Омут
Шрифт:
Гарри медленно вдохнул, пытаясь успокоиться.
— Говорить с вами так гораздо удобней, — сказал Том, когда Нотту удалось поставить дрожащее тело Форда ровно. — Несмотря на то, что между нами вышло недопонимание, я дам вам шанс все исправить. У меня хорошее настроение, мистер Форд, вы повеселили меня своей жалкой игрой. Мы давно не собирались такой большой компанией, — он обвел взглядом круг, — вы, можно сказать, собрали старых друзей вместе.
— Что угодно, мой лорд, — бормотал без остановки Форд.
Гарри нахмурился — он посмотрел уже достаточно воспоминаний,
— Неужели ты не понимаешь, что он потребует? — прошептал Гарри, вглядываясь в испачканное грязью лицо Форда. Торжественная прическа превратилась в безобразные торчащие в разные стороны политые гелем пряди, из курносого носа тянулась дорожка подсохшей крови, голубые глаза, залитые слезами, глядели в грудь Риддла — Форд не смел посмотреть выше.
— Что угодно, — повторил с издевкой Том. — Люциус, дай ему палочку.
Малфой вышел из круга, сомкнувшегося за его спиной, и принес вторую палочку — такой Гарри еще не видел, и она, судя по всему, принадлежала мистеру Форду.
— Ты ведь успел запомнить заклинание? — спросил Том, взял палочку из руки Люциуса и протянул Форду. Нотт отпустил его правую руку, позволяя забрать предложенное.
До Форда, судя по выражению его лица, начало доходить, что он сказал и что теперь вынужден будет делать. Взглядом он попытался найти невесту. Она уже проползла один круг, оставив за собой примятую траву, но не сдавалась и продолжала попытки, безмолвно умоляя Пожирателей расступиться.
«Невозможно быть настолько тупой», — подумал Гарри.
Несколько секунд Том наблюдал за перемещениями несостоявшейся миссис Форд и сказал:
— Чем больше я узнаю вашу невесту, мистер Форд, тем меньше понимаю вас. Что ж, приступайте, заклинание вам известно. Если хотите, — он улыбнулся, коснулся палочкой груди мистера Форда, — я напомню его.
— Н-нет, — запинаясь ответил тот.
— Прекрасно, значит ваша память не всегда настолько плоха, — сказал Том, отступая. — Не задерживайте нас, мистер Форд! — крикнул он, приближаясь к женщине. Она заметила его и снова уперлась спиной в ближайшего Пожирателя. — Гойл, будь добр. — Том кивнул головой, давая указание, которого Гарри не мог понять. Разобраться в этом кивке можно было, только если человек следил за самыми незначительными жестами и запоминал их много лет.
Гойл наклонился, схватил женщину под руки, поставил на ноги и вышел вместе с ней на середину круга. Гарри замер возле мистера Форда, который перехватывал палочку столь часто, будто она стала скользкой или могла вытечь из его рук.
— Не тяните, мистер Форд, я не собираюсь ждать вас, — сказал Том, неторопливо обходя круг.
— Круцио, — прошептал волшебник, едва удерживая палочку.
Судя по тому, что с женщиной ничего не произошло, заклинание не сработало. Гарри помнил, что даже искренней ненависти порой не хватало. Если мистер Форд никогда в своей жизни не произносил Непростительное, ему могли потребоваться часы, дни, а может годы на освоение.
— Вы решили нас
— Круцио! — закричал волшебник, но его вопль был единственной пыткой, которая последовала. Женщина глядела на него с возмущением, но без страха. Даже она понимала, что у ее жениха нет шансов.
— Вы настолько бесполезны? — спросил Том.
Мистер Форд выпустил палочку и закрыл глаза свободной рукой. Повисла тишина, в ней шевелились только Том, рыдающий мистер Форд и женщина, которая пыталась вырваться из хватки Гойла.
— Я надеялся на развлечение, мистер Форд, но вы не способны даже развлечь, — сказал Том. — Господа, нас здесь больше ничего не держит. Люциус, убери, встретимся вечером. Был рад видеть вас.
«Он относился к ним с уважением, если они выполняли все, что он требовал», — подумал Гарри, наблюдая за тем, как аппарируют один за другим Пожиратели. Остались Нотт, Гойл, Малфой и еще один Пожиратель.
— Бросьте их, — приказал Малфой, снимая маску. Время изменило его, но он еще не был тем мистером Малфоем, которого помнил Гарри. Нотт и Гойл отпустили своих жертв и отошли в сторону, тихо обмениваясь фразами.
— Позвольте мне, — вмешался четвертый Пожиратель, и Гарри узнал Снейпа.
— Северус, ты слышал приказ, — ответил Малфой.
— Пожалуйста, я еще никогда не…
Ему не пришлось заканчивать, чтобы все присутствующие, включая Гарри и побледневшего мистера Форда поняли, о чем идет речь.
Малфой долго смотрел на Северуса, прежде чем кивнуть, потом забрал палочку Форда с газона и аппарировал. Нотт и Гойл быстро последовали за ним.
«Он что, просто доверил Северусу приказ Тома?» — ужаснулся Гарри.
— Авада Кедавра, — тихо произнес Снейп. Тело мистера Форда упало на газон. Снейп не стал выжидать, ничего не объяснил и не колебался даже секунды.
Женщина опомнилась и побежала прочь, но Снейп обездвижил ее, подошел и достал флакон.
«Зачем? Он ведь еще не работал на… или он уже тогда искал возможность к отступлению? Бессмысленно, женщина запомнила, что он убил ее жениха…» — мыслей было так много, что Гарри не успевал обдумать каждую.
Снейп тем временем извлек воспоминание и прошептал:
— Обливиэйт.
Вдвоем они аппарировали. На газоне осталось тело заплаканного мистера Форда, на его лице навсегда застыло удивление, которое запомнила его невеста.
Гарри вышел из Отдела Тайн и направился в Лондон, чтобы поесть, купить сигарет и проветрить сознание. В темноте хранилища ему приходили в голову неправильные мысли. Самой назойливой из них было ощущение, которого он никогда не испытывал — полной безопасности перед лицом любого врага. Том превратил Пожирателей в детали механизма, который был непобедим, пока функционировал. Такие собрания, о которых в учебниках писали «безумные пытки», помогали им ощущать себя частью большего. Смерти магглов и предателей Пожиратели не воспринимали чудовищными, скорее — неизбежной частью, ценой своей власти, силы и безопасности. Они не были в полном смысле пытками. Он прошептал: