Оноре де Бальзак

Труайя Анри

Чтобы поддержать репутацию модного писателя, он одевался по последней моде, не пренебрегая светло-желтыми лайковыми перчатками. Заказал у Бюиссона три белых домашних халата с золотыми кистями на поясе. По его словам, это роскошное одеяние способствовало вдохновению во время ночных бдений. Мать напрасно призывала его сдерживать свои порывы – деньги буквально утекали сквозь пальцы. Сын полагал, что вкалывает как каторжный именно для того, чтобы обратить на себя внимание столичного общества. Странным образом в нем все больше сочетались серьезность мысли и светская пустота. Он был одновременно легок, словно перышко на шляпке парижской красотки, и тяжел, как полное собрание сочинений Сведенборга. Но, быть может, именно эти бесконечные переходы от главного ко второстепенному и позволяли ему без усилий влезать в шкуру столь не похожих друг на друга персонажей?

Зюльма Карро, поселившаяся на время у своего отца во Фрапеле, недалеко от Иссудена, предостерегает писателя от опасности разменяться на мелочи: «Дорогой Оноре,

Париж привлекает и удерживает вас своей элегантностью, но балует ли он вас истинной привязанностью, которую вы могли бы обрести здесь, во Фрапеле?.. Отдаваясь описанию чувств вымышленных персонажей, вы пренебрегаете по-своему ценным сокровищем, которым обладают ваши близкие… Я не стремлюсь и никогда не стремилась к той очаровательной дружбе, которую вы дарите женщинам… Но если вас постигнет разочарование, омрачит ваше веселье и тронет сердце, вы вспомните обо мне и увидите, как я откликнусь на ваш зов». Она готовится к переезду в Ангулем, где мужу выделен дом с садом. Специальная комната для друга ждет Бальзака. Пусть он поторопится!

Несмотря на все призывы, Оноре не спешит. «Моя жизнь – борьба, – отвечает он, – я должен шаг за шагом подтверждать свой талант, если таковой у меня есть». Надо также отбиваться от кредиторов, которые готовы устроить ему западню, договариваться с издателями, осаждать редакции, медлящие с оплатой. Когда принимается за счета, просит мать выписать тех, кому должен, чтобы вернуть деньги. Госпожа Бальзак с годами не стала менее желчной, но понемногу сблизилась с сыном и, видя его успех, согласилась вести дела Оноре. Даже начала верить в его талант. Время от времени он поручал ее заботам свою квартиру на улице Кассини, а сам сбегал в Булоньер к госпоже де Берни или в Саше к Жану де Маргонну. Ему было где отдохнуть от трудов, были и нежные пристанища для сердца. Как и прежде, госпожа де Берни готова была открыть ему свои объятия и свою постель. Она знает, какими ласками пьянить его, ей нет равных, когда Бальзак нуждается в утешении. Уже давно прощается ему неверность, ведь никому этот человек не доверяет так, как ей, в свои пятьдесят пять лет по-прежнему доставляющей ему удовольствие. Другая любовница, герцогиня д’Абрантес, тоже не имеет ничего против его измен – он помогает ей писать книги, развлекает своей живостью. Переход от одной к другой, кажется, совершенствует его знание женской души и тела. Приходят послания и от многочисленных читательниц, которые хвалят его исключительное знание семейной жизни. Несмотря на невнятность и банальность этих похвал, он любезно их принимает: по его мнению, это одна из обязанностей писателя.

В октябре 1831 года в потоке ежедневной корреспонденции его внимание привлекает конверт, надписанный: «Париж, господину де Бальзаку». Удивительным образом почтовая служба доставила его сначала на улицу Кассини, потом в Саше. Английское имя в конце письма, скорее всего вымышленное, автор, прочитавший «Физиологию брака», обвиняет адресата в невероятно циничном взгляде на женщин. Задетый за живое, Оноре благодарит за внимательное прочтение его сочинения и горячо оправдывается: «Мадам, я взялся за „Физиологию брака“, чтобы защитить женщин. Каждой из тех, что прошла сквозь жизненные потрясения, ясно, что в своей книге я возлагаю на мужей вину за все совершенные женами ошибки. Это – отпущение грехов… Счастливый брак невозможен, если ему не предшествует полное взаимопонимание супругов в том, что касается привычек, характера и т. п., и я никогда не откажусь от этого».

