Окраина

Литтл Бентли

Сегодня в заведении не было никаких посетителей, и даже бармен старался держаться от них на расстоянии и не нарушать их приватность, притворившись, что протирает бокалы на дальнем конце стойки.

Грегори выпил уже три кружки и был в прекрасном настроении, но, когда он посмотрел на Одда, оно куда-то улетучилось. Старик сидел, глядя в свою кружку, и не пил, а выражение лица у него было такое, что Грегори стало не по себе.

– Что-то случилось? – спросил он.

Одд покачал головой.

– И все-таки?

– Ничего.

– Я же вижу.

– Если ты не хочешь…

– Нет, хочу, – сказал Грегори.

Последовала

пауза.

– Люди стали много разговаривать, – выдавил наконец из себя Одд.

– О чем?

– О тебе. И о твоей семье.

– И что же именно? – Грегори почувствовал, как кожа у него на лице натянулась.

– Эти… смерти начались сразу же после того, как вы переехали в город.

– Но это бред. – Сердце у Грегори забилось чаще.

– Да знаю я, все знаю. Но время-то точно совпадает. А ты знаешь, как суеверны эти простолюдины. Кто-то из них заметил, что Лоретта Нельсон была убита в офисе по торговле недвижимостью чуть ли не в одно время с вашей покупкой дома, и оттуда все и началось. Чилтон Боден был мерзавцем, но все знают, что вы с ним не ладили и что ты обещал душу из него вытрясти… – Одд понизил голос: – Вот и этот бармен все слышал.

– Да брось ты. После переезда я видел Чилтона всего один раз. Ты же в тот момент был со мною.

– Я знаю.

– Кроме того, он сам себя зарезал.

– Но зарезал он себя потому, что у него из пупка стал расти еще один хрен. А такое не каждый день случается.

– И что, в этом тоже я виноват?

– Я этого не говорил. Я только сказал, что люди много разговаривают. И говорят, что даже если ты ничего не делал намеренно, то, может быть, ты привез все это дерьмо вместе с собой. Старые ненавистники молокан начали поднимать головы. Ты же не можешь не согласиться, что в последнее время в городе происходят странные вещи.

Грегори почувствовал, как кровь прилила ему к лицу.

– Я долго думал, говорить тебе или нет, но решил, что ни от кого другого ты такое не услышишь…

– А Пол не… – начал Грегори.

– Конечно, нет! – Одд посмотрел на него. – Твои друзья остаются твоими друзьями. На это ты всегда можешь рассчитывать. И вполне возможно, что все эти разговоры ни о чем. – Он сделал большой глоток пива. – Может быть, мне вообще не стоило открывать свой дурацкий рот…

– Нет, – ответил Грегори. – Нет, я очень рад, что ты об этом заговорил.

– Да забудь ты обо всем.

– Но ведь они не думают, что все это моих рук дело или моей семьи? Мы ведь никого не убивали. Мы просто… каким-то образом стали причиной этого.

– Я же сказал, что они все суеверны.

– Но почему мы? Почему не Меганы?

– О них тоже говорят. Вполне возможно, что во всем виноват твой дом. Может быть, вы что-то в нем активировали, или он что-то активировал в вас, или как-то еще… Навроде химической реакции. – Старик покачал головой: – Я же говорил тебе, что надо было прижать Колла и поменять дом… Черт, а может быть, ты все еще можешь это сделать? Я плохо знаю, какой в таких делах срок давности, но, если он впарил тебе дом на основании ложной информации…

– Нет.

– Ну, тогда забудь обо всем этом.

– А сам ты что думаешь по этому поводу? – спросил Грегори.

– Да не важно, что я думаю… – заерзал на стуле старик.

– Одд…

– За свою жизнь я много чего видел, – вздохнул он. – Здесь не идет никакой речи о серийном убийце. В этом я уверен.

– Но

ты думаешь, что я имею к этому отношение? Или моя семья?

– Да нет, черт тебя побери. Нет. Я не такой дурак. Но… – Одд глубоко вздохнул. – Не могу исключить, что твой дом как-то с этим связан. – Одним глотком он допил свое пиво. – Макгуэйн – смешной городок; смешной не потому, что веселый, а потому, что в нем случаются странные вещи. Я многое видел за все эти годы, а еще больше слышал. Но в последнее время это… перешло какую-то границу. Людей убивают, и это меня пугает. Наверное, всему этому есть не одна причина, но это происходит, и я понимаю жителей, которым нужны простые ответы.

– Но ты же не думаешь, что есть какой-то простой ответ?

– Я не думаю, что есть и сложный. Я вообще не знаю, есть ли какой-нибудь ответ. Ты слыхал выражение «жизнь – дерьмо»? Вот так я на все смотрю. Если жизнь – дерьмо, то лучше всего держаться от этого дерьма подальше. – Одд достал из кармана пятидолларовую бумажку и положил на стойку. – Поэтому на твоем месте я бы поменял жилье. Слишком много людей там умерло, так что ничего хорошего в нем нет.

Он слез со стула и похлопал Грегори по плечу:

– Мне пора. А то Люрлин убьет меня, если опоздаю. Завтра договорим.

Грегори кивнул и глазами проводил старика до дверей бара. Затем взял пятерку Одда, достал из кармана еще какие-то бумажки и пошел к концу стойки, чтобы оплатить счет. Протянул деньги бармену, но физиономия последнего ему не понравилась. На ней было точно такое же выражение, как и на лицах мужчин, которые когда-то, давным-давно, оскорбляли его отца прямо перед этим зданием…

Молокосос.

Грегори даже решил забрать у бармена чаевые, но подумал, что скорее всего придает слишком большое значение всякой ерунде, и все из-за разговора с Оддом. Поэтому он просто улыбнулся, кивнул, вышел вон и вернулся к кафе, где припарковал свой фургон.

Придя домой, Грегори прошел прямо на кухню, нашел в шкафчике бутылочку с аспирином, которая стояла рядом с витаминами Джулии, и выпил сразу две таблетки. У него смертельно болела голова, и он даже прикрыл глаза, ожидая, когда лекарство подействует. У Грегори создалось впечатление, что в последнее время каждый раз, когда он входит в этот проклятый дом, у него начинает болеть голова. Он уже стал задумываться, нет ли у него аллергии на что-то, что находится в доме. Может быть, на изоляционные материалы, или на моющую жидкость, или на полироль для мебели, который Джулия сейчас использовала… А может быть, все дело было в новых засухоустойчивых растениях Джулии? Грегори этого не знал, но головные боли стали возникать по какой-то схеме, и вот именно эту схему он и хотел разрушить.

От стресса, связанного с тем, что рассказал ему Одд, было никак не избавиться – и, может быть, именно поэтому сегодняшняя головная боль была гораздо сильнее предыдущих.

Грегори прошел в гостиную, включил телевизор, лег на кушетку и закрыл глаза.

Головные боли его раздражали. Он понимал, что в последнее время был довольно несдержан с Джулией, своей матерью и детьми. Не желая срываться на них без всякой на то причины, Грегори поклялся себе, что сегодня будет со всеми мил и жизнерадостен. Он не позволит какой-то головной боли или аллергии взять над собой верх и не будет ни на кого злиться без всякой на то причины.