Ониксовый шторм

Яррос Ребекка

– Ты смеешь упоминать нашу мать, когда даже не хочешь ее надеть? Она хватает рунический диск из своего рюкзака и бросает его в нашего брата, ударяя его прямо в грудь. Он пытается поймать его. “Посмотрите, чем я занимался на этой неделе, подполковник Айсерей. Не уверен, что мама одобрила бы это.

Дерьмо. Это не тот холодный план, который мы обсуждали представить нашему брату.

Его брови хмурятся, пока он изучает диск.
– Я не понимаю.

“Мы нашли

способ сохранить листовки в Басгиафе в безопасности”, - говорит она.

Он продолжает смотреть на это, и я вижу момент, когда до него доходит правда. Кровь отливает от его лица, а рот отвисает. — Ты хочешь...

– Да. И тебе следует найти зеркало, ” перебивает Мира, привлекая его внимание. “Жертвовать членами нашей семьи ради того, что считается высшим благом, - это оружие прямо из маминого арсенала”. Она уходит, не сказав больше ни слова.

Я похлопываю его по плечу.
– Отнеси это в Сенарий.

– Они никогда не согласятся.

– Мы с тобой оба знаем, что это единственный способ укрепить наш союз.

Он кивает.
– Именно этого я и боюсь.

Никогда не забывайте, что всадники на драконах были отобраны, обучены и даже воспитаны на жестокости. Ожидать милосердия от всадника - ошибка, ибо оно не будет оказано.

—Глава первая: Тактическое руководство по победе над драконами полковника Элайджи Джобена

ГЛАВА ПЯТАЯ

AНесколько часов спустя я почти уверен, что это был самый длинный день в моей жизни. Зал собраний заполнен менее чем на четверть и является идеальным местом для ожидания новостей, так что это то, чем мы втроем занимаемся, пока Сойер дремлет, а первокурсники гастролируют с fliers: сидим — спиной к стене на случай, если какой-нибудь наваррийский райдер решит, что они хотят что—то сказать, - и ждем, когда Бреннан и Мира принесут новости.

Ксаден тоже не вернулся.

Не знать, могут ли еще венины бегать по кампусу, ужасно, но, по крайней мере, если они есть, Ксаден их почувствует. Эта мысль странно успокаивает.

– У того оленина из камеры Джека были серебряные волосы, ” бормочу я, протыкая кинжалом яблоко и перевязывая его длинной лентой. “Это странно, правда?”

“У всех рано или поздно седеют волосы. Это наименее странная вещь во вчерашнем нападении. Как долго мы должны ждать, чтобы узнать, обвинят ли нас в государственной измене? Ридок барабанит пальцами по толстому дубовому столу. “Давайте просто перейдем к плану Б, пока другая группа пугающе скоординированных темных сил снова не попыталась вызволить Барлоу”.

“Это называется планом А не просто так. Будь терпелива, - поучает Ри справа от Ридока,

просматривая книгу о тирришских узлах, которую Ксаден вернул мне прежде, чем я поняла, что она предназначена для подготовки меня к изучению рун. “Я сильно сомневаюсь, что Аретийский мирный договор был написан за считанные часы”.

“На начальном этапе переговоры длились тринадцать дней”. Я заканчиваю чистить яблоко, когда в арочные двойные двери вбегает первокурсник, затем откладываю нож, когда долговязый парень направляется прямиком к полному столику в секции Первого крыла, немедленно распространяя то, что кажется вкусной сплетней. “Когда закончатся первокурсники?” Спрашиваю я.

Какие бы слухи ни распространились в First Wing, они быстро распространяются, распространяясь от центрального стола вниз по линии в захватывающем зрелище поворачивающихся голов и карабкающихся курсантов.

– Без понятия, - говорит Ри, переворачивая страницу. “Я просто надеюсь, что это мирный опыт сближения, поскольку я совершенно уверен, что между Авалинн, Бэйлор и Каем существует какой-то любовный треугольник. Обычно я бы не стал подчеркивать это; не похоже, что Этоса волновало, с кем из нас трахались в прошлом году ...

– Значит, это неправда. Ридок фыркает и толкает меня плечом.

Я бросаю взгляд на соседний столик, чтобы убедиться, что Дейн не слышал, но он явно увлечен разговором с группой третьекурсников, включая Имоджин и Куинн.

“...но они продолжают...” Ри морщит нос. “Ссорятся. Это не помогает летчикам интегрироваться во враждебную среду и нарушает их межличностную динамику ”.

Пальцы Ридока замирают, и он обращает внимание на рисунок, который я наблюдал. Новости передаются от человека к человеку, и гонщики начинают выбегать из зала. “Ты это видишь?”

Я киваю и убираю кинжал в ножны, оставив яблоко недоеденным.
– Ри.

Она закрывает книгу и поднимает глаза.

“Ты думаешь, они победят?” - взволнованно спрашивает брюнетка из Третьего крыла, ставя свою оловянную кружку на стол напротив нас.

“Ни за что на свете. Это будет кровавая баня, - отвечает парень рядом с ней, ловит мой взгляд и быстро отводит его, вставая из-за стола, хватая свою летную куртку и забывая о своем напитке.

– Что-то происходит. От быстрого взгляда на столы у меня по коже бегут мурашки. Единственные всадники, оставшиеся в зале собраний, - Аретиан.

Мы все трое поднимаемся, когда коренастый кадет врывается в двойные двери, и я замечаю звание первокурсника и его бейдж с именем, Норрис , за секунду до того, как он откидывает капюшон, открывая знакомое лицо.

– Бэйлор?
– спросил я. Предчувствие скользит у меня между лопаток при виде паники в карих глазах нашего товарища по отряду, от беспокойства на темно-коричневой коже его лба появляются морщинки.

– Они здесь!
– кричит он через плечо, и Слоун бросается за ним.