Охотник за приданым

Фарр Диана

— Понятно. Вы ничего не знаете о жизни уважаемой старой девы.

— Совершенно верно! Иначе вы не казались бы мне такой загадочной.

— Думаю, да. — Она безмятежно улыбнулась. — Не поймите меня превратно. Меня вполне устраивает моя жизнь, но в ней не хватает остроты.

— Ага.

Ситуация становилась все более интересной. Он насмешливо приподнял бровь:

— Значит, вы жаждете приключений? И хотели бы начинать утро с десяти минут непосредственной опасности. Я бы не додумался. — Он пожал плечами. — Хотя, оценив все случившееся, должен был бы. Вы дали несколько подсказок. И нечего краснеть! Все было проделано просто очаровательно.

Он

откинулся на сиденье и окинул взглядом ее стройную фигурку. Он чувствовал, как ее колено касается его бедра. Ленивая улыбка появилась на его лице.

— Итак, вашей жизни недостает остроты. Вы выбрали правильного мужчину, леди Оливия. С удовольствием внесу оживление в ваше однообразное существование.

Она вопросительно взглянула на него:

— Помните, главное — не перестараться. Это как если бы я всю жизнь решила питаться овсянкой. Полезно. Но даже самая лучшая каша надоедает, если есть ее каждый день.

— Прекрасно вас понимаю, — согласился он. — На кашках могут жить лишь младенцы. А вы уже женщина. Вы хотите другого — чего-нибудь пикантного. Обо что можно поточить зубки.

— О Боже, — поморщилась она. — Похоже, пример мы выбрали неудачный.

— Напротив, — засмеялся он. — Ваше пристрастие к моему обществу, поначалу совершенно для меня непонятное, теперь кажется совершенно логичным.

— Чье поведение кажется необъяснимым, так это ваше, — сообщила она, лукаво блестя глазами. — Вам нравится читать морали и нравоучения, что несвойственно распутнику и повесе. Зачем вы завлекли меня в этот экипаж, если не с целью доказать свое преимущество. Я полностью доверилась вам, но вы, вместо того чтобы воспользоваться такой возможностью, теряете драгоценное время, рассказывая, какой вы негодяй и почему мне следует держаться от вас подальше. Вы ведете себя как священник, а не как распутник!

— Какая наглость! — рассерженно воскликнул Джордж, хватая ее в объятия. — Я-то думал, что оказываю вам любезность! Знали бы вы, чего мне стоила моя скромность!

Оливия оттолкнула его.

— Мы приехали, — сказала она, словно оправдываясь. Он не заметил, что экипаж замедляет ход, и про себя чертыхнулся. Эта плутовка, прекрасно зная расположение школы, спровоцировала его именно в тот момент, когда уже была в безопасности. Дверь открылась, и он наградил Оливию взглядом, обещавшим страшную месть. А она, словно ребенок, показала ему язык. Смех светился в ее глазах. Он не смог удержаться от ухмылки.

Тем не менее, подумал он, заплатив вознице сумму, превышавшую его двухнедельный доход, поездка прошла не зря. Он узнал о том, что леди Оливия не прочь поиграть с огнем. А разжечь пламя можно и потом.

Глава 8

Экипаж уехал. Джордж оглядел уродливый фасад школы для девочек имени Хелен Фэрфакс. Массивное неприглядное здание из камня и кирпича угрюмо нависало над узенькой улочкой. Оно вполне соответствовало своему предназначению — быть приютом для отчаявшихся и обездоленных. Это как же надо отчаяться, подумал Джордж, внутренне содрогнувшись, чтобы искать приюта в подобном месте.

Однако первое гнетущее впечатление в корне изменилось, когда он вошел внутрь. Мебель казалась скорее прочной, чем красивой, но в хорошо освещенном холле было тепло и чисто-. Рубцеватые деревянные панели на стенах начищены до блеска. На сверкающем полу — хоть и потертые, но без единого пятнышка коврики. Здесь было по-домашнему уютно. Леди

Оливия вновь его удивила.

Как только они вошли, на его спутницу налетели со всех сторон женщины, появляющиеся словно из ниоткуда. Они радостно здоровались с ней. Кто-то спрашивал совета, кто-то требовал решения какой-то проблемы, кто-то пытался сообщить новости относительно исполнения того или иного выдающегося проекта. Он немного отстал от нее и остался наблюдать, чувствуя себя не в своей тарелке. Она слушала всех внимательно, поворачиваясь то к одной, то к другой.

— Леди Оливия, этот проклятый козел опять забрался в огород и сожрал всю редиску. Некоторые девочки вознамерились сделать из него своего питомца. Как нам быть?

— Ваша милость, мы ни словечка не получили из работного дома Брикстон-роуд.

— Леди Оливия, на чердаке протекает крыша…

— Леди Оливия, извините, но я…

— Леди Оливия, извините, что вмешиваюсь… Когда же ее светлость заговорила, все моментально умолкли.

— Не позволяйте детям трогать чужого козла, — спокойно сказала она. — Мария, прошу вас, поговорите с фермером Типтоном. Если он и впредь не будет запирать свою скотину, я попрошу мистера Калпеппера вмешаться. Мисс Стиверс, надо еще раз написать в работный дом, но на сей раз мы не будем полагаться на почту, а пошлем с письмом Питера. Чердак протекает в том же самом месте?

— Да, миледи.

— Я сама поговорю с мистером Джессопом. Лорд Рай-вал, позвольте представить вам наших сотрудников. Дамы, это лорд Райвал. Он будет нам помогать.

Она повернулась, чтобы включить его в круг общения, и сразу же продолжила церемонию знакомства, будто пытаясь избежать вопросов о том, в чем именно будет заключаться помощь лорда Райвала. Он бросил на нее веселый взгляд, прежде чем кивать и улыбаться женщинам, делающим ему реверансы. Одни с благоговением рассматривали этого элегантного мужчину. Другие выглядели озадаченными. По крайней мере одна казалась одновременно взволнованной и скептичной. Он наградил ее самой холодной своей улыбкой и приподнял бровь. Она покраснела и испуганно опустила глаза.

Леди Оливия показала ему здание. Эта сторона ее жизни, равно как и сама школа, оказалась интереснее, чем он предполагал, хотя проблем тут было невпроворот. Странно видеть мир, столь отличный от того, к которому он привык, и в то же время знать, что леди Оливия легко вращается и в том, и в другом. Она предстала перед ним в совершенно новом свете.

Ее везде приветствовали с восхищением и любовью. Против воли он отмечал, что школа работает как отлаженный механизм, а леди Оливия повсюду пользуется уважением. Будь он сам менее заметным мужчиной, открывшееся его взору привело бы его в уныние. Эта женщина вела жизнь, наполненную радостью и высоким смыслом. Сложно будет отучить ее от этого.

Мужчин вокруг почти не было. Они встретили лишь нескольких рабочих в крагах и пожилого священника, который занимался религиозным воспитанием и, как признала леди Оливия, играл роль наглядного пособия.

Она объяснила ему это, когда они шли по коридорам, где приглушенный гул голосов за закрытыми дверями свидетельствовал о присутствии учениц.

— Многие девочки, до того как попасть к нам, никогда не видели порядочного мужчину, — сказала она, понизив голос, чтобы не мешать урокам. — Мужчина у них ассоциируется с пьянством, жестокостью и развязностью. Доктор Баркер — воплощение доброты, и во многих случаях это оказывается весьма полезным.