Охотники за привидениями

Емец Дмитрий Александрович

– А как может озеро вбирать в себя ручьи, а океан реки? Как могут кирпичи становиться домом, а золотые монеты, попав в кошелек, обретать власть над людьми? Так и души войдя теперь в Аттилу, утратили себя и стали его частью, ответил старик.

– А если мы победим Аттилу, мы сумеем их освободить?
– спросила Катя.

– Аттилу нельзя победить. Он сеет страдания и смерть, хуже того, он сам и есть смерть, - убежденно сказал Фесандопулос.
– А теперь прощайте: больше мы никогда не увидимся. Всё, что есть в той квартире, ваше. Мне уже ничего не нужно.

Собравшись с силами, он встал и, шатаясь, пошел

по аллее. Катя и Дон-Жуан не пытались останавливали его, а лишь смотрели ему вслед.

Уже отойдя от них шагов на десять, маг обернулся и крикнул:

– Знайте же, жалкие! Аттилу теперь не остановить. Он найдет способ пробиться к власти. Он не остановится не перед чем. Он зальет этот мир кровью! Кровь и страдания людские, вот что ему действительно нужно, чтобы чувствовать себя живым, даже стоя за дверью гроба...

МАМЕНЬКА ВНАГРУЗКУ

– Всё, что у нас осталось - этот кувшин. Мы точно знаем, что Аттила время от времени возвращается к нему как к месту своего долговременного заточения, сказал Егор, когда утром вся "великолепная пятерка" собралась в комнате братьев Лопатиных.

– А если он попытается его выкрасть?
– спросил Федор.

– Всё возможно. Именно поэтому мы должны быть наготове.

Дон-Жуан подошел к столу технического гения и принялся разглядывать лежащие на нем чертежи. Чертежи были такой сложности, что Дон-Жуан не понял в них абсолютно ничего, тем более, что гений не был сторонником аккуратности и чертил часто как попало, чтобы только самому разобраться.

– Я всё думаю, почему Аттила не убил Фесандопулоса?
– спросил он.

– Для утоления мести ему нужна не смерть мага, а его мучения, - сказала Катя.
– Он лишил Фесандопулоса бессмертия и собранных им душ, а для того это куда как мучительнее.

– Пускай так, - с некоторым сомнением произнес Дон-Жуан.
– Значит, своему убийце Аттила отомстил. И что он будет делать теперь, когда уровень его психоэнергии возрос и он завладел знаниями и умениями всех двадцати девяти душ?

– А тебе не по барабану, что он будет делать?
– поинтересовался Федор, переходя с прямого шпагата на поперечный. Каждое утро он по полчаса занимался растяжкой.

– Чтобы победить противника, нужно поставить себя на его место и попытаться предугадать все его действия, - сказал Дон-Жуан.
– Разве вас в карате этому не учат?

– Да ну, не люблю я этой философии, - поморщился Федор.
– У меня философия простая: если прищурился и плечо поднял - значит, сейчас рукой ударит, а если колено поднимает, то ногой. Как-то был у нас случай на соревнованиях, поставили меня против одного парня, а тот тяжелее меня на десять килограммов и старше на год. Стал он меня теснить. И тут я вижу, что он...

– Паш, а ну-ка дай сюда!
– Катя отняла у Колбасина бутерброд и ловко вставила его в рот Федору.

– М-м-тьфу! Эй, ты чего?
– возмутился тот.

– Сделай паузу, скушай "Твикс!" - попросила Катя.
– Я кажется, кое-что поняла.

– Что ты поняла?

– Я вспомнила, что крикнул нам на прощанье Фесандопулос. Аттила будет стремиться к власти над миром. А что нужно, чтобы захватить власть над миром одним махом? Вот ты, Егор, что бы сделал, чтобы захватить власть?

– М-м...
– задумался Гений.
– Вообще-то мне власть ни к чему, но если чисто теоретически...

Я разработал бы какой-нибудь компьютерный вирус, который подчинил бы мне все системы управления ракетами. Или какого-нибудь здоровенного робота, который был бы один сильнее всех армий.

– Это всё не то, - покачала головой Катя.
– У Аттилы сознание устроено иначе. Вряд ли он пойдет этим путем. А ты что бы сделал, Колбасин?

– Я захватил бы власть надо всеми пищевыми складами и вообще надо всем продовольствием. Тут уж людям хочешь не хочешь пришлось бы признать, что я главный. Кушать-то всем охота, - заявил Паша.
– Вот была бы лафа! У меня были бы ящики с мороженым "Фили", с шоколадом "Красный Октябрь", который я больше всех люблю, с десертной ветчиной, но не той которая в золотистых упаковках, а той, которая в ломтиках...

– С тобой всё ясно!
– прервал Федор размечтавшегося толстяка.
– А теперь спросите меня, что сделал бы я.

– Ну и что бы ты сделал?
– без особой надежды на то, что он скажет что-нибудь умное, спросила Катя.

– Я объявил бы всемирный турнир по карате. Ежегодный. Или даже не только по карате, а вообще по единоборствам. Абсолютный победитель турнира становился бы на год главным на Земле.

– Не думаю, что Аттила станет выступать в несуществующем турнире каратистов, - снисходительно сказал Дон-Жуан.
– А вот я знаю, что бы я предпринял на месте Аттилы. Я попытался бы вселиться в сознание президента какой-нибудь страны и, находясь в его теле, развязал бы войну с другими странами. Я не шел бы ни на какие перемирия и воевал бы до последнего солдата. На войне я бы поочередно вселялся в сознания главнокомандующих войсками, заставлял бы их поднимать армии в атаки и контратаки, принимал бы самые нелепые и кровавые решения.

Катя схватила Дон-Жуана за руку.

– Вот оно, вот оно!
– воскликнула она.
– Именно это и предпримет Аттила. Он вселится в сознание нашего президента, если, конечно, он этого уже не сделал. Как только он подчинит себе его тело, он развяжет войну. Вот о чем намекал Фесандопулос, когда говорил, что Аттила прорвется к власти!

"Великолепная пятерка" притихла. Теперь никто не сомневался, что Аттила так и поступит. Всё было абсолютно логично и одновременно почти не оставляло надежды. Молчание стало гнетущим. Ребята не смотрели друг на друга, зато воображение рисовало им ужасные картины.

– А нам-то что делать? Могу себе представить, что с нами будет, если мы попытаемся пробиться к президенту с нашими энергейзерами и в скафандрах, первым подал голос Федор.
– Охрана нас сразу перестреляет. Они и с подростками не церемонятся.

– Да, в теле президента Аттила будет практически неуязвим, - согласился Паша Колбасин.
– К нему и на километр никто не пробьется, а всю войну он просидит в подземном бункере.

Егор решительно встал.

– Возможно, у нас есть в запасе еще день-другой, - сказал он.
– Но нам нужно начинать действовать прямо сейчас. Разделимся. Я поеду советоваться к профессору. Катя останется у телевизора и будет смотреть "Новости", чтобы выяснить, где сейчас президент. Дон-Жуан попытается позвонить в приемную президента и попросит срочно связать его с самим президентом. Я уверен, у них там есть прямой телефон. Мы должны попытаться его предупредить.