Олегархат районного масштаба
Шрифт:
Николай Семенович работал в основном первым замом. То есть он еще был и министром внешней торговли, но одновременно он был и Первым Заместителем Председателя Совета министров (то есть Булганина), и Первым заместителем Председателя Верховного Совета (то есть Ворошилова), так что когда ему позвонила Светлана Владимировна, он — как всегда при общении с ней — сначала уточнил:
— Гражданка, вы сейчас к кому обращаетесь? Если что, то министр внешней торговли сейчас вышел и еще неделю будет недоступен: нет у меня свободной валюты.
— Мне нужен Верховный Совет, вопросик возник специфический. Срочный и очень важный, когда к вам подъехать можно? Только у меня график…
— Я в курсе твоего графика, так
Дед, как и «в прошлой жизни», к городским проблемам подошел очень серьезно. Во-первых, очень подробно в своей записке их перечислил, а во-вторых, сразу наметил пути их решения. Не лучшие — но это, скорее, объяснялось тем, что он был совершенно не в курсе «новых возможностей» Комитета по части маневрирования финансами, так что мои мысли по поводу будущего Приозерного лишь окрепли. И я, не дожидаясь ответа от товарища Патоличева, сразу принялась их «воплощать в жизнь». А на то, что и Николай Семенович их одобрит, я не сомневалась: «новенькие» (а на самом деле уже «морально устаревшие») небольшие вычислительные машины, предложенные зарубежцам по вообще смешной цене в двадцать две тысячи долларов, собрали только предварительных заказов на без малого десяток тысяч штук. Причем эти машинки дали возможность и дружественным немцам из ГДР прилично заработать: каждый из этих компов комплектовался электрической печатной машинкой «Зоемтрон», за которую сумрачный тевтонский гений отгребал в свою пользу почти полторы тысячи долларов. И, что немцам особенно понравилось, эти машинки проклятые капиталисты и напрямую у них стали массово закупать: к компу можно было их до четырех штук одновременно подключать — а печатать нужно было очень много. Потому что машинки в зарубеж пошли не как «приборы для научных расчетов», а как «учетно-бухгалтерские автоматы». Кстати, и довольно много программ для этих машинок немцы же буржуям и поставляли, как «стандартные», так и на заказ разрабатываемые. А вот у самих буржуев с разработкой программ было пока крайне паршиво: однокристальная архитектура этих «монстров», реализующих лишь абсолютную адресацию, позволяла программы составлять только самые примитивные — а что-то более серьезное можно было собрать только на «больших» машинах с использованием кросс-компиляторов, но их капиталисты для бухгалтерий пока особо не закупали.
Но бухгалтерские компы не одним буржуям продавались, их и в СССР начали более чем активно использовать — правда, в СССР документы все же не на пишмашках в основном печатали, а на строчных принтерах. Думаю, что и буржуи от таких бы не отказались, но принтеров этих пока и для внутреннего рынка не хватало, так что капиталисты просто ждали (причем ждали, пока в ГДР их не начнут серийно выпускать на той же фабрике «Зоемтрон»). А выпуск принтеров для буржуев был поручен немцам потому, что в конструкции предусматривалось использование лишь девяноста шести символов и в «отечественных» машинах ставилась кириллица (со строчными и прописными буквами), а вот немцам и самим кириллица была не особо нужна.
Так что советская вычислительная техника (которую, по мнению руководства страны, я и придумала) приносила и огромные доходы в валюте, и «международное сотрудничество» с теми же немцами сильно стимулировала — и поэтому Николай Семенович мне в мелких просьбах уже не отказывал совсем. Даже в такой мелкой, как передача в Комитет уже двух десятков ремоторизованных Ил-14ТД, очень сильно помогавших производству полупроводников: например, полеты по маршруту «Фрязино–Ряжск» стали не просто ежедневными, а выполнялись по два-три раза в день. Точнее, конечно, «Щелково-Ряжск» (строить отдельный аэродром в десятке километров от двух существующих мне просто запретили). Так же из Щелково выполнялись регулярные рейсы в Брянск и в Приозерск, из Брянска и Ряжска самолеты летали в Кузнецк (который в Пензенской области): там производились
— Василий Степанович, судя по тому, что приозерские коммунисты вас выбрали, вы с работой секретаря парторганизации вполне справляетесь.
