Олимпийские игры
Шрифт:
Журналист не был новичком и не раз делал репортажи о заложниках, а потому давал себе отчёт: зачастую обстоятельства вынуждают бойцов полицейского спецназа работать по принципу «кто не спрятался, я не виноват». Крайняя мера во спасение жизни, и этим всё сказано.
Колли же изначально не рассчитывал найти Сюзан Форстер живой и тем не менее использовал ломовую мощь легионера на всю катушку. Йохан ещё понял бы – эмоции захлестнули, так нет же – ни ярости, ни азарта. Саксонских бандитов просто выкосили, как лишнюю траву на лужайке.
Что же побудило капитана действовать в мирном
«Кому сказать: матёрый журналист, звезда «Заксен им визир», позволил себе увлечься до такой степени, что с головой и без оглядки ухнул в кровавую авантюру, – корил себя Йохан. – Вот до чего доводит запойная ностальгия по военной службе».
Кстати о службе. Допустим, гиадец – будем пока называть его так – всё-таки соврал и работает на «Кузнецов Энтерпрайзис».
Группу боевиков-наёмников забросили на Олимпию для силового прикрытия, и, насколько мог судить Йохан, эту задачу они провалили. Как тогда объяснить поведение госпожи Ларсон?
Светлана – доверенное лицо владельца корпорации, решительна и даже своенравна. Кому как не ей руководить поисками Александра Кузнецова. Так нет же, она не сделала ни малейшей попытки оспорить лидерство Колли и ни словом не упрекнула его. Опять же фраза-пароль: «Трибун благодарит тебя за ужин в лесу».
Как ни крути, а эта команда не вписывается в рамки обычного военного подразделения. Три человека и легионер больше всего напоминали прайд хищников. Светлана словно вернулась в семью. Вожак обнюхал её, и она заняла место, принадлежащее ей по праву.
Вот тут-то журналист и задумался всерьёз, какого чёрта он связался с гиадцами. Он не член их стаи. Его просто терпят рядом, и не ему решать, когда и как прекратится это сосуществование.
Да, Тойфер мог признать чужой авторитет и умел подчиняться приказам, в конце концов – в армии служил. Но он не привык, чтобы его ловили вот так «на слабо» и водили, как бычка на верёвочке.
Дальше – больше.
Вопреки прогнозам Колли, заложница оказалась жива, её держали в пустой кладовке при тренерской комнате. Не успел Йохан обрадоваться, как брутальный капитан сумел ещё раз неприятно удивить его: устроил спасённой форменный допрос. Слава богу, легионера услал куда-то, а то бы девицу от страха кондрашка хватила.
Журналист быстро ухватил основное: бандиты пытались выяснить у Сюзан, за какие подвиги Корсакову заплатили два миллиона и кто прикрывал его в «Гербе и Короне». На второй вопрос она ответила им честно – «не знаю», по первому же запиралась как могла. Ей повезло, всёрьёз за неё ещё не брались – надавали пощёчин для острастки. Видимо, Большой Матиас решил, что время терпит до поимки её партнёра.
Тойфер показал девице фотографию настоящего Кузнецова. Та явно его никогда не видела.
По-хорошему, на этом и следовало закончить, но Колли упорно донимал многострадальную пару расспросами, выяснял несущественные, на взгляд журналиста, нюансы, заставлял их раз за разом повторять свою историю.
Почему партнёры сняли деньги наличными,
И так без конца по кругу.
Йохан никак не мог взять в толк, чего добивается гиадец, а потому раздражался всё больше и больше.
Разве капитан не понимает, кто перед ним? Неоперившиеся юнцы, сдуру возомнившие себя крутыми кибер-пиратами. Чудом уцелели. Матиас Гросс – вот тот был действительно крут. И что? Сунул нос дальше, чем нужно, – хлопнули, как муху.
«Большую жирную навозную муху в куче дерьма. – Тойфер с трудом подавил приступ тошноты. – Встать. Уйти. Добраться до дома. Принять ванну. Как следует напиться, и пусть катятся в ад и «Кузнецов Энтерпрайзис», и гиадцы, и бандиты, и политики».
Так бы и поступить, да вот беда – журналист не умел сдаваться. Приступ малодушия спровоцировал стыд, стыд породил гнев, гнев вылился в неприязненный вопрос:
– Колли, какого чёрта вы не оставите их в покое?!
Тот посмотрел на журналиста так, словно впервые увидел его, и вежливо осведомился:
– Вас что-то интересует, господин Тойфер?
– Да.
– Что конкретно?
– Какого чёрта мы здесь торчим?
Капитан оглядел спартанский интерьер тренерской комнаты, пожал плечами и ответил:
– Если вам не нравится помещение, мы можем перейти в другое.
– Не валяйте дурака, Колли. Вы прекрасно меня поняли, – настырно гнул свою линию Йохан. – Чего мы ждём?
На какое-то мгновение ему показалось, что гиадец промолчит, но тот всё же снизошёл до объяснений:
– Я жду, когда ваши земляки прекратят морочить нам голову и расскажут правду.
Тон капитана окончательно вывел саксонца из равновесия.
– Колли, вы с ума сошли? Госпожу Форстер едва не убили!
– Госпожа Форстер? Называйте вещи своими именами, господин журналист, – неожиданно вскинулась Светлана Ларсон. – Ваша госпожа – воровка, как и её дружок. Чуть не убили? Ты гляди, какой гуманист выискался! Пара оплеух и часок-другой взаперти – отличная цена за куш в четыре миллиарда.
Она бросила злой взгляд на Сюзан и процедила сквозь зубы:
– Молчишь, жертва невинная? Ну, молчи-молчи.
«Verdammt!»
До сих пор в отношении Корсакова и его напарницы Тойфер руководствовался эмоциями, но если поразмыслить трезво, обвинение Светланы имело под собой почву.
В конце концов, электронные взломщики на данный момент единственные, кого «ни пуля, ни штык не берёт», если не считать команду Колли и самого Йохана. Взломать банк, похитить деньги, обеспечить себе алиби в глазах потенциальных охотников, подписать их на роль добровольной «крыши», а затем разделаться с партнёрами – сложно, но выполнимо, особенно если иметь юношескую бесшабашность, дерзость и фантазию. Стоит взять за основу такое допущение, и многое становится на место. Мухлёж с чемпионатом, политический и экономический скандал, война банд, беспорядки в Саксонии – чем больше камней швырнуть в воду, тем больше идёт от них кругов. Хаос на Олимпии – лучшее прикрытие для ограбления.