Она любит плохих парней

Хилл Алекс

Студенческие будни т -а еще пытка, в главном холле висят фотографии Ромы и Тани, перетянутые черными лентами. В знакомых местах оживают воспоминания, которые мучают и истязают, внимание студентов ножами втыкается в спину, но все это лучше, чем сидеть дома, ведь здесь через стенку живет самый жестокий палач. Каждая секунда рядом с Дарием разрывает меня изнутри, каждый взгляд, слово — тысяча огнестрельных ранений. Я не могу смотреть ему в лицо, не могу целовать или обнимать, и за это ненавижу себя еще больше, хоть и думала, что это невозможно. Чаще всего я притворяюсь занятой или спящей. Дарий, конечно, делает

вид, что между нами все нормально, но мы оба понимаем — это ложь. Каждый вечер я жду, что он придет ко мне и объявит о завершении отношений, но этого не происходит. Дарий слишком добрый, он не поступит так, зная о моем состоянии, но это не может продолжаться вечно. Я должна избавить его от бремени, которое он не хотел и не заслужил. 

Вот, кто я на самом деле, — назойливое бремя, губящее жизни. Сначала испоганила судьбу родителей, потом чуть не разрушила отношения Ланы и Елисея, поймала в ловушку Рому, а теперь взвалила все на Дария. Никто из них не просил меня, никто не ждал. Я открывала дверь в их судьбы с ноги, врывалась и превращала все в хаос: ломала, требовала, крушила, принуждала. Лучше бы отец не перечил матери тогда, в самый первый раз. Ничего хорошего из этого не вышло.

Вечер пятницы тихими шагами прокрадывается в дома и квартиры, выдыхаю сигаретный дым в приоткрытое окно, глядя на белоснежный двор. Снег в конце ноября — чудо для нашего региона, но я не в состоянии даже улыбнуться. Проверяю время на экране мобильного, сердце тоскливо сжимается, но решение принято. Я должна быть убедительной и твердой, должна хоть один раз сделать все правильно, чтобы уменьшить список сожалений на один пункт. 

Возвращаюсь в комнату, идеальная чистота режет глаза. Часть вещей уже собрана в пакеты и коробки для быстрого побега, книги упакованы надежнее всего. Надеюсь, им понравится у новых владельцев. Выхожу в коридор и шагаю к двери в соседнюю квартиру, шаркая по гладкой плитке подошвами домашних тапочек. Жму на кнопку звонка и предусмотрительно опускаю голову. Дарий открывает дверь, и я переступаю порог, не дожидаясь приглашения.

— Привет, — ласково говорит он, касаясь быстрым поцелуем моей щеки. — Там домофон, похоже, замерз. Я спущусь встречу курьера, а ты пока тарелки достань. Ладно?

— Угу, — отвечаю я и прохожу в гостиную.

Из колонки на кухонном островке тихо играет спокойная музыка, шумит системный блок компьютера. Мой живот привычно напряжен, а боль под ребрами тянется к сердцу. Вдыхаю приятный, ставший уже родным запах этой квартиры, тихо прощаясь, и принимаюсь сервировать стол. Последний ужин, последний серьезный разговор, который должен стать освобождением.

На краю столешницы лежит телефон Дария, экран вдруг загорается, и я вижу оповещение о сообщении. Моментально узнаю ник отправителя и кликаю пальцем, разворачивая текст, но не из любопытства, а с надеждой. Взгляд скользит по строчкам, слабая улыбка облегчения касается губ. 

vik999ulya: «Неужели ты все-таки решился?! Поздравляю! Я могла бы встретить тебя, показать город. Если что, ты можешь даже остановиться у меня. Я всегда говорила, что твое место здесь*красное сердце*»

Отступаю в сторону и забираюсь на высокий стул, складывая руки поверх столешницы. Легкая дрожь прокатывается мурашками по коже. Наверное, от радости, ведь все будет как нельзя просто. Сейчас я даже

благодарна судьбе за подачку. Знаю, что она больше не для меня, а для Дария, но это не важно. 

Слышу глухой звук закрывающейся двери и шорох. Дарий входит в комнату и опускает на стол крафтовые пакеты.

— Еле нашел его, — говорит он. — Перепутал подъезд. Представляешь? Так, это лапша с креветками — тебе, а это с говядиной — мне. Еще я взял ягодный морс. В прошлый раз он был, вроде, ничего.

— Дар, — произношу я и поднимаю голову, впервые за последние дни смело глядя ему в глаза, — нам нужно поговорить. Сядь пожалуйста, лапша подождет.

— Конечно, — насторожено отвечает он, опускаясь на стул. — Я тебя слушаю.

— Я прочла сообщение от твоей бывшей девушки. Это вышло случайно, но мне в любом случае не стыдно. Ты все-таки переезжаешь?

Дарий медленно моргает и наклоняется вперед, протягивая руку:

— Кать…

— Нет, нет. — Я мягко качаю головой и откидываясь на спинку стула. — Не объясняй ничего и не оправдывайся. Лучше послушай. Я понимаю, правда. Все понимаю, и все правильно. 

— Ничего ты не поминаешь…

— Помолчи, — настоятельно прошу я. — Ты хороший, очень. И у нас все было… здорово. Даже слишком. Но мы уже получили максимум. Ты немного отвлекся от расставания, я посмотрела на жизнь с другой стороны. Ты ничего мне не должен, ничем не обязан, и я рада, что твои отношения с девушкой налаживаются. Честно, от души.

— Ты сейчас серьезно?

— Ш-ш-ш! Не перебивай!

Дарий вздыхает, черты его лица заостряются, выдавая серую усталость. И это снова моя вина. Знал бы он, как сильно мне жаль.

— Ты как-то рассказывал, что взрослые люди принимают решения взвешенно, не опираясь на эмоции. Хороший урок, я запомнила. 

— И твое решение — бросить меня, зацепившись за..

— Отпустить, — перебиваю я, не повышая тон. — Знаешь, это настолько правильно, что мне даже не больно. Так что, можешь быть спокойным, твои руки и ноги тоже останутся целы.

— Не смешно, — хмуро говорит Дарий, его взгляд темнеет, а правая рука, лежащая поверх стола, сжимается в кулак.

— Я и не шучу. Мы оба играли, но я на тебя не злюсь, ведь сама это придумала. Поэтому все, что я хочу сказать тебе, это прости и спасибо.

— А меня выслушать ты не хочешь?

— Нет, не хочу. Ты сейчас скажешь много красивых и правильных слов. Утешишь меня, и мы продолжим обманываться, но в этом нет смысла. Я благодарна тебе за помощь, но больше в ней не нуждаюсь. Если тебе это так важно, то знай, что ты уже меня спас. Закрыл свой гештальт, а дальше… я сама справлюсь.

— Гештальт, — с отвращением повторяет Дарий. — Так ты все это видишь?

— Я не осуждаю.

Дарий отворачивается и смотрит в пустоту, в голове тихо скулит от сожаления внутренний редактор. Слезаю со стула и молча покидаю квартиру, возвращаясь к себе. Запираю дверь, выхожу на балкон и опускаю жалюзи на торцевом окне. Из лжи, притворства, манипуляций и подстав не получается ничего хорошего, ничего настоящего. Это мой главный вывод и главный урок. Мой несчастливый конец. Сажусь на холодный матрас и подтягиваю ноги к груди, упираюсь лбом в колени и позволяю себе разрыдаться, потому что больше у меня нет ничего. И я прекрасно понимаю, что заслужила каждый миг этой агонии.