Октавия

Купер Джилли

– Господи, что ты, - сказал Роджер.
– Это была лучшая из сыгранных тобой ролей, дорогая. Этим ты его сразила наповал. Я сказал Ласло, что тут снова подействовала твоя известная женская привлекательность.

Она засмеялась, но смех застрял у нее в горле, и она расплакалась. Роджер пожал ей руку.

– Все в порядке, моя радость. Мы знаем, что тебе пришлось перенести. Дай-ка ей глоток из твоей набедренной фляжки, Ласло.

В полицейском участке разыгрывались немыслимые, массовые сцены. Люди взбирались друг другу

на плечи, толкались сотни репортеров с телекамерами. Со всех сторон слышалось: ?Дайте на нее посмотреть?. ?А это ее приятель?. ?Посмотри на волосы?. ?Старушка Белла!? ?Что там было?? ?Она не ранена??

Каждый старался до нее дотронуться, дернуть ее за платье.

Четверо полицейских протолкнули ее внутрь, где ей позволили выпить чашку кофе и умыться, прежде чем начнется допрос. Комната была битком набита полицейскими, обстреливавшими ее со всех сторон вопросами. Роджер сел рядом с ней, крепко взял ее за руку и, как мог, разряжал обстановку, когда она чересчур накалялась. Ласло куда-то на время исчез.

Когда они дошли до стрельбы, она снова задрожала.

– Вы уверены, что это Пабло застрелил Эдуардо?
– спросил старший полицейский чин.

– Конечно.

– Но у вас же были завязаны глаза, - сказал инспектор с большими усами.

– Я могу судить по направлению, откуда стреляли, - сказала Белла, - и к тому же в тот момент только он держал в руках автомат.

– Но сначала вы подумали, что это Эдуардо стрелял в Крисси.

– Да, но только потому, что боялась этого.

– В окно были выброшены два автомата.

– Ну, в тот момент использовался только один, и я знаю, что это был Пабло, потому что до этого он все время был немного в стороне, а тут сразу же стал командовать.

– Но вы своими глазами не видели, как он стрелял?
– упорствовал старший офицер.

Вероятность того, что они ей не поверят, была для нее нестерпима. Они вдруг показались ей точно такими же, как Рикардо и Эдуардо, которые хлестали ее по щекам, чтобы выбить из нее нужные им сведения.

– Здесь еще хуже, чем там, - выпалила она и, опустив на стол руки, заплакала.
– Мне это и в голову не могло прийти. Я просто не могла себе представить такого.

И тут вошел Ласло. Он был побрит, одет в чистую рубашку и выглядел таким же уверенным в себе, как прежде.

– Если вы от нее не отстанете, - сказал он, подойдя к офицеру, - я устрою вам самый страшный скандал, который сразу подорвет всю вашу репутацию, которую вы себе приобрели на этом деле.

– Все в порядке, милая, - сказал он, взяв Беллу за руку, - это надолго не затянется.

Мягко и тактично он расспросил у нее обо всем, что произошло утром.

– Ну и хватит, - сказал он, когда она закончила свой рассказ.
– Я только что видел сестру. Она чувствует себя не так уж плохо. Позже она будет вполне способна вам все рассказать, если вы проявите немного чуткости.

Офицер посмотрел на Ласло

с неудовольствием и одновременно уважением и сказал:

– Хорошо, мистер Энрикес.

– Я бы хотел переговорить с мисс Паркинсон минуты две наедине, - продолжал Ласло, - потом вы сразу можете поместить ее в больницу.

Их провели в какую-то приемную, где был стол и два стула, от которых исходил запах мебельного лака, мела и страха. В горшке на подоконнике увядал какой-то цветок.

Сев, Белла сказала дрожащим голосом:

– Я не хочу в больницу. Я в полном порядке.

– Это только для обследования, и там ты сможешь отоспаться. Ненадолго, всего на день или на два, пока я не вернусь.

Она посмотрела на него с ужасом.

– Куда ты уезжаешь?

Он помолчал и сказал с непроницаемым видом.

– В Буэнос-Айрес.

– О, нет! Значит, они блефовали. Хуан еще не арестован.

– Пока нет. Но у меня есть на него все улики, и аргентинская полиция не упустит такого шанса. Так что мне будет оказано всяческое содействие.

– А что произошло со Стивом?
– спросила она и почувствовала, что краснеет.

– Его взяли, - бесстрастно сказал Ласло.
– Вчера при попытке выехать из страны.

– Он заговорил?

– Тут же все выложил.

Белла поморщилась. У этого поганца Стива даже не хватило духа постоять за своих негодяев-дружков.

– Они с Хуаном уже несколько месяцев планировали похищение Крисси.

– Значит, разыскать меня через объявления, прикинуться безумно влюбленным…

– Простая хитрость. Он в газетах прочитал про тебя и Руперта и затеял всю эту чепуху с объявлениями, чтобы усыпить твои подозрения. Он понял, что в нашем семействе чужаков не любят.

– Идеальный способ выйти на нас - через тебя.

Это у него получилось грубее, чем он того хотел.

– О, Господи, - Белла чувствовала себя уничтоженной.
– Значит, это все по моей вине.

– Разумеется, не значит, - раздраженно сказал Ласло.

Раздался стук, и в двери показалась голова полицейского.

– Вы пропустите этот рейс, мистер Энрикес, если не поспешите.

– Сейчас иду. Еще несколько секунд.

Голова скрылась. Белла безразлично смотрела на свои руки. На какой-то момент ей показалось, что и Ласло не знает, что сказать.

Напряжение становилось невыносимым. Она почувствовала нестерпимое желание поплакать у него на груди, упросить его не улетать, но упорно продолжала смотреть на свои обкусанные ногти.

– Белла, - сказал он мягко.
– Пожалуйста, погляди на меня.

– Я не могу, - выдавила она из себя.

Наступила еще одна томительная пауза. Он вздохнул и поднялся.

– Хорошо, я думаю, сейчас не стоит что-либо выяснять. Подождем. Роджер пока за тобой присмотрит. Отдыхай как можно больше. Я позвоню тебе из Буэнос-Айреса, как только у меня будет что сообщить.