Она что-то скрывает
Шрифт:
А Богдан, кроме того, строго опросил гаишников и экспертов, почитал документы, осмотрел покорёженный автомобиль… М-да-а… Одна из марионеток ускользнула из-под его влияния – и прямо на тот свет…
– Юля!
Голос Вероники вырвал меня из февральской стужи, и я мгновенно перенеслась на солнечную пражскую улицу.
– Юля, прости, что взвалила на тебя столько всего, – сказала Вероника. – Я сбежала, а ты осталась прикрывать тылы.
– Да, эти полгода превратились в сущий кошмар, – призналась я. – Трое похорон за несколько месяцев –
– Жаль Фёдора. Талантливый был парень.
– А ещё – смелый и бесшабашный.
– Его статья произвела на меня сильное впечатление.
– Она вызвала мощный общественный резонанс. Словно переворошили пчелиный улей. И на фоне ажиотажа, связанного с разоблачением и арестом Богдана Гынды, гибель самого журналиста осталась практически незамеченной. Так, пообсуждали в блогах пару дней, потом переключились на другое событие.
– Грустно.
– С тоской думаю о Феде. Он мог бы жить ещё долго.
– Да, Юля, нелегко тебе пришлось в последние месяцы. Трое похорон – кошмар!
– А тут ещё проклятый Егор Петров с его неутолённым инстинктом следователя – бесконечные вопросы, выяснения… Мне было страшно, что он докопается до истины. Однако, как ни странно, собрав детали воедино, он сделал обескураживающий вывод.
– Что ты убила подругу.
– Да, именно так.
Я оценивающе осмотрела Веронику. Ничто не выдавало в ней труп: волосы золотились на солнце, глаза блестели. Малиново-изумрудные птицы на белом сарафане вселяли оптимизм. Она только что расправилась с последним пирожным.
– Думаешь, он отдаст нам деньги за «ниссан»? – спросила я подругу, уничтоженную мной (если придерживаться версии Егора Петрова).
– Это будет зависеть от того, считает ли он тебя способной на шантаж.
– Мою способность к убийству он оценил на пять с плюсом.
– Да ну! Если этот юноша общался с тобой хотя бы неделю, то он понял – ты и мухи не обидишь.
– Значит, денег нам не видать. Егор поймёт – я ни за что не расскажу Лизе о его любовных похождениях и шантажировать его этим не буду. Тем более я и сама твёрдо ему об этом заявила.
– А кто за язык-то тянул?
– Как обычно – никто.
– Жаль, конечно, дарить деньги страховой компании. С какой стати? Мы нашли бы им достойное применение. Сумма приличная. Истратили бы на детей Татьяны. Ты долго их искала?
– Пришлось попыхтеть. Прошерстила два города и три посёлка, расположенных по ходу федеральной трассы, с которой ты улетела. Фамилии-то я не знала. Ты мне сообщила только три имени – Татьяна, Валя, Костя. Плюс возраст детей. Плюс – дата исчезновения матери. На это и ориентировалась.
– Юля, ты же понимаешь, перед этими несчастными детьми, потерявшими мать, я теперь навсегда в долгу.
– Ты
– А их мать ещё ищут?
– Да, было возбуждено уголовное дело по факту исчезновения Татьяны, и оно пока не закрыто. В соцзащите мне сказали, что будут оформлять детям пенсию по утрате кормильца. Но это, как ты понимаешь, сущие копейки.
– Я тоже их не брошу. Сделаю всё для того, чтобы они ни в чём не нуждались. Независимо от того, отдаст «Атлант» деньги или нет, ты откроешь счёт в банке, а я буду перечислять туда средства на содержание Вали и Кости. И перевези их в город. Пусть живут в моей квартире.
– Значит, студенток выселить?
– Ничего страшного. Гиперактивные мамаши быстро найдут для девушек другие апартаменты. А Валентине обязательно надо учиться дальше. Ты же сказала – у неё способности, талант. Пусть поступает в нашу архитектурно-художественную академию. Но из деревни она, естественно, не сможет ездить на занятия. Получается, ей нужно жить в городе. А для пацана подыщешь хорошую школу.
– Договорились. Я перевезу детей.
– Прости, приходится вновь взваливать на тебя все эти заботы.
– Я не против.
– Ты же понимаешь, в ближайшие несколько лет мне вряд ли стоит появляться в родном городе. Поэтому вся надежда только на тебя, Юля.
– Не волнуйся, я всё сделаю… А знаешь, в некоторые моменты я так на тебя злилась.
– Да?
– Угу. Я думала, вот бы ты оставила всё как есть, не дёргалась, не убегала. И мы бы продолжали нашу привычную жизнь – завтраки в «Шоколаде», задушевные беседы, катание на роликах, управление кофейнями. Я бы занималась, как и раньше, пиаром, ты бы ругалась с Богданом. А теперь всё по-другому. Но факт остаётся фактом – тебя больше нет в моей жизни, ты навсегда исчезла из неё. Электронное общение не в счёт. Да, я могу установить скайп и веб-камеру. Но это будет не то. И мне ужасно грустно. Я тебя потеряла. Конечно, эгоистично так рассуждать, но…
– Юля, мозги у тебя набекрень! – рявкнула Вероника. – Ты меня не потеряла, мы вместе. А вот если б я продолжала работать на этого губастого хмыря, ещё неизвестно, чем бы это всё закончилось. Юля, ты просто дура!
Я расплылась в счастливой улыбке. Подруга снова была рядом, как в прежние добрые времена.
Глава 36
Платье для Золушки
Белоруссия – прекрасная страна с огромным потенциалом. Белорусы дружелюбны и гостеприимны. Их президент харизматичен и обворожительно выглядит в хоккейной форме…
Почему же с недавних пор я возненавидела эту страну?!
Прилетело SMS от Никиты:
«Долет. норм. Гост. хор. Нач. раб. Ятл!»
Расшифровала без проблем – мои криптографические навыки крепчают с каждой новой командировкой любимого: «Долетел нормально. Гостиница хорошая. Начал работать. Я тебя люблю!»
Очередной белорусский вояж грозит затянуться надолго. Недавно открытый филиал требует контроля. Мне грустно. Я начала тосковать, едва шасси самолёта, уносящего Никиту ввысь, оторвались от земли…