Охотники за сновидениями. Рай
Шрифт:
– И как долго ты копил на все это чудо кредиты? – прищурилась я.
– Ты еще страннее меня, – констатировал Ворон. – На все эти фрукты я заработал за час.
– Какой сейчас по счету день Тельца? Возможно, он прав, и я все-таки отключилась на более долгое время, чем планировала.
– День Тельца? Ты спрашиваешь меня о том, какое сегодня число? Двадцать седьмое мая. Да откуда ты такая взялась то?
– Какие странные у вас названия, словно в прошлое попала! – Я начала нервно озираться вокруг.
Ворон пристально посмотрел на меня.
– Двадцать седьмое мая две тысячи восемнадцатого
Он специально говорит все это, чтобы обезопасить себя? Упорно пытается скрыть, где живут Отшельники?
– Спасибо за заботу. Мне не нужно в медицинскую службу. Если можно, я хотела бы еще на некоторое время отключиться. Если вы не против… – Я скривила губы в точности, как до этого делал он.
– Опять выкаешь? Но, хотя бы улыбаешься… Я уж подумал, ты не умеешь улыбаться. Ладно, я понял, ты устала и хочешь поспать, – поднял он руки, словно ожидая, что я …а что я?
Улыбаешься. Поспать. Я произнесла эти слова про себя, гоняя их на языке.
– Кровать там, – Ворон отворил дверь спальни. – Полотенце можно взять в шкафу, если захочешь помыться.
Это что-то вроде очистительных процедур?
– Я слышала, что некоторые Отшельники знают наш единый стандартизированный язык – юникло.
Видимо, это действительно так.
– Элеонора, я не Отшельник. Давай сразу расставим все точки над и. Я даже не человек. Я из мь’ершхов. Не из этого мира. Я не с Земли. А язык… Язык, на котором ты говоришь, я уже встречал – в сновидениях.
Я не знала, как реагировать на его слова. У меня даже толком не получалось их обдумать как следует. Хотелось упасть на кровать, но перед этим я все же решилась на очистительные процедуры.
Мои визги слышала вся округа. Про очистку электричеством здесь явно не слышали. Когда я повернула рычаг, на меня полилась вода. Струи воды стекали по моей одежде и оголенные участки тела щипало. Я начала дрожать.
Сразу же после моего крика Ворон вбежал внутрь ванной. Его глаза расширились, и он оторопело перевел взгляд с меня на приспособление, которое все ещё поливало меня водой. Затем он рывком выключил его.
И, пристально рассматривая меня, сказал:
– Твоя одежда. Ее нужно снять…
Я замешкалась, хотя обычно раздевание не вызывало у меня никаких трудностей.
– Давай я сначала включу тебе воду потеплее. А потом выйду и ты сможешь помыться. Только не мешкай, мы не в городе, воды на долгие плескания не хватит. – Он поставил передо мной черный пузырек. – Гель для душа. Извини, как ты понимаешь, я гостей не ждал, поэтому только мужской. Надеюсь, ты не имеешь ничего против древесных ароматов.
Я кивнула, понимая, что ничего не понимаю. Он повернул рычаг приспособления. Я подставила ладони под струи воды. Теперь не щипало.
Ворон бросил на меня ещё один взгляд и вышел.
Я быстро скинула с себя одежду и встала под воду. Взяв пузырек, я открыла его. В нос ударило навязчивое ощущение. Я сморщилась, и перевернула пузырек, подставив ладонь. Вероятно, эту склизскую субстанцию следует нанести на тело. Я провела ей по руке, размазывая, и тут же на коже появились небольшие пузырьки. Вот так дела! Я вся измазалась этим гелем. Под
***
Яркое солнце заглянуло ко мне в комнату и оставило на щеках поцелуи солнечных зайчиков. Я сонно потерла глаза и поняла, что гобелен на стене обрел глубину. Его поверхность напоминала колышущиеся воздушные волны, как если бы холодный воздух смешивался с горячим. Лучи солнца теперь пробивались не только сквозь шторы из окна, но и буквально – из гобелена. Тихая песня ветра несла на своих крыльях напоенный хвоей аромат леса. Из-за дерева выскочил пятнистый олень, и мне захотелось погладить его. Не ощущая страха или удивления, сделав шаг к гобелену, осторожно коснулась ладонью волн. Олень отскочил в сторону, вокруг все потемнело, а я на секунду словно потеряла сознание. Очнулась уже в лесу – внутри гобелена, а не в комнате. Вдалеке раздалось пение мамы, и я побежала к ней.
Увидев меня, она ласково провела по моим волосам рукой.
– Споем, моя звездочка?
Я запела, повторяя за ней:
Искрится сон золотой
Эфирным ветром зари.
Алой вспышкой огонь
Отраженья в воде сотворил…
Услышь зов небесных светил!
Мы пели, а в воздухе вспыхивали и исчезали разные символы. Пятнистый олень следовал за нами. Я ощущала еще чье-то присутствие… Прямо передо мной с дерева упало красное яблоко. Я подняла его и оказалась в просторном зале. Наверное, я нахожусь в проекции? Я видела подобное в воспитательном сообществе. Но что же тогда произошло до? Я ударилась головой?. Столько ощущений…
Я обернулась и поняла, что нахожусь в зале не одна: передо мной в кресле вальяжно сидел Ворон и внимательно смотрел на меня. Заметив, что я его увидела, он встал с кресла резким движением и подошел ко мне.
– Ты спишь, Элла. Просто спишь… Понимаешь меня? Это – сон. Сновидение… Это так называется.
– Что это значит? Сон? – Я потерла виски. Опять что-то новенькое. И Ворон догадался, что для меня это в новинку.
От обилия информации и нового опыта у меня голова шла кругом.
– Сон – это, в первую очередь, состояние, – поучительно изрек Ворон. – И, если ты не против, я научу тебя это состояние понимать.
Сама не зная почему, я кивнула ему.
– Некоторые считают, что сновидения – это сказки, которые мозг рассказывает сам себе. Но это совсем не так. Скоро ты убедишься в этом на личном примере.
Я задумалась. Мои мысли путались. А сейчас я где? Неужели я и правда попала в прошлое? Там, откуда я родом нет сновидений. Нет ощущений. Нет того, что я только что увидела во сне – музыки… Однажды Элайн принёс домой гитару – устаревший предмет. Не знаю, откуда он ее взял. Сказал, что переправляет этот предмет в хранилище Времени. Вместе с гитарой был ещё один устаревший предмет – книга о музыке. И я читала ее. Так я и узнала о том, что в мире, где я живу – подобного нет. Есть лишь одни сплошные нет.