Окруженец. Затерянный в 1941-м
Шрифт:
– Есть резон в таком утверждении. А отец как?
– Против.
– Я не про то. Как он здесь работать будет без помощников, как нам помогать, где посыльного возьмет, если ему или отряду будет опасность угрожать?
– Так и знал, что не возьмете.
– Но попробовать стоило. Значит, слушай сюда, сможешь организовать так, чтобы твое отсутствие здесь не пошло во вред отряду и отцу, – возьму. Но смотри – сам должен перед собой решить, имеешь право уйти или нет. Да, если ты думаешь, что, попав в отряд, будешь стрелять и взрывать,
Ах, наконец достигли мы ворот Мадрита. Хотя какой это нафиг Мадрид, Венеция во время наводнения. Странно, дождей вроде сильных не было, а уровень болота здорово поднялся, что же весной ждет? Будем с вечно мокрыми задницами ходить, как трясогузки?
– Смирно! Товарищ командир партизанского отряда «Полоцкий мститель», отряд занимается боевой учебой, из последней операции не вернулись две группы общей численностью тринадцать человек. Других происшествий не произошло. Докладывал капитан Нефедов.
– Вольно, капитан.
– Вольно!
– Что за группы? Какова вероятность их гибели?
– Группы лейтенанта Калныша и ефрейтора Забияки. Должны были действовать на шоссе Россоны – Невель.
– Сколько еще групп работало на данном направлении, пять?
– Шесть. Все вернулись, даже без соприкосновения с противником.
– Калныш ведь должен был поставить фугас?
– Да, и на отходе уничтожить два моста, неохраняемых.
– А Забияка, тоже три неохраняемых моста?
– Да.
– Кто-нибудь из других групп слышал звуки боя?
– Да. В районе Бардино, около озера Нещердо, одна из групп слышала стрельбу. Недолго.
– Вернуться по плану должны были максимум вчера?
– Да, как и вы.
– Ясно. Крамской проверил ловушки?
– Да, обе. Говорит, что дает гарантию не больше чем на неделю – дожди. В течение месяца может выйти из строя до половины мин.
– Значит, завтра отправим поисковые партии.
– Михеича опять задействуем?
– Придется, хотя и не хотелось бы. Хорошо бы какого гада в темную сыграть. Балагушу, например.
– Можно попробовать, но больно хитрый он, да и близко к базе сидит.
– Вот именно, все равно придется кончать, а так пользу сослужит.
– Тогда его надо как минимум на меня ловить.
– Или на твою капитанскую форму.
– Нет, я должен идти.
– Хорошо, решим, время есть, пока поисковики вернутся.
– Я думаю, мне надо с одной из групп идти. Найдем кого или нет, на обратной дороге и подставлюсь.
– Ну… Подумаем. Где старшина?
– С Цаплиным хомякует, где-то пять телег бульбы достал, вот и ныкают.
– Хорошее дело. Как вообще операция прошла?
– На удивление удачно, я даже не ожидал. Все цели достигнуты, за исключением пяти мостов. Возможно, они тоже уничтожены.
– Без потерь, сами видите. Трофеи припрятали. Если все выгорит, получим две тысячи мин восемьдесят один миллиметр.
Глаза артиллериста не загорелись, они буквально заполыхали огнем – Мефистофель нервно курит.
– Миномета, извини, не было.
– Миномет у нас есть. Но две тысячи! Как?
– Само в руки шло, оставалось только взять. Не буду отнимать лавры Баяна у Потапова, тот расскажет со всей артистичностью. Вон уже кому-то лапшу вешает. Я пару часиков вздремну, совещание в пятнадцать ноль-ноль.
Когда проходил мимо группы бойцов, обступивших Григория, услышал окончание фразы!
– …ты не феномен, ты мудозвон!
Дружный смех ударил в спину. Все-таки Потапов заставил меня рассказать обещанный ему анекдот, скоро весь лагерь начнет его пересказывать друг другу, а там и капитан про подводную лодку вспомнит.
Кто-то думает, что удалось сразу лечь спать? Ага, надежды юношей питают. Что-то меня сегодня на классику тянет, сначала «Каменный гость» с его неправильным написанием испанской столицы, теперь вот Ломоносов. Старею, что ли? Планы мои нарушила, конечно же, Маша, стояла у входа в землянку и держала в руках что-то, накрытое рушником.
– Привет, это чего – хлеб-соль?
– Здравствуй, Костя, как я рада, что ты вернулся, все переживали… Это шанежки со сметаной. Поешь, вон как исхудал.
Исхудал? Что-то я не заметил. Сначала хотел отослать сметану обратно, но подумал – что я встаю в позу правоверного коммунара? Надоело.
– Спасибо, золотце. – Мария смущенно потупила глаза. Нет, надо ее в другой лагерь отсылать, а иначе ничего хорошего не выйдет. – Конечно, съем, мне не то что язва желудка, мне даже гастрит по сроку службы не положен.
Попытку проникновения сей особы в землянку жестко пресек – нафиг, нафиг. А шанежки были вкусные, даже без сметаны за уши не оттянуть, а уж с ней…
– И так, товарищи, здравствуйте, кого еще не видел, и сразу перейдем к делу. Товарищ капитан кратко уже изложил итоги операции. Меня интересуют мнения участников о том, как все прошло, и особенно, что было необычного и неожиданного. Свое мнение я выскажу в конце. Начнем с младшего по званию. Байстрюк.
– Так это, товарищ командир, нормально все. Мы же к старому нашему знакомому мостику ходили, который раз уже жгли. Немцев там только вместо двух ажно шестеро было, причем, в отличие от тех первых, эти службу справно тянули – ну, наверно, жить хотелось. А не сподобились. Мы франтово так к ним подъехали и постреляли в упор, а тех, что из деревни хотели сунуться, из пулемета причесали. Правда, одного бойца они мне подранили, но это случайно. Вроде все.