Охотник на оборотней
Шрифт:
— Ну и работа! А ведь обещал позвонить! — с этими словами молодой опер начал нажимать кнопки телефона. Через несколько секунд в квартире Ковыля Дмитрия Семеновича зазвонил телефон. Ольга Владимировна Ковыль как раз пила чай на кухне. Она вздрогнула от настойчивой трели аппарата, и, как будто чувствуя беду, с неохотой подняла трубку.
— Значит, ты считаешь, что кто-то отстреливает мотоциклистов с синими шлемами из группировки «Оборотней», так?
— Именно так.
— Тогда, как ты объяснишь, что не все убитые были членами этой группировки? Вроде бы Костя Фигушкин, сын уважаемого сотрудника администрации, не мог быть связан с этими «Оборотнями»? Он только сел на мотоцикл недавно. А пулю в спину получил.
— Ошибка. Дело в том, что
— Откуда ты все это знаешь? Сам, что ль член какой-нибудь группировки, типа «Вампиры в милицейской рубашке?»- скаламбурил полковник Мельников.
— Помните, Федор Игнатьевич, — пропустил мимо ушей подколку полковника Петр, — я докладывал, что в полдень встречаюсь с известной в городе журналисткой Синцовой Марусей? Она пишет на молодежную тематику. Она прям дока по городским бандам…
— А ты и ее знаешь, Петр Андреевич? Откуда?
— Оле…,- чуть было не упомянул имя секретарши босса молодой опер. — Оленька познакомила. Сеструха моя двоюродная.
— Продолжай! — приказал полковник.
— Так вот. Синцова принесла на встречу небольшую папочку с журналистским досье, на эту группировку. Именно из этого досье я узнал много интересных подробностей о лидере «Оборотней» — Ковыле Дмитрии, он же Стилет. Об их отличительных признаках, как клана. Это очередная банда «безбашенных отморозков». Но при этом не совсем уж уличная шпана. Стилет привлекал в свою банду отпрысков зажиточных родителей. Существовал даже вступительный денежный взнос. Но можно было и не быть богатым, и попасть в члены «Оборотней». Для ребят это, прежде всего физическая сила и жестокость. Стилет сам отбирал себе бойцов. Девушкам носить синие шлемы запрещалось. Это было мужское сообщество. Подруги «Оборотням» нужны были на отдыхе, для развлечения, но дела делались пацанами.
— Что за дела конкретнее?
— Разбои, уличные грабежи, налеты на магазины, палатки, развоз наркотиков, рейдерские атаки. Это сильная банда. Жестко централизована на убитом нынче лидере — Стилете. Они нарекли себя еще одним названием — «Воины тьмы». А еще их развлечение — мотобол.
— Футбол?
— Да нет! Мотобол: две команды на мотоциклах на футбольном поле играют в футбол.
— С кем враждовали? — Федор Игнатьевич взглянул в окно.
— Со многими. Они же этакие свободные, кочующие бандиты. Стычки у них случались частенько, с теми же «Летучими мышами». Но «Оборотни» легко брали верх. Потом они с «Летучими мышами» даже в мотобол играли. Но самый сильный конфликт у них произошел и еще, я полагаю, только начинает вспыхивать с пришлой бандой «Беркуты» из Шаповска. Я изложил всю информацию, которой владею по этому делу вот в этой докладной записке! — молодой опер протянул руководителю несколько листов бумаги с текстом и приколотыми фотографиями. — Особо интересно, что у Беркута, лидера шаповской банды, родной дядя раньше был победителем соревнований по биатлону! А в драке между убитым Стилетом и Беркутом победил Стилет, унизив тем самым Беркута. И чуть не убил его! Более того, дядя Беркута отсидел срок за незаконное хранение и распространение огнестрельного оружия и боеприпасов. В том числе снайперских винтовок. Он спокойно мог обучить племянника снайперской стрельбе и снабдить оружием. «Беркуты» ненавидят «Оборотней», почему — в докладной записке.
Мельников помолчал.
— Ладно! Знаешь, что, Петр! Давай-ка проверь еще раз все, что у нас есть на этих «Оборотней».
— Я уже докладывал, что информации почти «ноль» именно в нашем архиве.
— Помню! Копай на верхушку группировки. Обрати внимание на их разборки с другими бандами. Какие преступления совершили, кого поймали, кого посадили, кто вышел. Кого они могли серьезно обидеть. Переговори еще раз с этой журналисткой Синцовой. Выясни, кто хотел бы и мог объявить клану «Оборотней» войну. Помимо «Беркутов» и «Летучих мышей». Стилета пытали перед смертью. Как сам понимаешь, это не просто так. Думаю, деньги тут вряд ли большие замешаны. Раз Стилет сам пошел мотоцикл подержанный продавать — огромных сумм там не крутилось, хотя, как знать, как знать…. И последнее: неплохая работа, Петр, неплохая! Я это учту. А пока — действуй!
