Он будет сам судьбы своей виной...
Шрифт:
— Нет.
— Нет?
— Нет. Побеседуй с Джотто, если должен, но затем ты пойдёшь в нашу каюту и отправишься в нашу кровать спать около меня, а после, когда мы проснёмся, можем сделать кое-что ещё, если захочешь, — она произнесла это так уверенно, будто давала Споку понять однозначностью формулировок, что она не примет другого варианта развития событий.
Спок моргнул. Он подумал, что ремонт в инженерном отсеке будет успешно произведён силами уже занятых этим специалистов, а лейтенант Сулу блестяще справляется с командованием мостиком. Возможно, это действительно может подождать.
— Я верно понял, что больше не должен спать на кушетке?
Выражение лица Нийоты смягчилось, уголки её губ тронула улыбка.
—
Они вместе вошли в турболифт и проехали до жилого этажа, на котором Ухура вышла. Спок отправился в комнату для совещаний, по дороге вызвав по интеркому коммандера Джотто. Когда Спок прибыл к месту назначения, начальник службы безопасности уже ждал его у двери. Они вошли в комнату, и Спок попытался избавиться от чувства, что им здесь нечего делать в отсутствии Джима. Не имело значения, что старший помощник имел право пользоваться капитанскими привилегиями, пока капитан не был способен исполнять свои обязанности, но после всего того времени, что Спок провёл под его командованием, это казалось совершенно недопустимым.
Как бы там ни было, он решил, что когда в следующий раз ему понадобится провести закрытое совещание с членами экипажа, он созовёт его в своей лаборатории. Возможно, это покажется не вполне профессионально, но лучше он в будущем поступится статусом, чем полной работоспособностью, и не будет отвлекаться от решения насущных проблем.
Он уселся на своё обычное место, а не во главе стола, и сразу перешёл к изложению текущего положения вещей относительно заключённого. Коммандер Джотто внимательно его выслушал и затем изложил свою схему несения караула в карцере. Ещё он предложил расставить дополнительные посты в ангаре, где хранились криокапсулы с экипажем Хана, на тот случай, если обычных мер безопасности окажется недостаточно, и сверхчеловек сумеет отыскать путь к тем, кого назвал своей семьёй. Спок одобрил все предложения.
— Мистер Спок, — заговорил Джотто, когда они покончили с делами и собирались разойтись каждый по своим делам, — сэр, всё же почему он вернулся?
Спок замолчал на несколько секунд, услышав вопрос, который беспокоил его самого всё время, с тех пор как он поговорил с Ханом в карцере. В конечном счёте, он дал единственный ответ, который у него был:
— Понятия не имею.
Глава 4
В течение следующих трёх дней экипаж был занят текущим ремонтом, который можно было произвести вне условий специализированного дока. Спок был полностью загружен, одновременно выполняя обязанности капитана и дополнительного инженера, а если у него выпадала свободная минута, он справлялся о здоровье друга. Когда доктор Маккой впервые вызвал его по интеркому, чтобы сообщить новости о состоянии Джима, он сказал, что жизненно важные функции восстановлены. В тот момент Спок сидел в капитанском кресле на мостике, и у него не было ни времени, ни возможности на проявление эмоций. Работающая у пульта связи Ухура обернулась и поймала его взгляд, и в её глазах читалось огромное облегчение. Он тогда подумал, что рано радоваться, так как они пока не выяснили, какие долговременные последствия повлечёт за собой смерть капитана и будет ли его восстановление полным, но хотя бы они могли на что-то надеяться.
Доктор регулярно связывался со Споком, сообщая о малейшем изменении в состоянии Джима, и Спок взял за правило заходить до и после дежурства на мостике в палату, куда был помещён больной. Один раз Ухура пошла вместе с ним, но ей так тяжело было увидеть капитана безмолвным и неподвижным, что она решила отложить посещения до тех пор, пока он не очнётся.
