Олимпиец

Алферова Марианна Владимировна

– Ну да, раз я проиграл, мне не дадут сразиться в финале.

– Так выиграй. И финала не будет.

– Ты что, тупой? Я проиграл. Сто раз тебе повторять? – Андрей бросил полотенце в утилизатор и закутался в ярко-синий взявшийся неведомо откуда халат.

– Ты проиграл, – согласился Марк. – Но мы еще не проиграли.

* * *

– Нам иногда приходится «нейтрализовывать» последствия игры, – объяснил Говернон. – Для этого мы используем «Пыль веков» – чтобы стереть все без следа. Но

в данном случае Артур создал катера с хронобомбами для войны. Думаю, на Совете олимпийцев я предложу запретить использование «Пыли». Мы найдем другие средства очистки космоса.

– Лучше поздно… как говорится.

– Здесь недалеко есть небольшой ресторанчик, – сказал Говернон. – Можно там посидеть и поговорить.

Ресторанчик оказался восхитительным. Обслуживали его только андроиды. Гостям предлагали отдельные кабинеты с видом на озеро. Берег был обрывистый. Внизу лежало блюдце синей воды. Белые скалы противоположного берега поросли крошечными сосенками. Из пасти горы срывалась пенистая струя водопада. Играла радуга.

Столик, застланный белой скатертью (полная иллюзия, что льняная и крахмальная), спинки стульев из черного дерева. Андроид принес вино, минеральную воду и салаты. Странно было думать, что где-то идет война, затеянная бессмертными от скуки.

– У нас на Фатуме была своя база. Мы брали образцы тканей и выращивали копии людей, которые воевали и умирали на болотах. Мы сканировали их личности – живых и умирающих, – Говернон говорил обо всем этом как об интересных, но не слишком значительных мелочах.

– Ты говоришь «мы». Значит, ты отождествляешь себя с олимпийцами?

– А с кем же еще? Я же бессмертен, как они.

– Почему бы тебе не отождествлять себя по-прежнему с Лацием?

– Лаций слишком далеко от Олимпа. Расстояния в нашей жизни играют непоследнюю роль, поверь мне.

– Как вы разрешили ему играть за нашу планету? – спросил Марк.

– Я не думал, что речь идет о вторжении. Он должен был всего лишь следить за своей родиной. Видишь ли, обычно олимпийцы создают клон взрослого человека и заодно переписывают память оригинала. Ребенку нечего делать среди олимпийцев. Испытание могуществом – одно из самых страшных.

«Он воплотил мое неосуществленное желание – вырастить сына», – шепнул голос предков, и в этот раз в нем отдельно прозвучал голос отца, которого Марк никогда не видел.

– А попытка захватить Неронию – это была предыдущая игра?

Говернон усмехнулся и покачал головой:

– Кто мог подумать, что Лаций встанет на сторону Неронии! Кое-кто потерял немало кредов из-за твоих действий.

– Я не удивлюсь, если ненависть Китежа к Лацию – тоже чья-то умело разыгранная карта.

– Воображаешь, что нащупал все тайные нити? – В голосе Говернона опять скользнуло презрительное снисхождение. – Не думай, что за каждым твоим шагом

следят. Вы нас интересуете время от времени.

– Вы играете планетами и целыми звездными содружествами, как куклами.

– Это всего лишь масштаб. Масштаб пространства и масштаб времени. Вместе с бессмертием приходит осознание того, что можешь потратить десять или двадцать лет на какую-нибудь ерунду. Не надо никуда спешить. Все еще можно успеть.

– Думаете, вы – боги?

– Мы в этом не сомневаемся.

– Кто играет за Неронию? – спросил Марк.

– Какое это имеет значение? Игра окончена. Ты же слышал.

– Для Андрея. Но Нерония не пострадала. Если она поможет Лацию…

– Марк, ты требуешь невозможного. Мы не можем нарушать реальный ход вещей. Нерония никогда не встанет на сторону Лация. Во всяком случае, в данной ситуации, когда ей придется жертвовать своими людьми, деньгами и флотом ради того, чтобы сохранить на звездной карте планету врага.

– В моей экспедиции был нер, он предполагал, что туша одного из отправленных в сектор Неронии анималов начинена «Пылью веков». Это так?

– Не думаю.

– Но играющий за Неронию может сделать вид, что эта информация истинная.

– Думаешь, у них нет состава нейтрализатора? И потом, это блеф.

– Но почему бы нам не поблефовать? Разве блеф запрещен в ваших играх? Так кто играет за Неронию?

– Роберт ЛД.

Клон космодесантника, убитого на Неронии.

– Ну что ж, и на том спасибо.

– Я намерен сделать тебе еще один подарок: два отличных нейтрализатора «Пыли веков», они по габаритам в десять раз меньше ваших, потребляют энергии куда меньше и дают стопроцентную гарантию.

– Стопроцентную гарантию никто не дает.

– Тогда девяносто девять и девять в периоде. Тебя устроит?

– Вполне.

– Судя по тому, как ты выглядишь, лет двадцать ты потерял на Крайней Фуле, – заметил Говернон. Как всегда, небрежно.

– Вы можете сохранять молодость. Но не возвращать ее, – покачал головой Корвин.

– Ты уверен? – Говернон улыбнулся. – Помнишь сказку о живой и мертвой воде?

– Живой воды нет.

– Живой нет, – согласился Говернон.

Они долго молчали. Уже принесли десерт, когда Марк наконец сказал:

– Я тоже сделаю вам подарок. Предлагаю новое занятие. Не игру. Почему бы вам не отправиться на Крайнюю Фулу и не прибрать там за собой: вычистить планету от «Пыли веков», устроить нормальное водоснабжение и вылечить несчастных поселенцев от той отравы, что они глотали в течение трех лет по вашей милости.

– Думаешь, это интересно? – с сомнением спросил Говернон.

– Не знаю. Но когда планеты Звездного экспресса сообща подадут на вас в суд с требованием компенсировать понесенные убытки, может быть, вам кое-что зачтется в этом случае.