Океан сказаний

Сомадева

И вот когда ночь была уже почти на исходе и друг царевича Махабуддхи, прежде называвшийся Самгхатакой, уснул от изнеможения, Муктапхаладхваджа, решив, что никогда не соединится он с Падмавати, если останется в облике смертного, собрал поленьев и хвороста, разжег костер, поклонился Шиве, воплощенному в Лингаме, и взмолился к нему: «О святомудрый, пожалуй мне милость возвращения в мой прежний облик, дабы мог я вновь обрести возлюбленную». И с этими словами отдался он во власть пылающего огня. Проснулся Махабуддхи и стал разыскивать царевича, но никак не мог найти его, а при виде разгоревшегося костра понял, что случилось, и с горя от потери друга и сам кинулся в огонь.

Узрев все происшедшее, испытала Падмавати несказанную печаль и прошептала

подругам: «Горе мне и стыд! Женское сердце оказалось тверже, чем палица Индры, иначе при виде всего того ужаса жизнь покинула бы меня. Доколе влачить мне эту презренную и постылую жизнь? Вот и сейчас, несмотря на все мои проступки, нет ей конца. Слова подвижника оказались лживы — лучше мне умереть. Но не следует кидаться в этот же костер, смешиваясь с прахом чужого человека. Лучше всего для меня будет повеситься». И, проговорив это, стала она делать петлю-удавку из лианы, свисавшей с дерева ашоки, росшего перед изображением Шивы.

Пока подруги пытались удержать ее от такого безрассудного поступка и говорили ей всякие ободряющие слова, явился туда подвижник Таподхана и обратился к ней: «Не поступай опрометчиво, дочь моя! Слово мое истинно! Бодрись, и ты скоро увидишь своего нареченного. Благодаря твоим подвигам веры истощилось проклятие, довлевшее над ним, — как можешь ты не доверять мне плоды собственного твоего подвижничества? И почему ты в таком отчаянии, когда уже близка свадьба твоя? Потому и пришел я сюда, что узнал обо всем этом благодаря могуществу моих размышлений».

Когда увидела Падмавати приближавшегося подвижника, произносившего эти слова, склонилась она перед ним, словно охваченная нерешительностью и смятением, и вслед за подвижником появился ее возлюбленный Муктапхалакету, сжегший свое смертное тело и вернувшийся в присущий ему блистательный облик видйадхары. И тогда Падмавати, заметив, как сын повелителя видйадхаров мчится в поднебесье, испытала неописуемую радость в душе, словно чатака при виде дождевой тучи или кумудвати, узревшая восходящую полную луну. Обрадовался и Муктапхалакету и упивался ее видом так, как странник, утомленный длительным скитанием в пустыне, приходит в восторг, достигнув реки.

Оба они, и возлюбленный и возлюбленная, словно пара чакравак, встретившаяся после долгой ночи разлуки, пали, освободившись от проклятия, к стопам подвижника, сверкающего великими знаниями, а он, святомудрый, обратил к ним благостные слова: «Сердце довольно мое, что вы наконец соединились, и счастлив я, что пришел конец довлевшему над вами проклятию».

Когда же миновала ночь, прибыли туда на слоне Айравате, посланном Индрой, разыскивая их, царь Мерудхваджа с женой и младшим сыном и на воздушной колеснице повелитель дайтйев Трайлокйамалин со своей дочерью Трайлокйапрабхой в сопровождении всей свиты и гарема.

Указал подвижник обоим властителям на Муктапхалакету и рассказал обо всем, что случилось с царевичем, — как из-за проклятия оказался он в мире людей ради того, чтобы послужить Богам, и как избавился он от судьбы смертного. И когда это выслушали они, совсем недавно готовые предать себя огню, то омылись в пруду Сиддходаке, и поклонились по совету подвижника Шиве, и тотчас же были избавлены от томивших их печалей, и тогда вдруг Трайлокйапрабха вспомнила о своем прежнем рождении и подумала: «Ведь я же и есть та самая Девапрабха, дочь повелителя сиддхов, которая была осмеяна Падмавати, когда совершала подвижничество, желая, чтобы был ей дарован в мужья верховный повелитель видйадхаров, и взошла на костер ради исполнения своего желания. Теперь была рождена я в роду дайтйев, и передо мной тот самый царевич, в которого я влюблена, вернувший ныне тело видйадхары, но не годится, чтобы, сменив свое тело, связал он себя с моим прежним. Поэтому, чтобы обрести новое тело, должна я истребить огнем асурское». Так решив про себя и рассказав о своих намерениях родителям, взошла она на тот же костер, пламя которого пожрало Муктапхаладхваджу. И тогда явился сам Агни,