Спок некоторое время проводил со своим другом наедине и рассказывал ему обо всём, что приходило в голову, зная, что такое общение помогало некоторым пациентам выйти из комы. Когда он впервые так поступил, доктор Маккой как раз вошёл проверить кое-какие показатели. И хотя он не извинился, но отложил свои дела до того момента,
Они относились друг к другу с уважением, и хотя никогда не признались бы в подобном, но проявляли взаимную заботу. Никто их них не спешил поделиться своими проблемами, им хватало общей заботы о Джиме.
После каждой смены караула Спок получал доклад относительно Хана. За исключением того, что несколько менее опытных офицеров охраны лишились присутствия духа, этот человек в целом переносил заключение без попытки поднять бунт. Спок не доверял этому спокойствию. Не раз он обдумывал возможность посетить карцер, чтобы лучше разобраться в мотивах пленника, но затем вспоминал, как разговор с Ханом сделал Джима его соучастником, и откладывал своё намерение. Хотя было маловероятно, что Спок способен подпасть под чьё-то влияние, как бы хитёр тот не был, он всё же предпочёл не рисковать.
Вот почему он узнал слишком поздно, что Хану удалось выудить у мичмана Рейнольдса местоположение криогенных капсул. Мичман сам доложил ему об этом, когда сдал пост, так при этом побледнев, что его кожа стала зеленоватой, как у вулканца, а не как у нормального тренированного, не жалующегося на здоровье астронавта, так он был раздавлен. Рассудив, что Рейнольдс своими терзаниями сам себя достаточно наказал, Спок сказал ему:
— Постарайтесь успокоиться, мичман. Хан — непревзойдённый мастер манипуляции. На вас не будет наложено взыскание за этот промах.
Мичман Рейнольдс с облегчением перевёл дух, и немного расслабился, хотя продолжал стоять по стойке смирно:
— Благодарю вас, сэр.
— С учётом сказанного, — продолжил Спок, склонив голову, — было бы разумно, чтобы коммандер Джотто назначил на ваш пост по охране Хана заместителя. Для вас найдётся много другой, не менее важной работы.
Казалось, Рейнольдс приободрился ещё больше.
— Благодарю вас, сэр.
— Можете идти, мичман, — проговорил Спок, ничего более не добавив и понадеявшись, что Рейнольдс сам поймёт, что к нему отнеслись снисходительно.
Как только за мичманом закрылась дверь, Спок откинулся на спинку кресла, сложил вместе ладони и прижал кончики указательных пальцев к губам. Он смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, обдумывая выросшую перед ним новую проблему. Что он мог сделать, чтобы предотвратить распространение влияния Хана на членов экипажа? Он почувствовал, как пальцы холодят его рот, и встрепенулся.
***
Собранный им прибор был небольшим и простым, но при этом эффективным. Он ожидал, что Хан сразу начнёт протестовать, едва догадается о его назначении, но он позволил Споку закрепить его без сопротивления и расспросов. Едкая насмешка в его глазах была единственной заметной реакцией. В этом взгляде читалось: «Ты понимаешь? Ты сам понимаешь, как велико моё влияние на тебя? Как я упиваюсь тем, что заставил тебя пасть так низко? Возможно, ты отнял у меня голос, но более важно то, что взамен я отнял у тебя честь, твои пресловутые моральные принципы.
Спок постарался остаться совершенно бесстрастным, отвернулся от Хана и активировал силовое поле, закрывающее вход в камеру.
Тем же вечеров он просидел в палате Джима на час дольше обычного, но до конца успокоиться ему так и не удалось.
Следующие несколько дней прошли в бесконечных обменах сообщениями со штабом Звездного флота. Адмиралтейство требовало немедленного их возвращения, но Спок не хотел возвращаться на базу до тех пор, пока окончательно не убедится в том, что капитан полностью восстановится. Он сообщил, что в настоящее время корабль плохо подчиняется штурвалу, и потребуется некоторое время, прежде чем они смогут зайти в док без риска нанести ущерб. Он говорил правду, хотя истинная причина задержки крылась в другом. Спок был уверен, что Джим полностью поддержал бы его решение.