Окна из будущего
Шрифт:
Так появилась лаборатория № 2 — будущий Институт атомной энергии имени И.В. Курчатова.
У Игоря Васильевича появляются мощные союзники, и в первую очередь академик Владимир Иванович Вернадский. Из Борового, где живет, великий ученый обращается к президенту АН СССР:
"Я считаю необходимым н емедленно восстановить деятельность Урановой комиссии, имея в виду как возможность использования урана для военных нужд, так и необходимость быстрой реконструкции последствий разрушений от гитлеровских варваров, произведенных в нашей стране. Для этог о необходимо ввести в жизнь источники новой мощной энергии…"
По сути дела Вернадский говорит о получении
А потом президенту Академии наук он пишет личное письмо, в котором критикует своего коллегу:
"…Я убежден, что будущее принадлежит атомной энергии, и мы должны ясно понимать, где у нас находятся руды урана. Мы топчемся в этом вопросе на месте уже несколько лет. К сожалению, Иоффе не понимает или делает вид, что не понимает, что для использования атомной энергии прежде всего надо найти урановые руды и в достаточном количестве. Я думаю, что в одну летнюю компанию это может быть разрешено. Насколько я знаю, Ферсман и Хлопин того же мнения".
Неужели академик Иоффе не верил в создание урановой бомбы!?
Страница истории
ДИАЛОГ С РАЗВЕДКОЙ
Разведчики поставляют материалы из Англии. Документов очень много: каждый шаг английских ученых и военных, касающийся урановой проблемы, известен в Москве.
А может быть, это провокация? Может быть, английская контрразведка затеяла "урановую игру", чтобы направить наших ученых по ложному следу?
Эти вопросы поставлены перед И.В. Курчатовым, заведующим Лабораторией № 2. И от его ответа зависит очень многое. А ответить он должен на "самый верх" — заместителю председателя СНК СССР М.Г. Первухину, который курирует урановую проблему. О сути дела знают только они двое.
И.В. Курчатов внимательно изучает те 14 страниц, что присланы ему. И 7 марта 1943 года он в своей Записке с грифом "Совершенно секретно" отвечает:
"Произведенное мной рассмотрение материала показало, что получение его имеет громадное, неоценимое значение для нашего Государства и науки.
С одной стороны, материал показал серьезность и напряженность научно-исследовательской работы в Англии по пр облеме урана, с другой, дал возможность получить весьма важные ориентиры для нашего научного исследования, миновать многие весьма трудоемкие фазы разработки проблемы и узнать о новых научных и технических путях ее разрешения".
Споры о роли разведки и значении материалов, полученных с Запада, для разработки отечественной А-бомбы идут уже добрых четверть века. Мне кажется, оценка труда разведчиков Игорем Васильевичем Курчатовым весьма точная, и в любой дискуссии по этому вопросу она обязательно должна присутствовать, потому что единственным человеком, который в полном объеме знакомился со всеми материалами, полученными с Запада, был Курчатов. Он, и только он!
В заключение своей Записки, оценивающей "качество" разведданных, Курчатов пишет:
"Естественно возникае т вопрос о том, отражают ли полученные материалы действительный ход научно-исследовательской работы в Англии, а не являются вымыслом, задачей которого явилось бы дезориентация нашей науки.
Этот вопрос для нас имеет особенно большое значение потому, что по многим важным разделам работы (из-за отсутствия технической базы) мы пока не в состоянии произвести проверку данных, изложенных в материале.
На основании внимательного ознакомления с материалом у меня осталось впечатление, что он отражает истинное положени е вещей. Некоторые выводы,
Летом 1943 года Курчатову вручаются разведматериалы, поступившие из США. И из них он узнает о пуске первого реактора. Игорь Васильевич по достоинству оценивает это событие:
"Рассмотренный материал содержит исключительной важности сообщение о пуске в Америке первого уран-графитового котла — сообщение о событии, которое нельзя оценить иначе, как крупнейшее явление в мировой науке и технике".
Нет, медлить уже нельзя, и Игорь Васильевич это прекрасно понимает. Да и возможность действовать у него появилась: он уже официально является научным руководителем проблемы. Он понимает, что решить ее можно только с помощью великих физиков — только они способны познать то, что "нельзя пощупать руками". И Курчатов обращается в правительство:
"1. В начале развития взрыва бомбы из урана большая часть вещества, еще не успевшая принять участия в реакции, будет находиться в особом состоянии почти полной ионизации всех атомов. От этого состояния вещества будет зависеть дальнейшее развитие процесса и разрушительная способность бомбы.
На опыте, даже в ничтожных м асштабах, ничего аналогичного этому состоянию вещества не наблюдалось и до осуществления бомбы не может быть наблюдено. Только в звездах предполагается существование такого состояния вещества. Представляется возможным в общих чертах теоретически рассмотрет ь протекание процесса взрыва в этой стадии. Эта трудная задача могла бы быть поручена профессору Л.Д. Ландау, известному физику-теоретику, специалисту и тонкому знатоку аналогичных вопросов.
11. При выборе основных путей решения задачи по разделению изотоп ов и конструированию соответствующих машин Лаборатория № 2 нуждается в консультации и помощи крупного ученого, имеющего глубокие познания в физике, опыт экспериментальной работы по разделению газов и обладающего талантом инженера. Ученым, сочетающим в себе все эти качества, является академик П.Л. Капица.
Прошу Вас рассмотреть вопрос о привлечении академика П.Л. Капицы в качестве консультанта по вопросам разделения изотопов и поручении профессору Ландау расчета развития взрывного процесса в урановой бомбе".
Постепенно И.В. Курчатов собирает вокруг себя всех выдающихся ученых страны. Он понимает, что иначе "Атомный проект" осуществить не удастся. Но пока Игорь Васильевич не имеет права "брать к себе всех, кто нужен", оно появится у него лишь через два года…
Страница истории
КУРЧАТОВ БЕЗ БОМБЫ
Нарушение было явным, и постовой, чеканя шаг, направился к ватаге молодых людей, которые, выстроившись в цепочку, хохоча, прыгали друг через друга. И это на центральной улице Киева!
Постовой отдал честь и потребовал "тотчас же прекратить безобразие".
Один из молодых людей обернулся:
— Простите, товарищ, мы — известные спортсмены и готовимся к соревнованиям.
Постовой смутился (это было еще то время, когда милиционеры еще умели это делать!), чувствуя себя виноватым: люди заняты важным и ответственным делом, а он мешает…
Но откуда ему, милиционеру, знать всех известных спортсменов в лицо! Да и не дано ему было, как теперь нам, ведать, что перед ним — слава и гордость науки будущего — знаменитые физики Курчатов, Кобеко, Александров, которые по-мальчишечьи играли на улице в чехарду.