Из входных дверей заведения «Пенный клуб» периодически выходили окосевшие мужички и их дамы. Беркут прикатил сюда на старенькой «Хонде» с тремя дружками и двумя девчонками. У дружков и вовсе были «Восход» и «Иж-Юпитер», еще советского производства. Все мотоциклы стояли в ряд недалеко от парадного входа. Петра Прокопчук достал из небольшой сумочки термос и бутерброды. Уже полтора часа члены банды надувались разливным пивом в забегаловке. Наконец, дверь «Пенного клуба» с шелушащейся краской открылась, и на порог вышли «Беркуты». Они громко что-то обсуждали и смеялись, лица их выглядели довольными. «Видимо, немало пивка в их животах плещется!», — подметил про себя Прокопчук. Он обратил внимание на двух небритых мужчин с помятыми физиономиями и в мешковатой, видавшей виды одежде, которые плелись к дверям «Пенного клуба». Когда они подошли к «Беркутам», галдящим у входа, то поздоровались за руку с пацанами и их лидером. Между ними завязался разговор, какой бывает между завсегдатаями любого подобного заведения. Беркут что-то говорил и активно жестикулировал руками, похлопывая себя обеими ладонями по животу. Его товарищи хохотали, а два помятых мужика сдержанно улыбались. Петр с удовольствием дожевал многослойный бутерброд с ветчиной, сыром, зеленью и солеными огурчиками, заготовленный дома перед слежкой за Беркутом, допил из кружки термоса еще горячий ароматный кофе и, задумчиво глядя на мужичков у входа в «Пивной клуб», произнес вслух:
— Да! Не очень-то он и его друзья похожи на профессиональных киллеров! Причем действующих. Если они когда и были таковыми, то это было очень и очень давно. Не иначе, как в прошлой жизни. Не раньше.
Компания «Беркутов» распрощалась с мужичонками. Последние привычно шагнули внутрь заведения, а молодые парни с девчонками расселись по мотоциклам. Видимо, они все продолжали шутить, так как их громкий смех отчетливо слышался даже в салоне автомобиля, откуда наблюдал за ними молодой оперативник из г. Тулеевска.
Через три часа слежки Петр Прокопчук вместо смеха уже слушал немаленький монолог Беркута, состоящий сплошь из матерных слов. Его старенький мотоцикл сломался и не заводился у небольшой придорожной палатки, торгующей пивом, чипсами и сигаретами. Похоже, парни с девушками заезжали сюда, чтобы собрать мизерную дань. Петр видел, как продавщица передала Беркуту денежную купюру и несколько банок пива в пакете. Через оптику бинокля Петр отчетливо разглядел достоинство купюры — пятьсот рублей. А когда сборщик незаконного налога сел за мотоцикл и хотел продолжить объезд торговых точек, «железный конь» напрочь отказался работать. Беркут крутил в замке ключ зажигания, глотал пиво из банки и матерился. Его подельники пробовали завести мотор и с «толкача», при этом их вожак восседал за рулем, а двое ребят бежали рядом с разных сторон, толкая сломавшуюся «Хонду».
Но японец принципиально не хотел заводиться, потому, как был стар, и колесить по просторам России явно устал. Беркут выдал несколько тирад с непристойностями по отношению ко всем азиатам, их технике, которая считается самой надежной во всем мире. «Хонда» обиделась и не желала функционировать ни в какую. Прокопчук услышал новую порцию матерных выражений. Поняв бесплодность попыток уговорить бранью мотоцикл запустить двигатель, ребята как-то успокоились, достали из специальных ящиков позади сидений инструменты, щеточки, тряпки, которые постелили на землю и приступили к ремонту капризной техники. Пиво они попивали между матерных высказываний. Продувался бензонасос, снимались и очищались фильтры, на свечах зажигания жесткой металлической щеточкой удалялся нагар. Наконец, все снятое с техники, прочищенное и продутое, ребята установили обратно. Беркут вновь оседлал сидение мотоцикла и повернул ключ в замке зажигания. Предварительно он погладил блестящий бак с наклейкой в виде хищной птицы, как бы задабривая продукт японской промышленности. Петр увидел, как изогнутая выхлопная труба с глушителем, пузатым на окончании, выдала порцию отработавших газов, а остальные участники починки «японца» засмеялись и захлопали в ладоши. Совместными усилиями ремонт удался на славу. Беркут еще раз погладил «железного коня» и выдал «железяке» ласковый комплимент. В отличие от матерных тирад до поломки, которые слышали многие в округе, хорошие слова были сказаны тихо. Но они оказали чудодейственное влияние на «Хонду».