Охота за гением

Панасенков Вадим

— Я никуда не уйду, пока не закончу со всеми своими делами! — Сейчас ведьма напоминала больше хищницу, чем жертву.

— Хотите убить меня? — Решил уточнить герцог.

Ведьма не ответила и принялась

Паренек, закованный в доспехи завидев приближение инквизитора забеспокоился, а глазенки его испуганно забегали. Страж подбежал к камере и принялся трясти связкой, пытаясь отыскать среди множества нужный ключ.

— Когда вы нечестивую заберете… — бормотал он про себя паренек. — Я всю ночь не спал, опасаясь что она решит сбежать. С меня тогда уж три шкуры снимут. А я жить еще хочу.

Нужный

ключ вошел в замочную скважину.

— Вы ее только сюда больше не приводите, — С надеждой взмолился страж.

— Это уже не от меня зависит, — промолвил сонный граф, которому не с руки было подниматься в такую рань. Поэтому и настроения общаться не было.

Паренек тяжело вздохнул и принялся отпирать камеру. Тормен приблизился и заглянул в смотровое окошко. На этот раз в оконце промелькнула тень. "Не спит, чертовка", — про себя подумал Тормен. — "интересно, на этот раз она будет более покладистой?"

— Вы меня утомить решили? — Послышалось из-за двери недовольное ворчание. — Проваливайте и приходите позже.

— Увы, это приказ начальства, — Вадим тяжело вздохнул. Его и самого не вдохновляло переться за три квартала. Но видимо руководство опасалось держать ведьму в своих стенах и хотело, как можно быстрее избавиться от обузы.

— У меня нет начальства, — с гордостью заявила ведьма.

Двери открылись и свет выхватил силуэт девушки. Впрочем, усталости на лице не было, в отличие от нашего героя.

— Неважно выглядите, граф Тормен, — подметила девушка, выходя на свет. — Мне нужно в уборную.

Вадим Иванович устало вздохнул.

Процедура прихорашивания повторилась еще раз, но в этот раз пришлось ждать девушку еще дольше.

Наконец-то Анастасия вышла к графу и, видя недовольный взгляд, лишь промолвила:

— Не могу же я к герцогу растрепанной идти.

Инквизитору пришлось признать правоту, хотя в душе догадывался, что ведьма попросту тянет время и насмехается. День будто повторился и в третий раз граф вряд ли выдержит утренние женские омовения. Но в отличие от вчерашнего, Вадим был в более скромном костюме, а вот его макушку украшал элегантный черный цилиндр, без всяких там помятостей и потертостей.

— Наконец-то у вас на голове, что-то приличное, — Съязвила ведьма. — Теперь на человека похожи.

— Я и есть человек.

— Инквизиторы, убийцы и насильники. В них нет ничего человеческого! — Выпустила колкость в сторону графа. Ведьма сегодня остра на язык как никогда.

— Думайте, что хотите, — отмахнулся Тормен. — Но я не зверь.

— Ну да, ну да. — Та, кто называла молодого графа псом, укоризненно покачала головой.

Парочка вышла из здания, где их ждала та же карета, что и вчера.

— Больше никуда не поеду. — Отрезал кучер. — Сразу направимся к герцогу.

Вадим Иванович кивнул кучеру и усадил заключенную напротив себя. Теперь же он и не думал терять бдительности, поэтому не сводил с беглянки пристального взгляда, следя за каждым движением ее движением, за каждым жестом. Такое пристальное внимание со стороны графа начинало нервировать ведьму, но поделать ничего не могла. По крайней мере до тех пор, пока на шее висел ошейник.

Улочки медленно пропарывали в окне, сменяясь одними пейзажами на другие.

Каждый район отличался друг от друга, а сам город был перенасыщен архитектурными излишками и мог приятно удивить чужаков. Экипаж вез парочку по центральному проспекту, но стоило свернуть и углубиться так новомодные постройки сменились на более старые, но от этого не потерявшие своего великолепия. Граф рассчитывал на прием в резиденции, где и проводился бал, но к удивлению карета ехала в другую сторону.

— Эй, милейший, долго нам еще? — Высунул голову с кареты, обратился Вадим к кучеру.

— Резиденция герцога находится на окраине, еще с пяток кварталов затем выедем на тракт, а там с ветерком мы быстро доедем.

— Далеко нас занесло, — присвистнула ведьма.

Граф вернулся в карету и убрал руку с цилиндра, которой он придерживал, чтобы шляпу не унесло ветром.

— Удаленная резиденция, Вас это не настораживает, граф?

— Мое дело маленькое, — пожал он плечами, — Сказали привести, вот и везу.

— Пес. — Слетело с языка и Анастасия отвернулась к окну.

Резиденция оказалась не такой уж и мрачной. Живописное место и отдаленность от города, делало это место настоящей изюминкой Саинтвиля. На себе Бельмонды не привыкли экономить, и каждый камешек внутри усадьбы являлся произведением искусства.

— Вот мы и на месте! — Известил кучер, когда карета притормозила у ворот.

Рядом с каретой тут же образовалась толпа расфуфыренных людишек. Герцог даже прислугу одевал в странные наряды, в коих он и выходил на люди. И как только дверцы отворились, встречающие склонились в поклоне, а один, вытащил лист бумаги и принялся зачитывать торжественную речь. Пришлось выслушать все, хотя граф откровенно скучал. Он не любил пафос и помпезность, зато герцог не мог без этого обойтись. И вот, наконец-то, речь окончена, и прислуга пригласила гостей во дворец. Внутри было не хуже, чем снаружи. Все та же помпезность. Все на показ, лишь бы гости, приходя сюда, стояли с открытыми ртами и впитывали в себя эстетическое наслаждение.

Парадная комната была огромной: колонны по обе стороны, статуи воинов, витражные окна и мозаичный пол. Освещение было естественным, панорамных окон вполне хватало, чтобы осветить каждый угол.

Где-то вдалеке стояла еще одна группа людей, и чем-то занималась.

— А там что? — Поинтересовался он у пажа.

Паренек проследил за взглядом и поведал.

— Набираем новую прислугу. — Гордо произнес он, но затем как-то сник.

— А со старой что? — Графу было скучно, и он донимал прислугу расспросами.

— Резиденция большая. — Поведал паж. — Требуется много людей, чтобы поддерживать туточки чистоту и порядок.

— Ясно. — Пробормотал молодой граф и отвел взгляд от группы.

В отличие от словоохотливого Тормена, его спутница шла, не проронив ни слова. Молчаливая Анастасия думала о чем-то своем. Казалось, её не очень-то прельщали здешние красоты, а совсем наоборот — зная какой кровью они достались, вызывало у девушки, к окружению, лишь отвращение и ненависть. Как только её нога переступила порог, ведьму не покидало чувство всепоглощающей злости. Девушка продолжала идти рядом с инквизитором, стиснув зубы и сопя в две дырочки.