Охотники за каучуком (Роман об одном виде сырья)

Кюнне Манфред

— Понимаю. — Горящий листок бумаги падает на пол. Два человека молча следят за пламенем, которое гаснет, оставив от письма горку пепла. Наконец Викхэм нарушает молчание:

— Это задание — такое неожиданное, я просто застигнут врасплох. Поймите, ведь мне придется бросить свою плантацию. А я пять лет работал на ней…

Бакстон вручает ему второй пакет.

— Здесь ваш договор с Королевским географическим обществом! Общество, — поясняет он, замечая удивление Викхэма, — приобретает у вас плантацию со всем оборудованием и со всеми занятыми на ней рабочими, а также берет на себя все ваши обязательства по отношению к этим людям. Соблаговолите сами проставить угодную вам сумму

и подписать. Приехав в Лондон, вы сразу же передадите договор сэру Джозефу Хукеру, который готов вместо вас уладить с Обществом все необходимые формальности. Смею вас заверить, — продолжает, улыбаясь, Бакстон, — что сэр Джозеф Хукер чрезвычайно озабочен, чтобы все это дело не причинило вам ни малейшего ущерба. — И прибавляет деловым тоном: — Договор датирован десятым января текущего года. Это означает, мистер Викхэм, что десятого января вы продали вашу плантацию Королевскому географическому обществу в Лондоне со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями.

— Неплохо.

Бакстон продолжает:

— Я прибыл в Сантарен сегодня речным пароходом и, к сожалению, вынужден уже завтра утром возвратиться в Белен, так как следующий рейс ожидается лишь через двенадцать дней. Как вы смотрите на то, чтобы сегодня окончательно договориться обо всем? Я уполномочен разрешить с вами все могущие возникнуть сомнения… Например, финансовый вопрос! Может случиться, что вам понадобится много денег еще здесь. Разрешите вручить вам три незаполненных чека на имя английской торговой фирмы в Белене. По этим чекам вы сможете получить в беленском банке нужные вам суммы — до пяти тысяч фунтов стерлингов в общей сложности. Не экономьте! Нужно, чтобы операция не только удалась, но и прошла без всяких осложнений. В вопросе такой важности, — добавляет он, — нельзя быть мелочным, мистер Викхэм…

Собеседники переговариваются вполголоса, спорят, продумывают, изредка замолкают, но ненадолго.

Наконец Бакстон уходит спать в соседнюю комнату, а Генри Викхэм еще долго расхаживает взад и вперед. В открытое окно струится ночная прохлада, изредка залетают бабочки, и в свете керосиновой лампы их крылышки вспыхивают то кроваво-красным, то белым цветом.

Викхэм снова и снова обдумывает содержание письма, которое он сжег четыре часа назад.

Он должен собрать как можно больше семян гевеи и контрабандным путем вывезти их в Англию. В письме не указывалось, от кого исходит задание. Ясно лишь одно: если ему удастся осуществить этот дерзкий замысел, то по прибытии в Лондон его ожидает премия в десять тысяч фунтов.

Джозеф Хукер особенно подчеркивает, что нужны стойкие семена, которые в оранжереях ботанического сада в Кью обеспечат большой процент всхожести.

А потом заключительная фраза, насторожившая Викхэма. В случае если он — чего, будем надеяться, не произойдет — попадет в руки бразильских властей, ему категорически запрещается ссылаться на английское правительство!

9

Ранним утром Бакстон покидает плантацию. Генри Викхэм провожает его к лодке, в которой уже сидят два индейца, чтобы отвезти его на пароходную пристань Сантарена. Гость и хозяин пожимают друг другу руки.

— До скорой встречи в Англии, — говорит Бакстон. Он спускается в танцующую на воде лодку, и удары весел быстро уносят ее, оставляя на воде сверкающую в лучах солнца дорожку.

Генри Викхэм возвращается на плантацию. У посевов табака он встречается с Мигело.