Незнакомка, удивленная тем, что знаменитый и очень занятой писатель нашел время защитить свое детище, решает открыться. Это маркиза Кастри, урожденная Анриетта де Майе де ла Тур-Ландри. Она на три года старше Оноре, была замужем за маркизом де Кастри, с которым рассталась, чтобы жить со своим любовником, обворожительным, хрупким сыном австрийского канцлера Виктором фон Меттернихом. В 1827 году родила ему сына, которому император Австрии жаловал дворянство и титул барона фон Альденбурга. В 1829 году Виктор фон Меттерних умер от туберкулеза. Маркиза, неудачно упав с лошади во время охоты, повредила позвоночник. Но, несмотря ни на что, продолжала принимать, жила то в особняке на улице Гренель, то в замке Лормуа недалеко от Монлери, принадлежащем ее отцу, герцогу де Майе, то в замке Кевийон, владелец которого ее дядя, герцог Фитц-Джеймс.

Узнав, кто его собеседница, Бальзак почувствовал себя окрыленным. Еще бы, его пригласила маркиза, аристократия распахнула перед ним двери своих особняков. Ему удалось обскакать Эжена Сю и Латура-Мезэре! Еще никогда он так не радовался своему кабриолету, ретивым коням и груму в ливрее: в этом экипаже он не затеряется среди знакомых хозяйки дома! Отправившись к ней впервые, Оноре был поражен мертвенно-бледным цветом ее лица, ярко-рыжими волосами и манерой вести разговор. Маркиза с трудом передвигалась, но, и неподвижная, выглядела весьма соблазнительно. Вернувшись на улицу Кассини, Бальзак наслаждался воспоминаниями о встрече, мыслью о том, что на него пал выбор столь знатной дамы, и писал: «Позволено ли мне будет выразить глубокую признательность за те часы, что вы нашли возможным провести со мной? Они запечатлелись в моей памяти словно незнакомые стихи, мечты…» Скоро ему кажется, будто можно рассчитывать больше чем на восхищение и дружбу… Голова

идет кругом при мысли о том, что его любовницей станет женщина, имеющая связи в самых высших сферах. Да, хромает, но лежа будет лакомым кусочком: титул маркизы, собственный особняк с многочисленными слугами, ее знает, ей завидует весь Париж, завоевав ее, можно подняться еще на одну ступеньку, приблизиться к избранным. Они часто беседуют наедине в ее будуаре, но ничего лишнего не позволяется, эта дистанция только усиливает его напор. Чтобы понравиться, Оноре провозглашает себя легитимистом, публикует статьи в новой газете «Le R'enovateur», его крен вправо одобряет сам герцог Фитц-Джеймс, оплакивают друзья-либералы. Адвокат Амедей Фоше из Турени сурово отчитывает: «Вот вы стали окончательно легитимистом! Поверьте мне, не стоит ратовать за неправое дело, у которого нет будущего. Ситуация может становиться хуже, но никогда не станет настолько плохой, чтобы вновь увидеть на троне Генриха V с его духовенством и дворянчиками». Зюльма Карро тоже читает мораль: «Оставьте, наконец, светскую жизнь тем, кому она заменяет заслуги или кому необходима, чтобы забыться, смягчить душевные раны. Но вы, вы!.. Говорят, увлеклись политикой. Ох, будьте осторожны, будьте очень осторожны. Как друг я не могу за вас не волноваться. Вы не должны никому себя посвящать… Пусть дворцовая прислуга занимается защитой влиятельных людей, не замарайте свою подлинную известность подобной общностью интересов… Дорогой мой, уважайте самого себя, а английские лошади и готические стулья – все это преходящее».

