Он не любит меня
Шрифт:
Я знаю, что он имеет в виду придурков, сидящих за столом, включая Кая. Я хочу взглянуть в его сторону, но не хочу, чтобы это было очевидно, поэтому остаюсь спиной к нему.
— Как тебя зовут? И почему ты позволяешь им добираться до тебя? — Я отвечаю на последнюю часть, хотя я, очевидно, знаю его имя.
Он откидывает свои длинные волосы, закрывающие его глаза, в сторону, изучая меня секунду, прежде чем ответить.
— Мое и-и-имя Патрик. — Он делает глубокий вдох, прежде чем продолжить. Я чувствую, как что-то ударяет меня по спине, но остаюсь неподвижной, не давая никому удовольствия, сидя лицом к Патрику и ожидая, когда он продолжит. У меня нет выбора, кроме как игнорировать тот факт,
Противостоять им и отстаивать свои права необходимо, но прямо сейчас я хочу услышать, что скажет бедный Патрик. Я понимаю, почему у него нет уверенности в себе, и он позволяет этим придуркам издеваться над собой и унижать его, потому что он заикается. Люди, которые пытаются скрыть свою неуверенность, иногда наживаются на других, чтобы почувствовать себя лучше, и в этом случае именно Патрик является жертвой из-за своего дефекта речи. Не то чтобы он хотел заикаться. Он просто заикается. Как порядочный человек, вы можете игнорировать это и не делать очевидным, что у него есть инвалидность, но люди нехороши. Они любят сосредотачиваться на негативе.
В моем случае это потому, что я не отсюда и пришла с другой стороны рельсов. Бедной стороны, и давайте не будем забывать, что я также вторглась в идиллическую жизнь Тайлера и вызвала рябь на воде для его семьи.
Патрик делает глубокий вдох, я думаю, это помогает ему меньше заикаться, так как он пытается успокоиться.
— Они все задиры и любят приставать к тем, кто не в их кругу.
— Кто они?
Я уже знаю придурка, который бросил в него бумажный шар, и, вероятно, это тот же самый, который бросает вещи мне в спину.
— К-коннер играет в футбол и является квотербеком. Тайлер, Крис и Кай. П-популярные девушки в команде поддержки. Это сплоченная группа.
Я поворачиваю голову направо и ненадолго закрываю глаза, вспоминая данные нами обещания.
— Ты пообещаешь не быть хулиганом, когда пойдешь в школу? — Спросила я.
Я снова перепрыгнула через забор уже пятую неделю подряд, понимая, что мы с Каем будем тусоваться три раза в неделю. Боль в спине напоминает мне не делать резких движений, когда я сижу, скрестив ноги, на старом одеяле на траве. Ложась, я ломаю палку пальцами на маленькие коричневые кусочки, вдыхая запах травы, цветов и деревьев. Кай положил два цветка с маленькими белыми лепестками, которые я люблю, чтобы я могла загадать желания рядом со мной на одеяле. Я даже не знала, что такие цветы существуют.
В доме моей матери на другом конце города нет травы, которая пахнет свежей землей, и нет никаких цветов во дворе. Это всего лишь скудные остатки коричневой, высохшей травы, которая выглядит так, будто пламя сожгло землю, и все, что осталось, — это грязь, от которой вы чихаете и пачкаете обувь.
— Я обещаю. — Сказал он, глядя на меня своими темными глазами. Его глаза настолько темные, что почти черные. Как и его волосы.
Он напоминал мне героя из моего любимого фильма «Плакса» с Джонни Деппом в главной роли, который у нас был на видеокассете. Может быть, я полюбила этот фильм, потому, что это было единственное, что я могла смотреть дома, потому что экран телевизора был весь белый и размытый каждый раз, когда я пыталась переключать каналы. Но все равно это был отличный фильм.
Кай выглядел так, будто он был молодым
— Я обещаю. Особенно тебе. Я никогда не смогу запугивать тебя, Руби. Если кто-то попытается запугать или причинить тебе боль, я побью его.
Я улыбнулась этому признанию, глядя на свои грязные ногти от ломания веток на мелкие кусочки. Мой настоящий защитник. Я знаю, что он был всего лишь мальчиком моего возраста. Но было приятно, что нашелся кто-то, кто был готов взять на себя эту роль. Я подняла глаза, и его темные глаза следили за движением моих пальцев, пока он наблюдал, как я пачкаю одеяло.
— Обещаешь?
— Я обещаю. Всегда.
— Эй, ты в порядке? — Шепчет Патрик.
Мои глаза быстро открылись, и я поняла, что попала в ловушку одного из своих воспоминаний, по крайней мере, одного из хороших.
— Да.
Я вижу, как он напрягается, а его голова опускается, как будто он не просто разговаривает со мной. И тогда я понимаю, что вызвало эту реакцию, когда чувствую, как скамейка вибрирует, когда кто-то садится справа от меня. Моя голова наклоняется, и мое сердце начинает биться как барабан в ушах. Мой живот сжимается в узел, и запах его одеколона дает мне понять, что он реален. Что он рядом со мной.
Кай.
Его губы кривятся в усмешке.
— Я хочу прояснить, что то, что я дружу с Тайлером, не означает, что это относится и к тебе.
— Мне тоже приятно тебя видеть, Кай.
Даже несмотря на то, что он ведет себя со мной как полный придурок прямо сейчас, это не меняет того факта, что сейчас он еще прекраснее, чем, когда мы были моложе. Я знала еще в детстве, что он будет потрясающе прекрасен, когда вырастет. Он темный и пугающий, и впервые оказавшись рядом с ним, я нервничаю. Я нервничаю, потому что это не тот Кай, которого я знала. Кай, которого я знала, никогда не заставил бы меня чувствовать себя неполноценной. Он никогда не заставил бы меня чувствовать себя так, как сейчас. Одинокой.
Забавно, что люди, которых ты хочешь изменить, не меняются, а те, от кого ты меньше всего ожидаешь перемен, меняются к худшему. В конце концов, они оставляют тебя разочарованным. Это как личное предательство, в надежде, что их сердце было в том же месте, что и твое.
— Хотел бы я сказать то же самое. — Он приближается, и мои мышцы напрягаются в ожидании удара, который, я знаю, он мне нанесет. — Я пришел сюда не для того, чтобы поздороваться или восстановить связь. Я пришел, чтобы убедиться, что ты получила сообщение от меня, а не от кого-то другого. Держись подальше от меня и моей команды, включая Тайлера. Ты сделала достаточно, просто появившись из отбросов, из которых ты вышла, чтобы мутить его жизнь. Никто не хочет, или не нуждается в тебе здесь.