Охотник за бабочками 2
Шрифт:
— За неуважение к суду требую лишить подсудимого слова!
Я хлопнул ладонью по губам, показывая, что все, больше ни слова.
Заяц-обвинитель возмущенно покачал ушами и продолжил:
— Этот монстр, этот не заяц в не заячьей шкуре и с не заячьими мыслями посягнул на детство!
Зайцы за столом возмущенно затопали, захлопали, и заорали, требуя немедленной смерти подсудимому. Но центральный судья призвал их к порядку. И правильно сделал. Суд должен быть судом, а не базаром.
—
— Я же не знал! — закричал я, но замолк под предостерегающим взглядом обвинителя.
— И мать этого беззащитного создания, чуть не покончив жизнь самоубийством, сейчас находиться здесь. Мы еще пригласим ее в качестве свидетеля и потерпевшей. Таким образом, уважаемый суд, на лицо совершение преступлений по статье первой, второй, третьей и четвертой только что утвержденного нами Закона гор. Проникновение, похищение, использование и укрывательство. По совокупности сроков предлагаю назначить подсудимому высшую меру наказания.
В горле у меня мгновенно пересохло. Я уже представил себе, как меня месяца два откармливают морковкой и капустой, а потом, как бедного медведюху, съедают после прочтения обвинительного приговора.
Общественный обвинитель закончил выступление, поклонился столу, лягнул задней лапой меня через прутья и с чувством выполненного долга уселся на свое место.
— Слово предоставляется защитнику. Защитник свое слово закончил. Защитник взял самоотвод по причине болезни с уходом в последующий отпуск и с последующей отставкой.
Все это было сказано достаточно разборчиво, чтобы понять, что суд явно не на моей стороне. А защитник, мой общественный защитник только лапой махнул. Все нормально.
— Произвол, — негромко, но твердо сказал я, — Нарушение прав человека.
— Подсудимый, — старший судья привстал, — Вы не человек, а урод. Вы также не принадлежите к нам, к зайцам. Вы, вообще, отсутствуете во всеобщей классификации живых организмов. Если вы, подсудимый, посмеете без разрешения сказать что-нибудь на вас наденут кандалы, вставят в рот кляп, и уложат на пол вниз лицом.
Что мне еще оставалось делать? Только опуститься на пол и заткнуться. Положеньице еще то. Если Корабль и мой дорогой Кузьмич не найдут меня, то полная крышка. Меня же здесь засудят.
— Пригласите свидетеля.
Это поинтересней, чем кляп в рот.
Прутья на пололке раздвинулись и в корзину, отряхаясь от космической пыли протиснулась голова одноглазой бабочки. Кстати, ничего в ней красивого не оказалось.
Бабочка каркнула в сторону стола, потом и в мою сторону. В мою, кстати, более мелодично.
—
— Жар Бабочка, — хриплым, словно прокуренным веками голосом сообщила свое имя существо.
— Ваш возраст?
— У самок возраст не спрашивают, — скромно прохрипела Жар как ее там.
— Суд не настаивает на ответе. Расскажите нам, уважаемая Жар Бабочка, как произошло преступление, свидетельницей которого и потерпевшей, естественно, вы являлись.
Жар Бабочка выпустила из глаза зеленую слезу, скрипнула, прокашливаясь и захрипела, то и дело прерываясь, чтобы зло гаркнуть в мою сторону:
— Был обычный серый планетный вечер. Я решила пройтись по столбу по причине плохого настроения и нарушенного долгим сидением на гнезде кровообращением в…
— Суду не нужны такие подробности, — милостиво взмахнул лапой общественный обвинитель.
— Спасибо, — засмущалась Жар Бабочка, — Я запомню. Гуляю я, гуляю, вдруг вижу, а от гнезда и от меня убегает то ли существо какое, а то ли виденье. Убегал он слишком быстро, как, простите за художественное сравнение, навозный жучара по зеленому…
— Суд напоминает о лишних ненужных подробностях.
— Да, конечно, — опомнилась Бабочка, — Быстро бежал, короче. Я еще не поняла, что произошло непоправимое несчастье. Но когда этот урод, это существо обернулось, чтобы посмотреть, не обернулась ли я и не заметила пропажу, а я не обернулась, потому, что он не обернулся…. Ой, простите за туфталогию.
— Суд принимает извинения. Продолжайте.
— Я к гнезду. А там!
Густая слеза, от которой шел густой пар, скатилась с горбатого клюва-носа и, проделав в полу дырку, ушла в открытый космос.
— Суд понимает тяжелое состояние свидетеля, но настаивает на продолжении, — а на меня такие взгляды, что хоть сейчас в петлю. Довел бедное существо.
— А что дальше! — отчаянно крикнула Жар-Бабочка и предположительно махнула крылом, потому, что корзину основательно тряхнуло, — Я попробовала догнать этого мерзавца, но он бежал очень, очень быстро. Бурная растительность и низкий взлет не позволили мне развить достаточную скорость. А потом этого монстра с не заячьим лицом забрала железная птица.
Крайний за столом заяц вытащил из-под стола ведро с дурно пахнущей жидкостью, поднес его к Жар Бабочке и вылил содержимое в раскрытый хобот-клюв. Бабочке сразу стало спокойнее.
— Как мама-папа-баба-деда похищенного яйца требую справедливого суда над преступником. И прошу в смерти не увидевшего свет моего дитятки винить исключительно этого урода.
— Мать честная, — хлопнул я себя ладонями по коленке, — Так это ж меняет все дело. Какая смерть? Все совсем наоборот. Я ж…