Бальзак защищается от нападок: да, занимается политикой, много бывает в свете, увлечен многими женщинами, но и работает тоже. «Я – каторжник пера и чернил, настоящий продавец идей», – уверяет он, успокаивая Карро. Физическая форма и впрямь позволяет ему писать ночь напролет даже после дружеской пирушки. Нанизывает слова на строчки, пока силы не оставят и не обрушится на кровать, чтобы забыться тяжелым сном. Иногда госпожа де Берни помогает ему вносить правку в гранки, затем Оноре перечитывает корректуру, вновь появляются бесчисленные пометки и добавления, иногда переписывает целые абзацы. Неудержимое стремление к литературному совершенству не входит в противоречие с развлечениями, которыми так щедра светская жизнь. Кажется, вихрь весьма незатейливых удовольствий необходим, оттеняя наслаждение иного рода – от серьезной работы в одиночестве. И чем бездумнее отдается он парижской круговерти, тем собраннее чувствует себя перед чистыми листами бумаги, нуждаясь в мимолетном ничуть не меньше, чем в вечном.

В феврале – марте 1832 года появилось новое произведение Бальзака – «Мировая сделка», которому он потом даст другое название – «Полковник Шабер». Сюжет почерпнут из исторических хроник наполеоновских времен и рассказов герцогини д’Абрантес. После сражения при Эйлау полковник Шабер оставлен умирать на поле боя. Возвратившись в конце концов во Францию, он пытается восстановить свое подлинное имя. Его жена, бывшая проститутка Роз Шапотель, становится к тому времени графиней Ферро, у нее двое детей. Появление первого мужа, который теперь лишь несчастный попрошайка, может свести на нет все ее усилия продвинуться вверх по социальной лестнице. Она предлагает сделку: заплатить, чтобы этот человек навсегда исчез из ее жизни. Полковник не соглашается и оканчивает свои дни в приюте для бедных, всеми забытый, всеми отвергнутый герой Империи.

Весной, после публикации этой прекрасной, горькой и грустной истории, госпоже де Берни удается вырвать Оноре из плена парижских соблазнов и хлопот: она увозит его в Сен-Фирмен, недалеко от Шантильи. Здесь он спокойно заканчивает «Тридцатилетнюю женщину», пишет на одном дыхании «Турского священника». Этот длинный рассказ, глубокий и простой, посвящен несчастьям бедного викария, слабого, наивного Бирото, лишившегося крова в результате козней погрязшей в злобе старой девы и тщеславного аббата, мечтающего о сане епископа. Здесь все дышит правдой: описание сонной провинциальной жизни, столь непохожие характеры персонажей, скрытые от любопытных глаз внутрицерковные интриги, психологическая драма повседневной жизни. Бальзак доволен собой – деревня принесла ему счастье.

Возвратившись в Париж, находит все то же – холеру и политику. Эпидемия свирепствует, люди не рискуют выходить из домов. Газеты заняты похождениями герцогини Беррийской, матери законного наследника престола: ее попытка поднять Вандею – обреченное на провал безумие или сторонникам Луи-Филиппа все-таки следует опасаться? Столица бурлит, мнения разделились. Едва Оноре переступил порог своей квартиры на улице Кассини, его охватило желание снова бежать. Хорошо было бы иметь замок, в нем – жену аристократического происхождения, которая обожала бы его и не мешала работать. Когда-то он подумывал об Элеоноре де Трюмильи, теперь обратился в мечтах к баронессе Каролине Дербрук, урожденной Ландрие де Борд. У нее бесценные достоинства: молодая вдова с прекрасным состоянием. Живет по соседству с Маргоннами в Саше. Летом он может встретиться с ней. После женитьбы ему будет чем расплатиться с кредиторами, издатели же будут валяться у него в ногах. На всякий случай надо позаботиться о том, чтобы избранница узнала о его глубоком к ней чувстве. Но победа не будет легкой, надо готовиться к длительной кампании. Вместо этого опять постельный режим, ушибы, головные боли: его широкий экипаж не вписался в поворот, и Бальзак не удержался в нем.