Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги
Шрифт:
Он даже глазом не моргнул, когда я сказал ему, что произошло еще одно убийство.
— Этого становится слишком много, — все, что он сказал.
— Вы производили вскрытие миссис Фэблон?
Он показал рукой на дверь, ведущую внутрь.
— Пока еще не завершил. Едва ли в этом есть необходимость. Пуля задела аорту, большая кровопотеря и конец.
— А какая пуля?
— Похоже, тридцать восьмого калибра. Она в хорошем состоянии и годится для сравнения, если
— Можно посмотреть?
— Я отдал ее инспектору Олсену.
— Скажите ему, что ее надо бы сопоставить с той, что убила Мартеля.
Уилс с сомнением посмотрел на меня:
— Почему вы не скажете ему сами?
— Ему понравится больше, если вы ему скажете. Я так же думаю, что он должен вновь вернуться к расследованию смерти Фэблона.
— Здесь я с вами не согласен, — сухо сказал Уилс. — Убийство или два в настоящем времени не меняет вопроса о самоубийстве в прошлом.
— Вы уверены, что это было самоубийство?
— Совершенно. Я еще раз просмотрел свои записи сегодня утром. Нет сомнения в том, что Фэблон совершил самоубийство, утопившись в океане. Внешние увечья наступили уже после смерти. В любом случае их недостаточно, чтобы причинить смерть.
— Мне кажется, он был избит.
— В воде тела подвергаются деформации, но нет сомнения, что произошло самоубийство. В добавление к физическим уликам, он заявлял о самоубийстве жене и дочери.
— Да, мне сказали об этом.
Мысли, возникшие после разговора с Сильвестром и Джинни меня угнетали. Настоящее не может изменить прошлого, как сказал Уилс, но оно дает возможность осознать его тайны и их последствия.
Уилс неправильно расценил мое молчание.
— Если вы сомневаетесь в моих словах, вы можете познакомиться с документами.
— Я не сомневаюсь, что вы дали мне верные сведения, доктор. Кто еще слышал заявление Фэблона о самоубийстве?
— Жена Фэблона. Разве этого недостаточно? Вы не можете опровергнуть ее слов. Нельзя же все человеческое подвергать сомнению!
В моем мозгу все еще вертелась мысль о бесплодности наших ночных бесед с Мариэттой.
— Я слышал, что перед допросом Мариэтта считала, что ее мужа убили, сказал я.
— Возможно, так она и думала. Данные физических исследований убедили ее в обратном. При расследовании она определенно убедилась, что Фэблон совершил самоубийство.
— А что это за данные физических исследований?
— Химическое содержание крови, взятой из сердца. Оно окончательно подтверждает, что Фэблон утонул.
— Его могли сбить с ног и утопить в ванне. Так бывало.
— Не в этом случае, — доктор Уилс говорил гладко и быстро,
— И нет никаких сомнений, что это было тело Фэблона?
— Абсолютно никаких. Его жена опознала его в моем присутствии.
Уилс поправил очки и посмотрел сквозь них на меня, будто ставил диагноз — не одержим ли я манией?
— Откровенно говоря, я думаю, что вы совершаете ошибку, пытаясь связать то, что произошло с Фэблоном, со смертью Мариэтты. — Он показал на помещение, в котором лежала Мариэтта в своем замороженном ящике.
Возможно, мне следовало остаться и поспорить с Уилсом. Он был честным человеком. Но само место и холод действовали на меня удручающе. Цементные стены и высокие узкие окна напоминали мне камеру старинной тюрьмы.
Я ушел. Прежде чем покинуть госпиталь, я из телефонной будки позвонил профессору Аллану Бошу в Государственный колледж в Лос-Анджелесе. Он был в своем кабинете и ответил немедленно.
— Это Лу Арчер. Вы не знаете меня.
Он прервал:
— Наоборот, мистер Арчер, я слышал много о вас в течение последнего часа.
— Тогда вы слышали обо мне от профессора Таппинджера.
— Он только что уехал. Я сообщил ему все, что мог, о Педро Доминго.
— Педро Доминго?
— Это имя Сервантеса, когда он был нашим студентом. Полагаю, что это и есть его настоящее имя, и я знаю, что он уроженец Панамы. Это важные сведения, не так ли?
— Есть и другие. Если бы я мог поговорить с вами лично…
Его моложавый голос прервался на мгновение.
— Я очень занят в настоящее время. Визит профессора Таппинджера нисколько не облегчил мою работу. Почему бы вам не узнать все у него, а если у вас останутся какие-то вопросы, вы можете связаться со мной позднее.
— Я так и сделаю. Но есть кое-что, что вам нужно знать, профессор. Ваш бывший студент был убит в Бретвуде сегодня в полдень.
— Педро убит?
— Его застрелили. Что означает, что выяснение его личности нечто большее, чем академический вопрос. Вы лучше свяжитесь с капитаном Перлбергом из отдела смертельных случаев.
— Пожалуй, придется так и сделать, — произнес он медленно и повесил трубку.
Я сверился со своим автоответчиком в Голливуде. Ральф Кристман звонил из Вашингтона и оставил послание. Оператор прочитал мне его по линии: