Окровавленные руки
Шрифт:
— Потому что я люблю тебя. Я люблю тебя с того момента, как увидел тебя.
Он толкнул меня глубже, остановившись и дав мне немного подумать. — Ничто никогда не отнимет тебя у меня.
— Остановись, — умоляла я шепотом, и по тому, как он выскользнул из моей киски, а затем скользнул обратно, он понял, что я не собиралась прекращать трахать меня.
— Я никогда не остановлюсь, — прошептал он, и эта рука, наконец, оставила мое горло, обхватив мою щеку и повернув мою голову, чтобы он мог смотреть на меня. — Скажи, что
— Пожалуйста, прекрати, — умоляла я, зажмурив глаза, чтобы не смотреть в пронзительно-голубые его глаза. Даже его глаза лгали.
Даже его глаза обманывали.
— Посмотри на меня, — скомандовал он, и мои глаза открылись сами собой.
— Ты будешь моей женой.
Мое тело действовало само по себе, борясь в его хватке, пока его тело не выскользнуло на свободу, и я споткнулась о стекло.
— Ты будешь матерью моих детей. — Он направился ко мне, подхватив меня на руки, в то время как я шлепала его, как загнанное животное. Он крутился, пока моя задница не ударилась о его стол, и он швырнул все на пол, толкнув меня на спину. Раздвинув мои ноги, он снова нырнул внутрь меня, и моя спина выгнулась от удовольствия, несмотря на охватившую меня панику. Когда я попытался встать, его рука вернулась к моему горлу, прижимая меня к столу с давлением, которое угрожало, а не причиняло боль.
Это был не тот Маттео, с которым я мог драться. Я не могла умолять Маттео.
Это был преступник, который без угрызений совести брал то, что хотел. Его лицо появилось в моем пространстве, глядя на меня, и наше дыхание смешалось. Он приподнял одно колено, удерживая его рукой на задней части моего бедра.
А потом он трахнул меня.
жестоко.
Пока я не зарыдала под ним, и я бы поклялась, что буду чувствовать его отпечаток внутри меня до конца моей жизни. — Тео, пожалуйста, — захныкала я.
Его губы врезались в мои, положив конец моему нерешительному протесту. Несмотря на то, что я боялась мужчины, который смотрел на меня, когда он опустошал меня, между моих бедер возник оргазм. Я попыталась дотянуться до него, хотела, чтобы он смыл вкус боли, которую дарил Маттео, скользя в мою нежную киску и обратно.
Он оторвал рот, глядя на меня сверху вниз. Он прижал большой палец к моему клитору, но не пошевелил им, просто терзал меня обещанием того, что может быть. — Скажи мне, — прорычал он.
— Скажу тебе что? — Я захныкала. — Тео, пожалуйста.
— Скажи мне, что ты моя.
— Я твоя! — Я закричала, готовая признаться в чем угодно в тот момент.
— Скажи мне, что любишь меня. — Я замерла, глядя на него с ужасом. — Скажи мне, милая моя. Его лицо смягчилось, что-то в звере отступило, когда он посмотрел в лицо моей панике.
— Скажи мне, — настаивал он.
— Я люблю тебя, — закричала я, слезы текли из моих глаз и щекотали уши.
— Я никогда не переставала любить тебя, — призналась я и ненавидела себя за это. Его большой палец
— Я знаю, — пробормотал он и после еще нескольких медленных томных толчков залил меня своим жаром.
Даже после того, как мы оба перевели дыхание, Маттео не сделал ни малейшего движения, чтобы отделиться от меня, прижимая свою грудь к моей и баюкая меня.
Как будто он знал, что мой фундамент пошатнулся.
Что он изменил мой мир тремя маленькими словами.
Я просто надеялась, что это не ложь.
Двадцать пятая
Айвори
Запахи с кухни заставили даже мой нос покалывать от волнение. Рагу Наполетано было тем, что я делала время от времени, но никогда для настоящего итальянца, такого как Маттео.
Руки обвились вокруг моей талии, лицо Маттео уткнулось носом в изгиб моей шеи.
— Вкусно пахнет, — пробормотал он, мягко покусывая мою кожу. — Но не так хорошо, как ты.
Я игриво оттолкнула его.
— Убирайся! — Я хихикнула, когда загривок на его лице щекотал мою челюсть. — Я серьезно! Ты заставишь меня пережарить Строццапрети.
— Так что делай больше. — Он пожал плечами, его плечи толкнули меня, как будто ему действительно было все равно.
— Ты с ума сошел? Нет. Уходи, шлюха.
— Твоя шлюха, — ухмыльнулся он и взял мою руку в свою. Он повернул меня к себе лицом, пристально глядя на меня сверху вниз так, что это напугало меня.
— Все в порядке? — спросила я, закусив губу. Его свободная рука оторвалась от моей талии и метнулась в карман. Большой палец руки, которая держала мою в плену, погладил мой левый безымянный палец, когда он пристально смотрел на него.
Улыбка, которую он подарил мне, когда наши взгляды снова встретились, захватывала дух. Полная, обезоруживающая улыбка, которая украла воздух из моих легких. Он удерживал мои глаза своими, и прохладное прикосновение металла к коже моего пальца заставило мое тело замереть.
— Что… что это? — спросила я, бросив взгляд на огромный бриллиант каплевидной формы, обвивающий мой палец двумя замысловатыми полосами из розового золота, усыпанными бриллиантами.
— Выбери дату. Я хочу знать к завтрашнему дню.
— Я что? — спросила я, чувствуя, как моя челюсть оказалась на полу.
— Свидание, Ангел, — усмехнулся он. — Я бы предпочел летнюю свадьбу, поэтому нам нужно быстро все подготовить.
— Год — это достаточно времени… — начала я объяснять, потому что мне не нужна была пышная свадьба.
Свадьба.
— Ты неправильно меня поняла, милая моя. Я не буду ждать до следующего года, чтобы сделать тебя своей женой.
— Но ведь уже конец мая!