Охотник: Правила подводной охоты. Третья раса. Большая охота. Операция «Караван»
Шрифт:
– На ка-ра-ул!
Отработанными в учебке движениями я вскинул карабин на плечо.
– Равнение на гравилет!
К моему невероятному удивлению, из полутьмы ремонтного бокса в сопровождении адъютанта медленно вышел пожилой адмирал.
– Привет, охотники! – негромко произнес он.
– Адмиралу, салют! – рявкнули мы в один голос.
– Вольно. Мне доложили о разгроме бандитов на водородной станции. Молодцы. Адъютант, зачитайте приказ.
Офицер включил свой планшет.
– От лица командования северной группы за умелое руководство в стычке с бандитами взводного
Жаб уставным шагом направился к адмиралу и замер, вытянувшись по струнке. Адмирал повесил ему на рубашку золотой прямоугольник, и наш взводный вернулся в строй.
– За проявленное профессиональное мастерство в боевых условиях охотника по прозвищу Рипли представить к сержантскому званию с повышением денежного довольствия. Рипли, выйти из строя.
Я видел, какого усилия стоило нашей начальнице не засиять от счастья, когда ей на погоны цепляли сержантские скобки.
«Неужели и мне что-то достанется?» – мое сердце забилось чаще.
– За активное участие в стычке с бандитами представить охотника по прозвищу Молчунья к знаку Кровавая Капля. Молчунья, выйти из строя!
Жаб перевел строчки приказа на Язык Охотников. Молчунья побледнела и шагнула вперед, адмирал приколол ей к воротнику алую бусинку.
– За активное участие в стычке с бандитами представить охотника по прозвищу Копуха к знаку Кровавая Капля. Копуха, выйти из строя!
Я с трудом устоял на ногах. Боги морские! Только позавчера Жаб говорил, что в его спокойной команде медаль заработать непросто! Кровавая Капля – не медаль, но если бы кто-то из моих старых обидчиков увидел меня с этой бусинкой на воротнике, они бы полопались от зависти и досады. Вот вам и кедами по лицу! Кровавая Капля означала, что ее обладатель физически уничтожил врага. Ни много ни мало.
От адмирала пахло дорогим одеколоном, сытостью и безграничной властью. Когда он прикалывал мне Каплю, у меня защипало глаза от навернувшихся слез. Когда я возвращался в строй, мне пришлось хорошо проморгаться.
– За проявленный в бою героизм, – продолжил адъютант, – за действия, которые привели к спасению других членов команды, за готовность пожертвовать собственной жизнью представить охотника по прозвищу Чистюля к высшему ордену Подводной Охоты – Алмазному Гарпуну третьей степени.
Я обомлел. Я был готов к чему угодно, только не к этому. Я мог подумать о Золотой Планке или даже о Перламутровой, но чтобы хлюпику Пасу дали Алмазный Гарпун! Мне хотелось выкрикнуть: «Это нечестно, этого ордена достойны только герои, а Чистюля выполз из-под брони от страха!» Но я сдержался, даже состроил приветливую физиономию, когда Пас возвращался с пылающим бриллиантовым наконечником на серебряном аксельбанте.
– Удачной охоты! – словно сквозь вату услышал я голос адмирала, прежде чем завыли турбины.
– Не спать! – закричал Жаб. – Быстро в отсек! Нам надо успеть на «Красотку» до шторма!
«Барракуда»
Около пяти вечера амфибия опустилась на палубу, и мы отцепили погрузочные крюки. По указанию Рипли Пас уложил орден
Пас был подавлен наградой и притих у борта. Но мне еще в дороге надоело молчать.
– Хватит грузиться! – я хлопнул его по плечу. – Это все фигня по сравнению с глубиной океана!
– Ты о чем?
– О твоем камушке.
– Я думаю не о нем, – вздохнул Пас.
– А о чем?
– О родителях. Им ведь вышлют уведомление о моем награждении. Как мама отреагирует?
– Обрадуется, – пожал я плечами. – Им теперь неплохие выплаты положены.
– Да при чем тут выплаты? – вздохнул он. – Такой орден дают только за неоправданный риск!
Ход его размышлений кардинально отличался от моего – я был бы рад получить такую награду. Меня даже задело, что она прошла мимо меня. Хорошо хоть «капельку» дали. Не так обидно. Хотя моя мама вряд ли будет рада тому, что я убил человека. Ведь Кровавая Капля обозначает именно это. Дома меня учили доброте, состраданию и другим добродетелям, позволяли приводить домой уличных котят и щенков, а тут вдруг мама узнает, что ее сын стал убийцей.
«Они там ни фига о жизни не знают, – наконец решил я. – Араба от человека не отличат».
– Эй, Копуха! – выглянул из кабины Жаб. – Как твой катетер?
– Я про него забыл после комиссии Макамоты, – хмуро ответил я.
– Тогда полезай на броню. Думаешь, из-за побоища с мусульманами я дам тебе отлынивать от основной работы? Давай, давай! Рипли примет зачет, а потом пойдешь в глубину. Займемся практикой.
– Сегодня? – я глупо вытаращил глаза.
– Нет, через год! Мне снайпер нужен, а не тыловая крыса. Арабов бил хорошо, не подвел. Поглядим, что с тобой станет на глубине километра.
«Боги морские! – Волна дрожи пробежала по моему телу. – Ну и денек!»
Зачет Рипли превратила для меня в настоящую пытку. Если бы не ночной разговор с Молчуньей, я бы провалил его на первых вопросах, а так не торопился, не щеголял зазубренными ответами, подолгу думал и коротко отвечал. Через какое-то время на лице начальницы я различил тень удивления.
– Кто был у вас преподом? – глянула она на меня.
– Огурец, – усмехнулся я.
Про Молчунью, понятно, я решил ей не говорить. Забавно, что пару раз я напутал с цифрами, но Рипли этого не заметила. Возможно, она и сама не знала верный ответ, у нее была другая задача – выявить, как я буду думать в критических ситуациях. Похоже, я удовлетворил ее в полной мере.
– Теорию закрыли, – наконец кивнула она. – Чего такой бледный? Дрейфишь аппарат надевать? Выше нос. Это только первые десять раз пугает.
Жаб вынырнул из люка.
– Как дела? – спросил он.
– Теория хорошо. Но для практики ты их в учебке мало гонял. Дрейфит он, разве не видишь?
– Пульс замерь, – вздохнул командир. – Не хватало, чтобы он в глубине крякнул от ужаса. Понабирают детей в учебку, а нам потом дерьмо разгребать. Награжденный Кровавой Каплей, барракуда его дери!