Бог огня, вместе с нею, получившей от него прежнее тело, и обратился к царевичу: «Вот, божественный, дочь повелителя сиддхов Девапрабха, ради тебя избавившаяся от своего тела, — возьми ее в жены». Исчез после этого Агни, но явились теперь Брахма с Индрой и прочими Богами и повелитель гандхарвов Падмашекхара с верховным властителем над видйадхарами Чандракету, и блистательный повелитель гандхарвов отдал свою дочь Падмавати в жены Муктапхалакету, как положено по обычаю и закону, со всеми непременными обрядами и при всеобщем восторге его спутников, а царевич склонился перед ним, и все его поздравляли, и он наконец обрел возлюбленную, которую так давно и страстно желал. Теперь же он подумал, что наконец обрел плод древа своего рождения, женившись на девушке из рода сиддхов. Царевич же Малайадхваджа соединился с царевной из рода дайтйев, милой ему Трибхуванапрабхой, отданной в жены ее отцом со всеми приличествующими обрядами.

Так Мерудхваджа благодаря своему сыну Малайадхвадже достиг полного успеха и помазал его как единственного правителя царства, охватывающего землю со всеми ее материками, а сам с супругой удалился в лес заниматься подвижничеством. Властитель дайтйев Трайлокйамалин со своей супругой вернулся в подземное царство, а Индра пожаловал Муктапхалакету прекрасное и процветающее царство Видйудхваджи, и возвестил тут голос, донесшийся с небес: «Да насладится Муктапхалакету верховной властью над видйадхарами и асурами, и пусть Боги вернутся в свои обители!»

Когда услыхали такое провозвестие Брахма и Индра и прочие Боги, ушли они, обрадованные, домой, вернулся к себе в обитель святомудрый Таподхана с учеником, избавившимся от проклятия, а Чандракету вместе со своим сыном Муктапхалакету, осчастливленным двумя женами, возвратился во дворец видйадхарский и долго наслаждался властью верховного повелителя над обитающими в поднебесье.

В конце концов передал он сыну бремя власти и, разочаровавшийся в мире и мирских радостях, ушел с царицей в отшельническую обитель. Муктапхалакету же, обретя по повелению Индры господство над асурами, а от отца — верховную власть над видйадхарами, наслаждался вместе со своей супругой Падмавати, истинным воплощением Богини счастья, целых десять кальп всеми радостями, которые могло доставить ему владычество над такими двумя великими державами, и достиг тем самым высочайшего успеха. Однако и он увидел, что страсти в конечном счете лишены смысла, и присоединился к сонму могучих подвижников, и благодаря самоотверженности и превосходству своего подвижничества обрел наивысшую славу, и стал спутником самого могучего из Богов — Шивы».

Вот такую удивительную историю услышали царь Брахмадатта, его супруга и его министр от пары гусей, и обогатились мудростью от их поучений, и обрели способность, подобно Богам, двигаться в воздухе, а после этого, сопровождаемые двумя мудрыми птицами, отправились к Сиддхешваре и сожгли свои тела, на жизнь в которых их обрекло проклятие, и вернулись снова в число спутников Шивы.

Вот эту историю выслушал я в отсутствие Маданаманчуки из уст Гомукхи, о святомудрые, и хоть на мгновение, но озарилась моя душа надеждой».

И когда с такими словами верховный властитель видйадхаров Нараваханадатта закончил свое повествование, то все подвижники в обители Кашйапы, возглавляемые Гопалакой, были безмерно рады.

Семнадцатая книга по названию «Книга о Падмавати» окончена.

КНИГА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Книга о Вишамашиле

(перевод И.Д.Серебрякова)

Те, кто без промедления вкусят сладость Океана сказаний, что возник из уст Хары, взволнованного страстью к дочери великого Повелителя гор, — а сладость эта воистину подобна животворной амрите, извлеченной Богами и асурами из глубин Молочного океана, — те беспрепятственно обретут богатства и еще на Земле по милости Бхавы достигнут сана Богов