— Ну, по крайней мере, мне на меня жалоб не поступало.
— Я так и думала. А еще я думаю, что вы и с районом справитесь: я вашу записку почитала, в целом мне понравилось. Правда, вы там изрядную часть в виде благих пожеланий представили…
— Так денег-то нет, чтобы такое провести.
— То есть вы представляете, во что может обойтись то, что вы задумали?
— Я-то представляю, но…
— Поэтому я предлагаю следующее: вы будете назначены и первым секретарем райкома, и председателем райсовета.
— Но ведь не положено…
— Не положено там, куда не клали. А мы как раз положим, так что если вы согласны… а деньги я выделю. В Комитете сейчас финансовую политику Совмин упростил, теперь можно часть накладных расходов даже на жилищное строительство направлять. Но для того, чтобы в районе это проделать, мы район из подчинения области просто выведем.
— Это как?
— Есть у нас в СССР уже несколько таких районов центрального подчинения, будет одним больше… или не одним: Василий Семенович, вы знаете, где можно Игната Дмитриевича найти?
— Если он срочно понадобится…
— Думаю, что не очень срочно, где-то через пару недель.
— Попробую списаться с ним, уточню.
— Вот и отлично. Значит так, как в Приозерный вернетесь, гоните этого председателя пинками прочь, Юре скажите, чтобы он начинал строить еще одну линию жилых домов и, думаю, небольшую швейную фабрику: нечего теткам без работы сидеть, пусть модную одежду шьют. Я машины швейные вам отправлю, как фабрика готова будет, а об остальном… о, похоже еще один гость прибыл, сейчас вообще все вопросы решим.
Когда Николай Семенович вошел в гостиную, он как-то интересно взглянул на деда:
— Василий…
— Степанович.
— Да-да, Василий Степанович, рад встрече. А вы тут…
— Я парторг в Приозерном.
— Ну да, помню, а к Светлане Владимировне…
— По делу, — прервала я Патоличева, — очень важному. Облсовет там в связи с созданием нового района нам стал сильно мешать нормально работать, поэтому я предлагаю немедленно район из подчинения области вывести.
— Это как?
— Как Саров…
— Понял, ты весь район хочешь забрать?
— Ну мы же по поводу Ряжска говорили, я программу для него составила, но не конкретно под Ряжский район, а вообще. И потому я еще хочу забрать и Благовещенский район Уфимской области.
— Светочка, ты и так, гляжу раздалась в ширину изрядно, а с районами у тебя личико не треснет окончательно?
— Нет, идемте на кухню, я вам покажу современные достижения самых передовых технологий и вы согласитесь, что мне трех районов будет, конечно, маловато, но пока я из декрета не выйду, то и так сойдет. Но сначала вот сюда смотрите, — с этими словами я включила установленный в гостиной кондиционер. — Эта штука в любую жару обеспечит в комнате прохладную температуру, так что люди от жары болеть и помирать уже не будут.
— Ну так уже есть…
— Я не про централизованные системы, под них нужно дома специальные строить. А эту можно хоть в сакле поставить.
— Интересно… хочу такую же. Где делают?
— Будут как раз в Благовещенске, на новом заводе, который к осени выстроят. Теперь на кухню: вот это такая печка специальная, быстро разогреть что-то или приготовить… тоже быстро. Ника в ней кексы печет за три минуты, картошку для пюре вообще за минуту приготовить можно… небольшую.
— Тоже на новом заводе будет делаться?