Окраины. Штурмовая группа
Шрифт:
Марик переступил через груду рассыпанных книг. Поисковики шли следом – довольно тихо шли. Надо думать, тоже кое-какой опыт имели. На втором этаже две двери из четырех были распахнуты настежь. Поваленные стулья, распахнутые дверцы мебельной стенки, тряпье…
– Ушли, – шепотом заметила Маня. – И давно уже…
Марику хотелось бегом взлететь на третий. Может, еще ничего, может, тот подъезд… Спит. Или за продуктами вышла. Тут же, наверное, со жратвой такая проблема…
На лестнице медленно обошел целлофановые мешки
Третий этаж… Феофанов из-за спины высветил номера квартир:
– Тьфу, черт. Вообще не разберешь.
Марик глянул на смутный отпечаток: то ли содрали номер, то ли облез от старости. Может, не 133-я квартира была? Может, 233-я?
Память опять начала тухнуть, слабеть, фокусничать…
…Феофанов фотографировал двери – взблескивала вспышка. Марик стоял в узком коридорчике на кухню. Нет, там стол вообще не так стоял. Может, сдвинули? И холодильник… Тот двухкамерный был. Или это уже с общаговским путается?
Маня посветила в совмещенный санузел и тихо сказала:
– Ты не очень огорчайся. Главное, ну… Тел-то нет…
Тут Марик осознал – не будет. Тел не будет, вообще ничего не будет. Может, и к лучшему. Все равно все на свете передохнут. Уж лучше не видеть. Вот как домой звонить? И вечерами наверняка названивают. Мобильник-то отключил, но все равно…
А, кому такая жизнь нужна?!
Поисковики возились в комнате. Планировка-то точь-в-точь. Но, наверное, не та квартира. Определенно не та.
Марик стоял, прислонившись лбом к косяку. Козырек кепи давил лоб, автомат оттягивал руку. Может, сразу и…
– Эй, боец! – позвал из комнаты Феофанов. – Двинулись? Окрестности прочешем. Служба есть служба.
– Иду, – сказал Марик, отрываясь от косяка.
Маня стояла у возвращенного в вертикальное состояние стола, подсвечивая фонариком, разглядывала фото из большого альбома.
– Глянешь? Может, лица знакомые?
– Нет. Не наша квартира. И альбома мы нажить не успели. А соседей я плохо знаю. – Марик посмотрел на стопку альбомов. – Сюда бы того мужика-историка…
Переспрашивать не стали. Личный состав «КП-29», похоже, понимал друг друга без слов, а с патрульным… Что с ним говорить – ясно, не в себе человек.
Двинулись к другой хрущевке. Марик шел с автоматом, упертым в плечо. На «улице» было тускло: вроде и пыли особой нет, но словно сто лет никого живого здесь не было.
– Абзац, какое неодушевленное, – сказала Маня, разглядывая дом, похожий на сельскую школу.
– Град обреченный, – непонятно к чему отозвался старший группы. – Вы как насчет обезьян?
– Если безрогие – то лояльно, – отозвалась девушка. – Там что за твари бегали?
– Вроде павианы. Хулиганистые.
– Ну, мы и сами еще ничего, – бодро заявила Маня и похлопала по рукояти своего оружия. – Вступим в интимные переговоры с предками.
Еще
– Как, Марик? Подходит?
Патрульный кивнул:
– Подходит. Здесь цоколь крашеный. У нас вроде тоже крашеный был.
Феофанов оглядел дом:
– Черт их знает. Совершенно одинаковые. Я сам в таком жил. Сейчас и под пистолетом бы детали не вспомнил.
В крайнем подъезде было довольно чисто, только почему-то в изобилии валялись разбросанные пустые ведра. Дурная примета, чтоб им… Поисковики поднялись на третий этаж. Все двери оказались заперты.
Маня протерла перчаткой щиток электросчетчиков – цифры здесь еще виднелись.
– У нас тоже тройки в номере были, – прошептал Марик. – Но дверь не та. У нас два замка стояло. А здесь один.
– Точно? Ты приглядись.
Марик нашарил в кармане связку: два от замка и маленький гнутый – от почтового ящика.
– Ладно, – сказал Феофанов. – Не твоя, значит, не твоя. Тогда ломать не будем. Заперто, и фиг с ней. Понаделают, понимаешь, дверей бронированных…
Марик автоматическим движением вставил длинный ключ в скважину, повернул… Замок неохотно, но щелкнул…
– Ключи тоже одинаковые, – хрипловатый голос Маньки дрогнул.
Квартира была все-таки не та. Марик ничего не узнавал. На кухне плита сильно хорошая, дорогая, и светильники какие-то барские. И главное, детская кроватка в комнате. Игрушек целая груда…
Маня посадила пыльного зайца на шкаф:
– Эх, орда плюшевая. Вот же вам скучища без хозяев?
– Ну, будем сворачиваться, – сказал Феофанов. – В принципе ясно…
Марик светил подствольным фонариком на низенький детский стол: россыпь фломастеров, одинаково бесцветных от слоя пыли, раскрытый альбом… Рисунок… Зверь улыбчивый. Патрульный взял альбом, сдул пыль… Розовый медведь улыбнулся шире…
Скрипела, не желая вырываться, бумага. Поисковики молчали.
– Это не наша квартира, – с отчаянием сказал Марик, тщательно складывая рисунок.
– Пошли. Еще раз осмотримся, и на базу…
На шестиэтажку решили не лезть, прошли до крупного кирпичного здания, похожего на странноватую сталинку.
– Вот абзац, мирок какой безинвентарный, – сказала Маня, огибая сложенные на обрывке тротуара кроватные сетки. – Вроде отстойника-карантина, что ли?
– Ну, явно не концлагерь. – Феофанов покосился на молчащего Марика. – Люди отсюда уходили впопыхах, но без паники. Может, еще ничего. Найдутся.