Оморка — бумажный остров
Шрифт:
— Дома необходимо всегда иметь такое средство, — бормочет бабушка. — Особенно в доме, где растёт мальчик. Мальчики — это страшные непоседы…
Бабушка поглядела на Сашку поверх очков.
— Вот. Возьми. — И она протянула Сашке пакетик с мазью. — Лечи это бедное животное… Батюшки! — неожиданно бабушка всплеснула руками.
Сашка боязливо заозирался.
— Плащик сам догадался надеть!
Бабушка с восхищением оглядела Сашку с ног до головы. От этого осматривания Сашка весь съёжился. Только бы
— Погода начала портиться, — забормотал он, стараясь, чтоб голос его звучал при этом как можно солиднее.
— Вот именно! — охотно согласилась бабушка. — У меня у самой опять плечо заныло. Вот, думаю, не простыл бы в одной рубашечке… А ты уж и сам догадался! Взрослеешь! Ну прямо на глазах!
И бабушкин подбородок торжественно расположился на белом кружевном воротнике.
Сашка держал руку в кармане, подхватив лямку бинокля, чтобы он не волочился по полу. Так что, когда бабушка сняла с полки кепку и со словами: «Рубашечка-то совсем тоненькая…» — напялила поспешно кепку Сашке на затылок, он не смог ей оказать никакого сопротивления.
— Ну!.. — только вырвалось у него.
Упрямо сверкнув глазами, он мотнул вихрастой головой, но кепка почему-то всё равно не свалилась.
— Вот! Видел? — крикнул Сашка, распахивая на ходу плащ.
— Ух ты!
Глаза Виталика засияли.
— Дай поглядеть.
— Смотри, — отвечает Сашка, а сам лямку повыше подтягивает.
— Я же так нечего не увижу!..
— Погоди, — отвечает Сашка, — дай мне самому немного поглядеть…
И он с осторожностью открывает кожаный футляр.
— Вот это бин! — восхищается Виталик. — Твой отец моряк, что ли?..
— Да это же дедушкин!..
— Дед — моряк? — не успокаивается Виталик.
— Да нет же! Это полевой бинокль, а вовсе не морской…
— Ну да… Скажешь тоже… Для пехоты, что ли?
— Ничего не «скажешь».
Сашка несколько секунд молча смотрит в бинокль.
— Далеко видать… Это для кавалерии. Понял?
И он бережно передаёт бинокль товарищу.
— Вот это бин!..
Восхищению Виталика нет конца. Вначале он с нежностью смотрит на футляр. Затем, вдоволь налюбовавшись футляром, поглаживает чёрную поверхность окуляров, пальцем обводит каждую линзу в отдельности и, наконец, приставляет бинокль к глазам:
— Ух ты!..
Из груди его вырывается вздох восхищения.
Осмотрев все достопримечательности двора, Виталик опять принимается разглядывать бинокль и перекладывать из одной руки в другую.
— Не то что материн…
Он неожиданно нюхает бинокль.
— Порохом пахнет… А материн — духами провонял…
Теперь окуляры следуют уже по верхам: рассматриваются тучки, верхушки антенн. Постепенно спускаются на верхний этаж дома.
— Материн
— Так то же просто театральный! — замечает Сашка. — Театральный бинокль с полевым сравниваешь!
Сашка почти негодует.
— Нет, нет, — поспешно исправляется Виталик, — я не сравниваю! Тут и сравнивать нечего!
— Да-да-да этот же биник, знаешь!..
От волнения Сашка начинает заикаться.
— Д-д-да. Д-дедушка же с ним на войне был! И царя… Понял?
Тут Сашка неожиданно умолкает, вспомнив, что это Виталик относит к сказкам.
Но на этот раз Виталик готов, кажется, послушать и сказку. Раз уж она подкрепляется таким вещественным доказательством, как бинокль.
— А Зебу ты там не видишь? — вдруг спрашивает Сашка.
Виталик обшаривает биноклем все этажи.
— Нету…
— А ты бери пониже…
— Сейчас, — обещает Виталик, а сам всего только с девятого на восьмой переводит.
— Ну? Чего там? — спрашивает Сашка.
— Где?
Виталик не отрывает глаз от бинокля.
— А я почём знаю, где ты сейчас находишься. Ты на кого смотришь?
— На всех…
— А ты давай Зебку ищи. Мазью его намажем.
— Сейчас… — обещает Виталик, а сам с седьмого этажа никак не сведёт.
А на седьмом — дядя Юра. Стоит на своём балконе и курит. И в бинокль всё это видно. Видно, как дядя Юра пускает колечками дым, видно, как усмехается и что-то говорит в сторону двери. И хотя ни слова не слышно, зато видно, как он губами шевелит, как головой кивает.
— Он жене своей что-то интересное рассказывает…
— Кто?
— Дядя Юра, конечно…
— А ты откуда знаешь, что жене?
— Да вижу по лицу…
— Ну-ка дай и я погляжу.
Теперь Сашка оглядел дом и на балконе седьмого этажа увидел маленькую фигуру. Догадаться можно, конечно, что это дядя Юра. Но понять по лицу, что он разговаривает со своей женой, — нет. Даже сказать точно, что это обязательно дядя Юра, тоже нельзя. А вдруг это его брат или товарищ? Лицо-то издали не разглядишь! Что же это Виталик сочиняет? Что это с ним?
Сашка смотрит на друга и вдруг обрадованно заявляет:
— Полезная вещь — бинокль!
— Ещё бы! — отзывается Виталик, снова овладев биноклем. — Можно даже увидеть заранее, когда мать идёт с работы. Она ещё вон где будет, а ты уже видишь: злая она или добрая… Пока дойдёт — все беспорядки в доме убрать можно… если что нечаянно натворишь… На место положить, если взял, чего нельзя трогать…
— Конечно, — соглашается Сашка, — только ты Зебку ищи! А то мы ему спину никак не намажем…