Ола
Шрифт:
– Мы чего спрашиваем, – продолжал бородач, тот, что шлем снял. – Потому как время тревожное. Заброды всякие ходят, добрых людей бить зовут, разбойники опять же. А в Авиле, слыхали, мятеж учинился. А вы-то часом не из Авилы едете?
…Самое время глаза скашивать!
– Мятеж? Какой мятеж, сеньоры?
Это уже толстячок. Молчал бы лучше, а то спросят про мешок с деньгами, что на брюхе его спрятан!
– Или вы не слышали? – удивился бородач. – Мятеж в Авиле нынче. Добрые горожане против герцога Бехарского как один поднялись. То есть не добрые, конечно… Гм-м…
– Войска, что герцог послал, как есть разбили! –
…Ну, пороху в моей сумке, конечно, нет – как и святой гостии.
– Ручаюсь я за спутников своих! – гордо ответствовал Дон Саладо. – Игнасио Гевара, славного моего эскудеро, повстречал я в неком замке великанском, где напали на меня жестокие людоеды…
Ой!
– Но оный Игнасио Гевара опасность презрел и помощь мне оказал, людоедов страшных не убоявшись…
Ну, все…
И поехал мой идальго,Ничего не пропуская,Про ужасных людоедов,И про злобных великанов,И про замки, где инфантыЗаточенные томятся,И про славного Артуро,Про сеньора Ланчелоте,Про ужасного ДраконаИ, конечно, про Анкору,Про сеньора Новерадо,Что гостей у перекресткаВстретил, следуя обету.Стало ясно – мы пропали!Поглядел я на окошко —Может, выпрыгнуть успею?Договорил рыцарь мой. Умолк.
Тихо-тихо вокруг стало, я даже голову поднять не решился. Кажется, рядом с нами вся харчевня собралась.
– С-с-сеньор! – наконец выдавил из себя бородач. – С-с-сеньор, вы…
– Не внесу ли я некоторую ясность? – прехладнокровно заметил лисенсиат, вставая. – Зовут меня Алессандро Мария Рохас, изучал же я разные науки, в особливости же медицину…
Переглянулись бородачи, плечами кольчужными пожали.
– А-а-а! – спохватился один. – Так вы лекарь, сеньор Рохас?
– А-а-а-а! – подхватили другие, но уже с пониманием.
– Юноша же сей, – невозмутимо продолжал толстячок, – нанят мне да сеньору Кихада в помощь. А почему сопровождаем мы этого доблестного сеньора, могу обстоятельно пояснить.
– Да что вы! – тут же откликнулся тот, что про Авилу спрашивал. – Никакой надобности в том не имеется, сеньор Рохас. Нам бы сразу догадаться, как только мы про Анкору да про старого сеньора Хорхе услышали!
– Помилуйте, да в чем дело? – поразился ничего не понимающий Дон Саладо. – Или вы сомневаетесь в благородстве славного сеньора Новерадо?
– Что вы! Что вы! – замахали руками бородачи, друг друга перебивая. – Ну, никак не сомневаемся, сеньор! Потому как дон Хорхе – рыцарь великий, с маврами еще двести лет тому назад бился, и сейчас бьется, и завтра тоже будет. И Сид, который Руй Диас, – тоже сеньор благородный, и тоже мавров проклятых бил, и сейчас их бьет, видели его недавно в войске королевском.
– Странное дело! – воскликнул Дон Саладо после того, как бородачи, переглядываясь да перемигиваясь, прочь убрались. – Показалось мне, что сии благородные сеньоры сами изрядно были взволнованы. И кто пояснит мне, отчего?
Вытер пот со лба наш Рохас,Подмигнул: изрядно вышло!А потом ко мне склонилсяИ сказал: «Вам ехать завтра,А сегодня, как стемнеет,Пошептаться надо, Начо,Только чтоб никто не слышал!»Не понравилось мне это —И у стен бывают уши!А бездомному пикаро,Что по краешку гуляет,Ни к чему чужие тайны,Мне своих пока хватает.Или он мне про невесту,Что в Севилье ожидает,Вдруг собрался рассказать?ХОРНАДА XII. О том, как довелось мне расстаться с моими славными спутниками
– Сир-е-е-ена-а-а-а-а-а-ас! [39]
Ну конечно, и тут они, «сиренасы» эти! Селеньице в сотню домов, а поди ж ты – прямо как в Севилье, где-нибудь на улице Головы Короля Педро. Бродят по ночам, людей пугают. Или я не знаю, какая нынче погода?
– Сире-е-ена-а-а-с!
Хвала Деве Святой, уже подальше. Пошел к дому алькальдову людей пугать-будить. Слыхал я, где-то в море такие же «сиренасы» имеются, тоже людей криком да ревом своим с пути сбивают. Сам не видел, да шкипер один в Палосе рассказывал.
[39] Ночная стража имела обязанность сообщать жителям о том, какая погода на дворе. «Сиренас» – «ясно». Из-за этого стражников иногда называли «сиренасами».
Оглянулся я, поежился. А прохладно нынче ночью! Или это мне кажется?
Во дворе харчевни – королевство сонное. Спит народ – кто на телегах, кто просто на плащах да попонах. Спят? А хорошо бы, потому как всегда кто-то в самый ненужный момент просыпается да ухо из-под попоны выставляет…
– Я здесь, Начо!
Толстячок! В мантию свою черную закутался, шляпу на глаза надвинул – словно серенаду петь под чьим-то балконом собрался.
– Пойдемте, сеньор, – вздохнул я. – Присядем в уголке, авось не услышат нас.
С самого начала мне этот разговор страх как не понравился. Чутье у меня на всякую гадость!
…И на опасность – тоже чутье. Печенкой слышу, селезенкой даже.
Присел я на какое-то бревнышко, сеньор лисенсиат рядом бухнулся, плечами дернул. Не иначе ему тоже не жарко.
Молчит!
И я молчу. Молчу, на небо поглядываю, на звездочки. Ушли тучки, ясная нынче ночь. Сиренас, стало быть.
– Как я понял, Начо, стражники уверены, что никакого замка Анкоры не существует. После гибели Хорхе Новерадо Анкора была разрушена до основания, и никто там больше не жил…