и я сложила на ней свои вещи. Взяв из сарая сапку, я разрыхлила землю на грядках и выполола сорняки, а потом, бросив вырванную сорную траву на кучу компоста, опустилась на лавку и обвела взглядом соседние огороды, поля, виноградники. Вдалеке, на противоположной стороне Рейнской долины, смутно виднелись темные очертания гор Шварцвальда. Мне вспомнилась народная примета: «Если в день святой Маргариты пойдет дождь – год предстоит голодный». Но вот уже несколько дней небо оставалось безоблачным, сено выкосили, а некоторые крестьяне приступили к жатве.
55
Рута – старая мера длины, в зависимости от региона колебавшаяся от трех до девяти метров. (Примеч. перев.)
Когда я была маленькой, мне нравилось приходить сюда с мамой. Вдали от городского шума слышалось пение птиц и шорох ветра в кронах деревьев, и пахло тут свежескошенной травой и полевыми цветами, а не сточными водами, отходами в мясной лавке или гниющими шкурами на дубильне.
Я почувствовала, как слезы наворачиваются мне на глаза. Больше никогда мы с мамой не будем вместе ухаживать за нашим огородом. И вдруг мне стало так одиноко посреди всей этой красоты природы, что у меня закружилась голова.
Я решительно встряхнулась. Мама бы не захотела, чтобы я сидела тут и ревела, поэтому я заставила себя сосредоточиться на том, что мне нужно еще взять к ужину. Собрав лук, порей, мангольд и шпинат, я прихватила пучок петрушки, укропа и любистка и как раз хотела собрать последние дозревшие вишни в мешочек, когда послышался скрип ворот.
– Здравствуй, Сюзанночка! – бодро воскликнула Кети, травница.
Для женщины столь преклонных лет двигалась она удивительно проворно. Всего мгновение – и вот она уже стоит передо мной со своей огромной корзиной на спине.