Окольный путь (Велисарий - 1)
Шрифт:
Эзана рассмеялся.
– Это то же самое, что сказать: у змеи смешная походка!– Он поднял руку и потрогал повязку на голове. Затем весело добавил: - Тем не менее это лучше, чем сражаться на открытой палубе.
Велисарий улыбнулся и прислонился к стене.
– Думаю, на сегодняшний день это все, что требовалось обсудить, объявил он.– В предстоящие недели у нас будет время, чтобы проработать все детали.
Усанас нахмурился.
– Все, что требовалось обсудить? Чушь, полководец! Ну, что касается плана - да, - он словно отмахнулся от него.– Хорошие планы, как и хорошее мясо, не следует готовить слишком долго. Но теперь
Он улыбнулся своей знаменитой улыбкой и потер руки.
– Например, философию! Какое удачное стечение обстоятельств, меня окружают греки, а я могу свободно говорить на этом языке философии и нисколько не притворяться. Я начну с Плотина. Я считаю, что применение им принципа первичной простоты к природе божественного интеллекта является с точки зрения логики неправильным. А с точки зрения теологии - нечестивым. Я здесь говорю о взглядах в представлении Порфирия в пятой книге "Эннеад"*. [Плотин - греческий философ, основатель неоплатонизма. Порфирий - его ученик, издал его сочинения - "Эннеады".] А ваше мнение?
Он снова махнул рукой, словно от кого-то отмахивался.
– Естественно, я спрашиваю у присутствующих греков. Взгляды аксумитов мне известны. Они считают меня буйнопомешанным.
– Ты и есть буйнопомешанный, - заметил Вахси.
– Свихнувшийся лунатик, - добавил Эзана.
– Я не грек, - проворчал Валентин.
– Никогда в жизни не слышал такой околесицы, - заявил Анастасий, с интересом склоняясь вперед.– Полная чушь. Принцип первичной простоты принимается всеми великими философами, как Платоном, так и Аристотелем, независимо от других взглядов. Плотин просто применил эту концепцию к природе божественности. Логика его позиции неприступна и неопровержима, продолжал он сочным басом, который для всех в команде, за исключением Усанаса, звучал, подобно року.– Признаю, теологические аспекты этой проблемы на первый взгляд шокируют. Но я напоминаю тебе, Усанас, что сам великий Августин очень высоко ценил Плотина и...
– О, Боже праведный, - прошептал Менандр и бессильно лег на спину.– Он не делал этого с того самого дня, когда я впервые оказался в казарме. Я был тогда новичком - и он меня поймал.– Менандр издал ужасающий стон.– Это продолжалось часами. Он часами говорил со мной о философии.
Эон с сарвенами смотрели на Анастасия, открыв рты, точно так же, как могли бы смотреть на бизона, внезапно превратившегося в единорога.
Гармат возвел глаза к небу.
– Неоспоримой добродетелью людей, из рода которых происходит моя мать, является их склонность к поэзии, но не философии, - пробормотал он. Независимо от других совершенных ими преступлений, ни один араб еще никогда не утомил другого человека до смерти.
Валентин гневно посмотрел на Велисария.
– Это ты виноват, - прошипел он, напоминая в этот миг ласку.
Велисарий пожал плечами.
– Я забыл. И откуда я мог знать, что он найдет родственную душу? В этом путешествии?
– Все равно ты виноват, - повторил Валентин непрощающим тоном.– Ты знал, каким он может быть. Ты знал, что его отец - грек. Ты выбирал сопровождающих. Ты - полководец. Ты стоишь во главе группы. А это налагает ответственность!
– Чушь!– воскликнул Усанас.– Как ты можешь говорить такую...
– Тем не менее, - перебил Анастасий, - я не понимаю, как ты можешь отрицать, что взгляды Платона также основываются на начальных элементах и...
– А теперь ты оскорбляешь Платона!
–
– Несколько недель, судя по тому, как плывут эти несчастные малва, проворчал Эон.
И принц сам пустился в технические рассуждения, которые, не смотря на пространность, как и дебаты в другой части грузовой отсека, все-таки были более или менее понятны, даже для такого сухопутного человека, как Велисарий.
Глава 18
Бхаруч.
Лето 529 года н. э.
Бхаруч был огромным портом на западном побережье империи малва, расположенным в дельте реки Нармады, там, где она впадала в Кхамбейский залив. Каждый день торговые судна всех размеров заходили в гавань Бхаруча или покидали ее.
Некоторые, как и огромный корабль, на котором в один очень жаркий августовский день приплыли Велисарий и сопровождающие его лица, появлялись с северо-запада или отплывали в том направлении. В порту стояли небольшие каноэ, которые возили товары на продажу в деревеньки, расположенные на побережье Гуджарата и залива Кач. Имелись и индийские корабли, такие же большие, как и корабль Венандакатры. Они медленно ползли вдоль берега, доставляя грузы из Персии или Европы. В порту бросало якорь и немало персидских судов, конкурировавших с индийскими на торговых путях. Правда, не таких крупных, но более быстроходных. Немногие, совсем немногие плавали под греческим или аксумским флагами.
Греческие и аксумские корабли в основном избегали северо-западного побережья и шли прямо на восток или запад через Эритрейское море. Но в большинстве случаев их торговля на востоке ограничивалась побережьем Красного моря.
В порту стояли и суда, прибывшие с юга или отправлявшиеся в том направлении. Большинство из них торговали с побережьем Кералы и огромным островом Цейлон. Но эту торговлю бойкой назвать было нельзя. Некоторые корабли огибали Индию и отвозили свои товары на восточный берег страны. Другие направлялись в действительно экзотичные страны - юго-восточные королевства Чампа и Фунан, и даже Китай.
Бхаруч отличался от всех городов, которые раньше довелось видеть Велисарию.
Конечно, город нельзя было в полной мере считать диковинным и совершенно непохожим на привычные Велисарию места. Имелось сходство и общие черты с другими городами, которые доводилось посещать Велисарию. Как и все огромные порты, Бхаруч был городом контрастов и крайностей. Тут имелись огромные дворцы и особняки, где жила знать и богатые купцы. Эти здания напоминали острова в море трущоб. Огромные рынки и крохотные лавчонки, часто - просто повозки, располагались рядом друг с другом. Основным занятием горожан считалась торговля. В городе было шумно и днем и ночью, жизнь бурлила, по улицам ходили толпы людей. И это служило доказательством серьезного подхода к главному занятию жителей Бхаруча. Больше всего римлян поразил именно размах. И занимаемая городом площадь, и невероятная численность населения, и суматошная активность.
– Боже праведный, - прошептал Анастасий.– После этого города Александрия покажется сонной рыбацкой деревней.
– Говорят, в Бхаруче можно купить все, - заметил Эзана.
– Этим хвастается каждый порт, - хмыкнул Валентин.
– Разница в том, мой друг, что здесь правда можно купить все.
Теперь их корабль стоял у причала, и Велисарий наблюдал, как Венандакатра и группа сопровождавших его жрецов быстро сошли на берег. Их встречала внушительная группа знатных господ. После короткой церемонии Венандакатра забрался в паланкин и его унесли.