— Слушай! Нужно приготовить два пакета с семенами орхидей. Передай это своим людям. Оба пакета надо сегодня же отправить на пристань.

У себя в кабинете Генри Викхэм составляет сопроводительное письмо

к партии семян и пишет на нем адрес: Англия, Лондон, Кью, Ботанический сад.

Утреннее солнце еще не раскалилось добела, когда он входит в невысокую теплицу рядом со своим домом. Здесь индейцы под командой ругающегося, взмокшего Мигело готовят посылку с семенами. Между прокладками из мха аккуратно разложены семена орхидей. Помещение наполнено запахом сырой земли.

Некоторое время Генри Викхэм следит за работой, потом обращается к Мигело:

— Зайдешь ко мне, когда закончите.

Через полчаса Мигело является к нему в кабинет. Хозяин дает ему сопроводительное письмо и деньги.

— Сейчас же в путь! И постарайтесь миновать таможенников!

Удивленный Мигело кивает. Викхэм снова идет в теплицу, проходит в самое дальнее помещение и наклоняется над длинным ящиком, наполненным землей и мхом. Там, разделенные деревянными перегородками, лежат семена семи видов гевеи — пестрые и полосатые, величиной с голубиное яйцо.

Он знает, что для его целей пригоден лишь один вид. На плантации всего три таких дерева — слишком мало для задуманного дела. Все ясно: придется ехать в лес и собирать нужные семена.

И тут ему вспоминается деревушка Итаитуба, расположенная в нескольких сотнях километров отсюда, на правом берегу реки, на почти совершенно неизведанном, поросшем первобытным лесом плато между реками Тапажос и Мадейра. Он не раз бывал там во время своих путешествий, знаком с туземцами, видел узкие полоски их полей, на которых они выращивают кукурузу и сахарный тростник, знает лес, который растет на довольно высоком месте и не превращается в период наводнений в непроходимую топь.

На этом плоскогорье растет стойкая бразильская гевея. Генри Викхэм принимает решение: он отправится в Итаитубу! Тем не менее он по-прежнему ежедневно посылает в Кью два пакета с семенами орхидей, как и было договорено с Бакстоном. Их предположения подтверждаются: попытки Мигело миновать таможенный осмотр привели к тому, что теперь чиновник ежедневно поджидает его у приемного пункта в Сантарене, требует предъявить сопроводительное письмо и велит вскрыть один, а иной раз и оба пакета. Возвращаясь на плантацию, Мигело со смехом рассказывает о мрачном и даже словно разочарованном выражении на лице у таможенника.

Однажды Генри Викхэм получает письмо из Белена, куда инспектор, очевидно что-то подозревая, донес о регулярной отправке семян. Офицер таможни, некий Сартиш, в чрезвычайно любезных выражениях запрашивает, намерен ли хозяин плантации и впредь отправлять такие посылки. Ответ Викхэма нарочито резок — не собираются ли запретить ему посылать в Англию семена орхидей?

После этого беленская таможня не подает больше признаков жизни. Но нетрудно догадаться, не так уж огромен порт Белена и не столь необъятны массы товаров, которые ежедневно грузятся на уходящие в Англию суда, чтобы таможенная охрана и военные контрольные посты не нашли времени раскопать под горой грузов на набережной пакеты английского плантатора и проверить их вторично, с особой тщательностью.

Между тем Викхэм на своей плантации готовится к отъезду: велит Мигело просмолить большую лодку; запершись в кабинете, укладывает в окованные железом сундуки свои заметки, статьи, рукописи и все книги, с которыми не хочет расставаться, смазывает карабин и достает кожаный дорожный костюм. Отправляется в тесные, темные хижины на окраине селения и дает индейским женщинам задание сшить шестьдесят прочных джутовых мешков.

Однажды знойным, солнечным утром он садится в каноэ, и два индейца отвозят его на сантаренскую пароходную пристань, откуда как раз должен отойти пароход на Белен.