Океан Надежд. Весна перемен
Шрифт:
– Ружья возможно у меня и нет, но у меня есть арбалет и он уже заряжен. Пойдите прочь, последователь Темных!
– Я могу взломать дверь, - предложил Тиф, но Кевин запретил ему прибегать к силовым методам. Старики дали им ясно понять, что в их доме путникам не рады, и впускать их на ночлег они не собираются. Подозрительность стариков к незнакомцам имела под собой нечто большее, чем простое недоверие. Скорее всего, фермеры чего-то боялись.
Они вышли через калитку, так же, как и вошли, при этом Кевин вновь натянул кожаный шпагат, закрывая дверцу так, как это
– Думаю, нам стоит разделиться, - предложил Марк.
– Когда мы вламываемся всей толпой на ферму, хозяева начинают нервничать и отвечают нам категорическим отказом. Если мы будем действовать раздельно, тогда наши шансы на успех увеличатся, к тому же мы сэкономим время.
– Вдобавок, наверняка есть люди, которые будут готовы приютить одного из нас, а не всех разом, - поддержала идею Марка Линин.
– Ночевать по отдельности все же лучше, чем всем ютиться вместе под открытым небом.
– Отлично, - согласился Тиф.
– Мы так и поступим. Только ты, Кевин, пойдешь с кем-то из нас, а не в одиночку. Не хочу, чтобы твоя тяга к правде, привела нас к нежелательным последствиям.
– Я смогу следить за своим языком, - заявил Кевин, не желая соглашаться с предложением Тифа.
– Буду только просить хозяев ферм приютить нас, и как только получу от кого-то одобрительное предложение, сразу же вернусь к вам, прежде чем меня завалят вопросами.
– Думаю, Кевин справиться, - кивнул Марк.
– А вот ты, Тиф, пойдешь на поиски ночлега вместе с Линин.
– Это еще почему?
– в унисон переспросили Тиф и Линин.
– Тут такое дело, - принялся пояснять свое предложение Уотер.
– К женщинам, тем более молодым и привлекательным, всегда больше доверия. А вот тебе, Тиф будет гораздо сложнее в одиночку уговорить кого-то впустить себя в дом. У тебя слишком суровый вид, который может напугать любого человека, который незнаком с тобой. К тому же у тебя нет ноги, что выдает в тебе отставного солдата или же просто опасного человека. С Линин вы будете походить на отца с дочерью, что поможет вам найти понимание и отзывчивость в сердцах испуганных и недоверчивых фермеров.
Тиф хотел ответить Уотеру какой-либо грубостью, но нашел в себе силы сдержаться, потому как в словах Марка все же был смысл.
Кевин, так же, как и Тиф, понимал, что своими словами Марк, в большей мере, вновь хотел поддеть пожилого солдата и его самолюбие. Но в его словах было и правильность мышления - чтобы быть убедительным, Тифу всегда требовалось прибегать к помощи меча, а не к словам, и попытка его вломиться в дверь к старикам несколькими минутами ранее, только подтверждало это.
– Я бы посоветовал в вашем дуэте говорить только Линин, - продолжил свою мысль Марк.
– А ты, Тиф, старайся больше находиться позади нее и в нужных местах поддакивать.
– Попридержи язык, щенок!
– прорычал Тиф, вытянув указательный палец в сторону Уотера.
– Иначе, я тебе его укорочу!
– Давайте не будем ссориться, а преступим к поискам ночлега, - поспешил утихомирить Тифа Кевин.
– Скоро ночь, и с каждой минутой у нас меньше
Тиф и Линин ехали верхом по узкой тропе на север в сторону одной из ферм и молчали. Они мало общались между собой во время всего путешествия и мало общались между собой, когда находились в Андорской темнице. Нарушила тишину, так же, как и в первый день их знакомства, Линин:
– Сколько тебе лет, Тиф?
– Что заставило тебя заинтересоваться моими годами?
– спросил Тиф, глядя перед собой, но прежде чем Линин успела ответить на заданный им вопрос, Тиф продолжил: - Боишься, что загнусь от старости, так и не увидев Океана Надежд? Если так, то боюсь тебя расстроить, мне всего лишь сорок восемь.
– А выглядишь почти на шестьдесят, - усмехнулась Линин.
– Выучилась остроумию у Уотера? Может, я и выгляжу старше, зато чувствую себя на тридцать, - отпарировал Тиф.
– А если бы не отсутствие ноги, то и вовсе чувствовал себя на двадцать пять. Так что я не так стар, чтобы сойти с пути.
Тиф повернулся к ней свое изрытое морщинами лицо, пристально глядя ей в глаза. В сумерках Линин казалась как никогда прекрасной. Настолько прекрасной, что по ночам она ему снилась. Как правило - обнаженной и невероятно желанной. Чаще всего в его снах она стояла на вершине холма рядом со старым деревом, в чьей листве шумел ветер, и непрерывно смотрела вдаль. Тиф всегда подходил к ней сзади и начинал поглаживать ее бедра, ягодицы, грудь, талию, целуя плечи, шею, потом щеку...до тех пор, пока она не оборачивалась, и Тиф видел перед собой сморщенное коричневое лицо ведьмы Диздейн, в глазах которой пылало пламя. Она улыбалась ему, обнажая желто-серые клыки, и Тиф тут же просыпался. Сон этот часто повторялся и с каждой ночью, он утверждался все сильнее в одной зародившейся в нем давно мысли.
– Почему ты так пристально смотришь на меня?
– взволновано спросила Линин, явно испытывая легкое чувство страха перед ним.
– Наверное потому, что мы сейчас одни, а время близиться к ночи. И я не только в душе, но и физически в некоторых местах чувствую себя на двадцать пять.
– Ой, только не надо этих мерзостей, - Линин с отвращением скорчила кислую мину, но Тифа такая реакция не разозлила, а даже наоборот - заставила развеселиться.
– Я сейчас совсем не желаю слушать о твоих низменных физических потребностях.
– Отлично, тогда давай сменим тему для разговора.
– Уж будь так любезен, - язвительно попросила Линин, кривляясь по-девичьи.
Тиф резко натянул на себя вожжи, и его конь встал как вкопанный. Лошадь Линин проделала несколько шагов вперед, после чего она ее развернула бокам, обернувшись к Тифу.
– Что с тобой случилось?
– Ты хотела сменить тему для разговора. Так вот, я хочу знать: кто ты, Линин?***
Несколько секунд вокруг были слышны только стрекотания сверчков, затем над ними пролетели две летучие мыши, пропищав что-то друг другу. Линин явно была напугана, но она старалась скрыть это, хотя у нее плохо получалось.