Око Каина

Бовен Патрик

— Все нормально, Линкольн. Расслабьтесь. Отчет о нашей маленькой авантюре может какое-то время подождать, разве нет?

«Маленькой авантюре», да уж… Томас сел в углу и стал наблюдать за остальными.

Вернулись Нина и Перл, веселые и мокрые с ног до головы. Карен произнесла воодушевленную речь, обещая наладить электричество, — с энтузиазмом кандидата в президенты, оглашающего предвыборную программу. Каминский отпускал в адрес Сесила похабные шуточки, на которые тот, заикаясь, с грехом пополам отвечал. Питер улыбался!И даже Ленни —

Ленни, который, черт возьми, знал, насколько серьезно их положение! — острил и любезничал как ни в чем не бывало. Томас едва мог поверить своим глазам и ушам.

Казалось, что со всеми, за исключением молчавшей Элизабет, случился внезапный приступ амнезии.

Закрыть свой разум на двойной оборот ключа. Противостоять страданию, отрицая факты.

Он представил себе, как встает и просит минутку внимания, чтобы произнести тост: «За нашу дорогую Полу Джонс, о которой по-прежнему ни слуху ни духу. Исчезла. Испарилась. За Фрэнки и за Джин Леблан, которые, несомненно, гниют сейчас неизвестно где, — как насчет выпить за них, а, ребята? И за весь этот гребаный бардак!» Он представил, как, произнеся эти слова, швыряет свой бокал в стену и уходит, провожаемый гробовым молчанием своей оцепеневшей аудитории. Было бы здорово…

Но, разумеется, он ничего подобного не сделал. Лишь усмехнулся про себя, встал и вышел из бара.

Никто не попытался остановить его и даже не удосужился спросить, куда это он.

ГЛАВА 30

В часовне было прохладно, и Томас почувствовал себя лучше. Он бездумно смотрел на треугольный кусочек пыльного каменного пола между раздвинутыми в виде буквы V мысками своих ботинок. Ему уже казалось, что он слышит тихое перешептывание ангелов у себя над головой.

Он сидел на скамье напротив алтаря и груды покореженных чемоданов. Кровь стучала у него в висках. Сердце суматошно трепыхалось, словно цыпленок в картонной коробке.

Он вынул из-за пазухи бутылку «Джонни Уокера», которую тайком стащил со стойки бара.

Вот уже два дня, как он не пил спиртного. Может быть, вся его нервозность — просто результат абстинентного синдрома?

Он слегка встряхнул бутылку и покачал ее туда-сюда, наблюдая за уровнем жидкости внутри.

Да, это могло бы быть забавно. Видеть розовых слонов и все крушить… С другой стороны, он никогда прежде не испытывал абстинентного синдрома — все же он не был запойным алкоголиком… Или наоборот — он пил чересчур много и при этом никогда не испытывал недостатка в алкоголе, чтобы страдать от абстинентного синдрома! Так или иначе, возможно, пришло время завязать. Ну, по крайней мере, хоть попытаться. Он открутил пробку, чтобы как следует испытать силу воли.

Кто-то слегка хлопнул его по плечу.

Томас едва не выронил бутылку.

— Питер! Ты мне чуть инфаркт не устроил!

Ребенок молча протянул ему пластиковый пакет.

Другую руку он держал за спиной.

— Это вам, — сказал он.

В пакете лежал какой-то предмет ярко-оранжевого цвета — то ли шланг, то ли толстый изоляционный провод.

Томасу понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, где он видел такой цвет. Когда он понял, с чем имеет дело, то буквально выхватил пакет у Питера.

— Где ты это нашел?

Один конец шланга был в какой-то черной, засохшей субстанции, которая, очевидно, попала на него еще давно. Но другой конец выглядел совсем иначе. Он был покрыт вязкой жидкостью, еще свежей, которой была перепачкана и изнанка пакета.

— Это кровь, Питер! Кровь, ты понимаешь?

Именно этим оранжевым шлангом Камерона ударили по голове. Мелкие частицы пластика, обнаруженные Томасом в его волосах, были того же цвета. Томас был в этом абсолютно уверен.

Ребенок слегка попятился.

— Извини, Питер. Я не хотел тебя пугать. Но ты должен ответить мне. Это очень важно. — Он попытался справиться с волнением и говорить спокойно. — Кто тебе это дал?

— Он сказал, что вы его знаете.

Томас повертел в руках пакет. На сей раз остальным, хотят они того или нет, придется ему поверить.

— Он хочет с вами встретиться, — добавил Питер. — Сегодня ночью. Ровно в три часа. И чтобы вы были один.

— Встретиться со мной?

— Он говорит, что мы здесь пленники. Что никто нас не найдет. Он собирается показать вам, почему так.

Томас ощутил почти инстинктивный протест. Он терпеть не мог, когда им манипулируют.

— Ах вот как? А если я откажусь?

Питер вытянул вперед руку, до этого момента спрятанную за спиной. В ней был другой пакет.

— Если вы не придете, Пола умрет. Если вы придете не один, Пола умрет. Если вы расскажете об этом кому-то еще, Пола умрет.

В пакете лежала скомканная рубашка. Не узнать ее было невозможно. Однако на этот раз было больше, гораздо больше крови…

— Господи, — выдохнул Томас.

Он поднял глаза на мальчика, у которого слепо подрагивали губы. Если не считать этого, лицо Питера было совершенно бесстрастным.

— Он… он сделал тебе больно?

— Нет.

— Господи Боже, — снова прошептал Томас.

Он обнял ребенка и прижал к себе.

Каким же мерзавцем надо быть, чтобы дать такое поручение ребенку! Каким же гребаным ублюдком надо быть!

Он сделал усилие над собой, чтобы не сорваться с места и не помчаться в бар «У Пинка», размахивая двумя пакетами. Мозг его работал с лихорадочной скоростью. А что, если психопат блефует? Что, если это ловушка — скажем, для того чтобы удалить его от остальных и без помех прикончить? Кто может знать точно, что происходит в голове у сумасшедшего?

Спокойно. Не пытайся думать сразу обо всем.

— Это тот же самый тип, которого мы видели той ночью? Здоровенный, в маске-шлеме?

Питер молча кивнул.

— Где мне его искать?

— Он сказал: «Иди туда, где они видят без глаз». Именно так он и просил передать. — Ребенок грустно взглянул на своего собеседника. — Ты знаешь, что это означает, Томас?

Впервые Питер назвал его на «ты» и по имени. По правде говоря, он вообще впервые так разговаривал.