Они могут все
Шрифт:
– И все? – искренне удивился доктор. – И вся задача?
– А ты думал, я одни приказы совершить подвиг отдаю? – по-доброму усмехнулся командир. – Работы всякой полно, и всем ее хватит. Выполняй, док.
Воодушевленный беседой, Владимир выскочил на улицу, на ходу натягивая на курчавую голову вязаную шапку. Ноги сами взяли приличный темп, бежать по свежему воздуху было легко и приятно. Новиков решил срезать расстояние и подался напрямик, сквозь кустарник. Главное – не свернуть себе шею в темноте.
Тяжелый бушлат вскоре пришлось расстегнуть, чтобы не мешал. Пару раз чуть не подвернул ногу, попав в незаметную ямку. Сбавил скорость. Тем более что впереди показалась аллея, ведущая к главным воротам. Выглядеть перед пресловутым связным запыхавшимся мальчишкой, который торопился на встречу, очень не хотелось.
Уже на подходе к одноэтажному контрольно-пропускному пункту заметил стоящую перед въездом машину. Вернее, увидел отсветы фар, упирающихся в закрытые ворота, услышал шум двигателя и громкие голоса.
«Опоздал!» Все внутри опустилось от огорчения. Доктор прибавил шаг, всячески сдерживая себя, чтобы не побежать. Ворвался в узкий коридор, перегороженный металлической «вертушкой». Судя по раздраженным репликам, связного надо было выручать. Патрульные, скорее всего, и слыхом не слыхивали ни о каком Талды-трам-пам-паме, тем более о Кирчи-балам-балам-баламове. И настроены были категорично. Пока прапорщик в шинели ругался с кем-то через проем двери, сержант за его спиной уже снял с ремня карабин и твердо сжимал его обеими руками, полный решимости применить по назначению либо приклад, либо пулю.
– Спокойствие! Только спокойствие! – Новиков уперся в заблокированное металлическое заграждение и, показав караульному, оставшемуся за стеклом, свой пропуск, требовательно нажал всем корпусом на крутящиеся перила. Лязгнул стальной прут, втянутый внутрь караулки, смазанная солидолом конструкция подалась, пропуская врача к выходу. – Сейчас во всем разберемся!
Вооруженный боец обернулся и, узрев перед собой возбужденного лейтенанта, прижался к стене. Владимир приблизился к худому, как палка, прапору и аккуратно потянул того за рукав.
– Разрешите-ка мне пройти, товарищ прапорщик! – окликнул он начальника патруля и сунул в лицо цветастый пластик. – Сейчас во всем разберемся!
Тот только и успел зыркнуть исподлобья. Оттеснив от двери должностное лицо, врач вывалился на улицу. И оторопел. Сунув руки в карманы кожаной офицерской куртки, перед ним стоял киргиз с очень знакомым лицом. Практически доведенный непробиваемым прапором до белого каления.
«Командир местного ОМОНа, – вспомнил физиономию Владимир. – Он и есть связной? Фигня какая-то».
Бешинкулов тоже узнал в выскочившем, как чертик из табакерки, десантнике того самого, что первым рассказал о происшествии
– Здрасте, то есть ассалам алейкум! – пробормотал доктор, надеясь увидеть в руках гостя открытку со слоном.
– Ты-то мне и нужен, – по-русски процедил начальник милицейского отряда. – Пошли, поговорим.
Слегка сутулясь, он зашагал к стоявшему в десяти метрах «УАЗу». Распахнул заднюю дверцу. Раздраженно потребовал:
– Садись!
Владимир согласился безо всякой задней мысли. Конспиративных встреч ему раньше проводить не приходилось. Кто знает, может, связным не положено пароль «светить» на улице? Оказавшись в транспорте, он дружелюбно улыбнулся Бешинкулову, который захлопнул за ним авто и, успев обогнуть его кругом, уселся в водительское кресло. Почему-то никакого Талдыбургена он не спрашивал. Вместо этого злобно зашипел:
– Кто это сделал? Говори!
Чувствуя какую-то нестыковку, врач насторожился.
– Простите, вы о чем?
Милиционер побагровел от ярости, что стало заметно даже в полутьме.
– Кто расстрелял ментов, я спрашиваю? И не говори, что не знаешь! Ты там был!
До Новикова стало постепенно доходить, что он общается не с тем человеком, за которым сюда явился. И он засобирался обратно.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – холодно сказал десантник. – До свиданья.
Болтавшаяся ручка открывания двери не работала. Нажав плечом на стекло и потянув за нее еще сильнее, Владимир осознал, что выбраться не может.
– Я не закончил! – уже откровенно заорал на него киргиз. – Откуда ты узнал об убийстве? Ты знал о засаде, да?
– Я – гражданин Российской Федерации, – Новикову стало не по себе, хоть крики мента он всерьез не воспринимал. – Вы не имеете права меня удерживать.
– А убивать моих друзей ты право имеешь? – бешено забрызгал слюной главный омоновец. – Подставлять их под пули?!
– Товарищ милиционер, вы бредите, – сохранив самообладание, парировал доктор.
Сидевший на переднем сиденье подпрыгнул на месте. Потом рывком развернулся и врубил передачу.
– Поехали, прокатимся! – прорычал он, с визгом и ревом срывая вездеход с места. – Посмотрим, кто бредит!
Желто-синий «уазик», скрипя и шатаясь, понесся вниз по улице, к каналу. На долгую дорогу у Бешинкулова терпения не хватило. Прогнав тачку несколько сотен метров, он резко остановился за деревьями, почти у самой воды. Пронзительно засвистели тормоза. Отворив дверцы, омоновец, сжав кулаки, рявкнул: