Охотник на богов
Шрифт:
— Скорой выйду! — крикнул я, стараясь сделать голос бодрым, но шок от паршивых новостей всё ещё не прошёл.
Где-то через минуту я всё-таки встал на ноги прямо в ванной и начал стягивать с себя мокрые брюки, затем выжал их, как мог, и бросил на пол. Что бы ни случилось, надо сохранять холодный рассудок.
Потом дотянулся до куска мыла — оно единственное лежало на стальной раковине — и быстро намылил волосы… свои новые чёрные волосы, к которым ещё предстояло привыкнуть.
— И это всё? — возмутился Годфред. — Это вся твоя реакция? Я
— У меня вопрос, — перебил я его, продолжая мылить голову. — Что насчёт Богини Смерти?
Годфред среагировал так, что моё тело парализовало. Пальцы замерли, и кусок мыла выскользнул из ладони, булькнувшись в воду.
— Предупреждать надо, дурень! Зачем так сразу-то?..
— Ты ведь в будущее не просто так переместился, да? Ты от неё сбегал? От Богини Смерти?
— Ты можешь не повторять её имя? А то мне как-то не по себе. Представь, что тебя преследует твоя бывшая, потому что хочет убить. Ты сильно обрадуешься?
— Значит, Богиня Смерти — твоя бывшая?
Я спросил это на полном серьёзе, но Годфред разозлился.
— Думай, что несёшь, балбес!!!
Моё тело внезапно подскользнулось и плюхнулось в ванну. Я так сильно приложился задом о стальное дно, что всё-таки сматерился, да так, что едва себя остановил, чтобы не заорать от злости во всю глотку.
Когда экзо-бог вмешивался в управление моим телом, получалось ещё хуже — я становился неуклюжим, меня будто перекашивало параличом.
— Больше так не делай! — процедил я. — Если я сверну себе шею, то и ты сдохнешь. Так что насчёт Богини Смерти? Почему она хочет тебя убить?
— Не твоё дело. — Годфред вдруг замолчал.
Он молчал до тех пор, пока я не помылся, не вылез из ванной и не взял полотенце.
И вот в голове снова прозвучал его голос:
— Та девчонка, которая сейчас сидит в соседней комнате… это была она. Это она умертвила твоё прошлое тело. И она называла себя Богиней Смерти. Это точно она. Она.
Годфред всё повторял «Она, она».
Мой экзо-бог, и правда, её боялся.
— Ты шутишь, да? — Вот в это я не поверил. — Если мы переместились в будущее, то как она тут оказалась? Она тысячу раз должна была уже состариться и умереть.
— Не знаю, как она тут оказалась, но это она, — серьёзно ответил Годфред. — Только вот насчёт того, носит она в себе Богиню Смерти или нет, я не могу сказать ничего. При ней мне приходится сразу скрываться, поэтому выяснить всё про эту Афену Гаспер ты должен сам, иначе нам хана. Причём обоим сразу. И чем раньше ты узнаешь про эту девчонку всё, что нужно, тем лучше. Если она больше не носит в себе Богиню Смерти, то и хрен с ней, а вот если носит, то… плохо… очень плохо. Я совсем не ожидал, что она тоже тут, но нам придётся от неё избавиться, если она случайно увидит меня в твоём теле.
Волнение Годфреда передалось и мне.
Связываться с Афеной мне не особо хотелось,
На то, чтобы вытереться и накинуть на себя потасканный и застиранный халат, у меня ушло ещё несколько минут, но прежде чем выйти из ванной, я спросил Годфреда ещё кое о чём.
— Ты сможешь сделать так, чтобы врачеватель Луин подумал, что избавил меня от кармы на мутацию магии? Нам ведь нужно, чтобы тебя не засекли экзорцисты, а, говорят, он хороший экзорцист.
— Я могу обманывать экзорцистов, но только если ты будешь поддерживать во мне энергию. Меня надо кормить, если ты не понял. А я, повторюсь, большой гурман.
— На ужин как раз будет жареный батат.
— Я не ем батат, дурило! — психанул Годфред.
— Дурило — это ты, Годф. Даже Мозарт понимает шутки лучше тебя. Я уже догадался, что для силы тебе нужны души. Тогда ты прямо сейчас можешь подкрепиться. Душа грувима сойдёт?
Я вытянул правую руку с перстнем и провернул на нём маленький череп. Когда тот раззявил челюсти, и показалась белая жемчужина, Годфред среагировал. На этот раз по моему телу пронеслась волна нетерпения и какой-то странной жадности, будто я внезапно захотел есть. И не просто есть, а жрать!
— Дай мне душо-о-онку… — застонал Годфред. — Да-а-ай скорее, кривору-у-укий…
Я нажал пальцем на жемчужину, не давая ей раскрыться.
— Если назовёшь меня криворуким ещё раз, никакой душонки не получишь.
— А «дурило» можно говорить?
— И «дурило» нельзя.
— И «балбес»? И «затупок»? И «сволочь, говнюк, сукин сын, подонок»? А «индивид, не имеющий здравого рассудка с самого рождения» — так хотя бы можно?
— Нет, нельзя. Теперь ты будешь называть меня «коллекционер». Или «хозяин». Или «дружище».
— Да я лучше удавлюсь, чем назову тебя «хозяин» или «дружище», сраный шантажист!
— И «сраный шантажист» тоже нельзя.
Я отчётливо ощутил, как Годфред меня ненавидит, но в то же время очень хочет получить душу из моего накопителя.
— Ладно, коллекционер. Договорились. Давай душонку сюда, а то она прокиснет же…
Я убрал палец с жемчужины на перстне, и накопитель раскрылся, выпуская захваченную душу грувима.
— О-о, наконец-то! — с жадностью произнёс… я.
Это сказал я сам!
А потом ещё и открыл рот во всю ширь! И вдохнул воздух, заглатывая белое облако души, вырвавшееся из накопителя!
Я сожрал душу!..
Сделав жадный глоток, я закрыл рот и ощутил, как внутри меня всё наливается силой, как энергия наполняет каждую клетку моего тела. Какова душа на вкус, я так и не понял — она была неощутимой…
— Вот теперь стало хорошо-о-о-о-о-о! Дай обниму-у-у-у! — протянул довольный Годфред, ну а я всё ещё стоял в шоке от того, что случилось.
Я только что сожрал душу, как кит заглатывает стаю планктона! И что, мне теперь каждый раз так своего экзо-бога кормить?..