Окликни мертвеца
Шрифт:
Миссис Флак вспыхнула.
— Ну… фактически… мне на секунду взбрела в голову глупая мысль. Девушка как бы… просто исчезла. Знаете, есть старая легенда об этом доме…
— А, привидение, — вздохнул Маркби. — Помню, кто-то о нем мне недавно рассказывал.
— Значит, слышали, — с явным удовольствием заключила она. — Тогда объяснять не придется. Обычно я не обращаю внимания на всякие суеверные байки. Я достаточно практичная. Только иногда ничего не поделаешь. Как-то вечером я задержалась — у Пенхоллоу был большой званый ужин. Вышла на помойку около девяти и могла бы поклясться, что кто-то стоял у меня за спиной. Оглянулась, смотрю — никого. Хотя
Маркби уселся удобнее и поразмыслил.
— Давно это было?
— С полгода назад. Если не ошибаюсь, в прошлом октябре. Правильно, перед Хеллоуином, [7] поэтому мистер Пенхоллоу сказал, наверно, ребятишки дурака валяют. Однако никаких ребятишек поблизости не было. Другие дома и жилые кварталы стоят далеко. В любом случае дети выскакивают и кричат: «Откупись, а то заколдую!» И не исчезают, не растворяются в воздухе.
Минуту посидели в молчании. Потом миссис Флак спросила:
7
Хеллоуин — канун Дня Всех Святых 31 октября, первоначально кельтский праздник душ умерших, когда на свет выходит всякая нечисть, которую ныне изображают дети в маскарадных костюмах.
— Хотите, чтоб я сходила к миссис Пенхоллоу? Может, она сумеет с вами поговорить…
Суперинтендент встрепенулся:
— Конечно, спасибо. Скажите, что здесь Алан Маркби. Она меня знает.
Женщина поспешно удалилась. Слышно было, как она протопала по лестнице и закричала: «Миссис Пенхоллоу, дорогая! Вы готовы принять визитера? Это ваш знакомый…»
Алан подавил кривую ухмылку. Миссис Флак нечаянно выдала все, говорить уже не о чем. Он оглядел кухню поближе и попристальнее. Вечером помощница ничего не готовила, и Карла, по всему судя, тоже. Впрочем, если Эндрю часто отсутствует по делам Европейского союза, мать с сыном наверняка в большинстве случаев довольствуются подносом с закусками.
По словам миссис Флак, ее призывают на помощь во время приемов, но только для надзора за профессиональными поставщиками. Карла вполне может пользоваться микроволновкой для разогрева готовых блюд. Однако на крючках на стене висят всевозможные терки, толкушки, ножи, скалки, молотки для мяса, открывалки и прочие причиндалы. На рабочем столе огромный дорогущий кухонный комбайн последней модели. Рядом как бы напоказ выставлены глянцевые кулинарные книги, давно не открывавшиеся, судя по виду. Комбайн тоже вряд ли используется, блистая магазинной новизной. Еда, скорее всего, варьируется между бутербродами и готовыми бифштексами применительно к случаю. Интересно, что собой представляла семейная жизнь Пенхоллоу?
Вернулась помощница по хозяйству.
— Она сейчас спустится, сэр. — Миссис Флак подошла к двери в коридор, сделала официальный жест. — Прошу. Миссис Пенхоллоу примет вас в гостиной.
В конечном счете, приличия соблюдены.
Глава 5
Войдя в гостиную, Маркби понял, что миссис Флак успела совершить несколько искусных маневров. Карла Пенхоллоу пришла туда раньше его. Первая встреча с потерпевшими всегда тяжела, и на сей раз личное знакомство не облегчало, а отягощало дело. В результате он превратился в смущенного, связанного по рукам и ногам наблюдателя.
При задернутых шторах в комнате
Картина написана, скорее всего, не знаменитым художником, но мастером выше среднего уровня. На ней изображены рыбацкие лодки в крошечной гавани на фоне белоснежных домиков и крутых холмов. Деревушка цепляется за землю и кормится морем. Впрочем, нынче, возможно, туризмом. Пейзаж пронизан характерным светом, который бывает только в Корнуолле.
В этой уютной обстановке вдова Эндрю, как стал мысленно называть ее Алан, стояла у окна вполоборота к нему, глядя не столько через, сколько на чуть приоткрытые бархатные шторы. Если бы она выглянула наружу, то увидела бы сад, где ведутся старательные поиски орудия убийства ее мужа. Пожалуй, ничего не видит. Замкнулась в горе, ни на что не обращая внимания, даже на появление суперинтендента.
Он прокашлялся, она вздрогнула, повернулась и быстро шагнула к нему, протянув обе руки.
— Ох, Алан…
Он стиснул ее пальцы, стараясь выразить сочувствие и поддержку.
— От всей души соболезную, Карла.
Руки ледяные, в его ладони вонзилось золотое обручальное кольцо и перстень с крупным изумрудом.
Она отстранилась, попыталась овладеть собой. На ней шерстяные рыжевато-коричневые брюки и белый вязаный свитер, свободно обвисший на хрупкой фигурке. Лицо осунулось, коротко стриженные волосы, дополняющие хорошо известный облик феи, растрепаны, как у школьницы. Никакой косметики. Ей предположительно сорок пять, но в нынешнем отчаянном состоянии легко сойдет за тридцатилетнюю. Не красавица и даже не хорошенькая в общепринятом смысле, хотя лицо мгновенно привлекает внимание — раз увидев, уже не забудешь.
— Очень рада, что вы ведете дело, — сказала она едва слышно, с разрывающим душу чувством собственного достоинства. — Эндрю этого хотел бы.
Алан понял, что надо высказаться откровенно, прежде чем двигаться дальше.
— Я тоже рад, хотя это не мое решение. Просто подвернулся под руку, когда пришло известие. Пока возглавляю расследование. Но… возможно, придется передать обязанности другому. Потому что я был знаком с ним… с вами обоими.
Предварительно состоялся короткий поспешный телефонный разговор с главным констеблем.
— Вы с ним были знакомы, Алан, и это нам может помочь. С другой стороны, как известно, знакомство часто бывает помехой. Сами решайте, когда будет лучше поручить дело кому-то другому.
— Я не слишком хорошо его знал, — ответил Маркби. — После школы виделись раз десять. Мне было известно, что у него дом в Бамфорде, но он здесь бывал редко. В любом случае близкие отношения между нами как-то не сложились.
— Вдобавок ко всему прочему встает проблема безопасности, — угрюмо добавил главный констебль. — Хотя террористы в целом предпочитают пули и бомбы, а не тупые орудия. Однако нельзя забывать — он был крупной шишкой в Европейском союзе, а нынче вокруг ЕС кипят страсти. Рыбаки, животноводы, мелкие предприниматели точат ножи. Возникло впечатление, будто еврократы за наш счет жируют, а нам вообще не сочувствуют. Разрабатывают между собой законы, инструкции, записывают в книги по пятьдесят примечаний мелким шрифтом…