Опаленная земля

Мэрфи Уоррен

В итоге Р.М. Боулт ни черта не понял. Пытаясь сохранять на лице многозначительное выражение, он сосредоточенно пялился на загадочный аппарат.

— Давайте-ка сначала, — сказал он наконец. — Чтобы было понятно даже моей бабушке.

Они начали сначала.

— Аппарат работает на солнечной энергии.

— Он вращается по околоземной орбите.

— И делает то, в чем заинтересована Америка.

Ример нахмурился. Он все еще никак не мог уразуметь сути. Как вдруг он услышал слова, которые тронули его душу.

— Благодаря

этому аппарату «кью-Эн-Эм» получит грандиозное ускорение, — сказал Бартоломью Мич.

— Ну что ж, мне нравится, — сказал Боулт.

Общие ликование и восторг.

— У меня только один вопрос, — сказал Боулт после очередной презентации, из которой он в очередной раз ничего не понял.

— Да, сэр?

— Эта штука может как-то повлиять на состояние озонового слоя?

— Только в том случае, если мы того захотим.

— Я категорически против этого, — безапелляционным тоном заявил Боулт.

— В таком случае озоновому слою ничто не угрожает, — успокоили его.

— Запускайте в производство, — приказал Боулт, выходя из комнаты. Он так ни черта и не понял из того, что ему рассказывали и показывали. Зато понял другое — «Куантум Ньютрино Меканикс» по-прежнему на плаву, потому что теперь ему есть что сказать акционерам.

Из отдела перспективных разработок поступали обнадеживающие сообщения.

Проект поставлен в план.

Проекту придано приоритетное значение.

Под проект выделено финансирование.

Эти сообщения казались Боулту магическими заклинаниями. Каждое еще на квартал продлевало его необременительную и прибыльную службу в «кью-Эн-Эм».

Наконец пришел Мич и с нескрываемой гордостью сообщил:

— Мы готовы к запуску.

— Ну так вперед, — сказал Боулт, уже предвкушавший рекламные последствия запуска.

Мич и его инженеры смешались.

— Но у нас нет носителя.

— Так найдите, — сказал Боулт, прикидывая, сколько будет стоить телевизионная реклама.

Они вернулись с докладом на шести листах, в котором, помимо прочего, обосновывали необходимость собственных должностей. Из доклада явствовало, что они либо идиоты, либо действительно одержимы этим проектом.

И еще одно понял P.M. Боулт, заслушав доклад, а именно, что ему пора воспользоваться своим контрактным правом скупать акции компании по льготной цене, поскольку было очевидно, что «кью-Эн-Эм» сдаваться не собиралась.

Существо доклада Боулту изложили устно, избавив его от обременительной процедуры чтения.

Мич не скрывал своего возбуждения.

— Китайцы торгуются, — говорил он. — Японцы заломили непомерную цену. С французами вообще невозможно иметь дело. Разумеется, американцы не в счет.

— Разумеется, — согласился Боулт, не понимая, о чем вообще-то идет речь.

— Остаются русские, — сказал Мич.

— Как всегда, — признал Боулт.

Боулт решил больше не искушать судьбу и только слушать.

— Русские

сдают в аренду многоразовый челнок, — продолжал Мич. — Собственно, мы могли бы купить его, если согласны ухнуть в это еще миллиард.

— Зачем покупать, если можно арендовать? — процитировал Боулт телевизионную рекламу компании, сдававшей неимущим в прокат подержанную мебель.

— Вот именно, — сказал Мич, увидев в согласии босса подтверждение своим взглядам на жизнь.

— Русские остро нуждаются в валюте, так что мы, видимо, можем поторговаться, — добавил другой инженер.

— У нас есть бюджетные средства для этого? — стараясь сохранять хладнокровие, спросил Боулт.

— В текущем бюджете нет, — ответил Мич.

— Я распоряжусь.

Они просияли. Их улыбки были так заразительны, что P.M. Боулт поймал себя на том, что тоже улыбается. Это было как любовь. Невозможно понять, невозможно проанализировать и невозможно отказаться. Она просто случается, и ее лучше всего принять и разделить, потому что она всегда возвращается с процентами.

А потом Боулт задал простой вопрос:

— Каков наш рынок?

И здесь его подстерегал подвох.

Мич с инженерами недоуменно переглянулись.

— P.M.?

— Я говорю, каков наш рынок? — рявкнул Боулт. — Кому мы будем это продавать?

Мич поправил очки и принялся переминаться с ноги на ногу.

— Но мы же все объяснили, — пробормотал он.

— Освежите мою память, — потребовал Боулт.

— Пентагон отказывается от программы СОИ, но если мы запустим рабочий прототип, то неизбежно привлечем к себе повышенное внимание. Наш проект практически осуществим, а главное — эффектен с точки зрения паблик рилейшнз. В области космических оборонных технологий, которые будут иметь решающее значение на рубеже веков, мы будем недосягаемы.

Боулт хмуро взирал на него.

— А главное, энергия бесплатная! — возбужденно добавил Мич.

Наконец Боулт сдался.

— Вы сказали волшебное слово, — произнес он и добавил: — Теперь главное, чтобы Пентагон клюнул.

— Не беспокойтесь, клюнет, — пообещал Мич.

— Постарайтесь. От этого зависит, будет у вас работа или нет.

— Полагаю, мы можем запрограммировать аппарат не только на выполнение чисто оборонительных функций, но и на проведение наступательных операций планетарного масштаба.

Услышав эти слова, стоявшие рядом инженеры заметно побледнели, но Боулт предпочел не обращать внимания на тревожный сигнал.

— Действуйте, — сказал он.

— Нет проблем, P.M.

Они уже направились к выходу, чтобы разойтись по своим лабораториям, как вдруг Боулт остановил их.

— Подождите!

Они оглянулись.

— Вы ничего не забыли? Ведь эту штуку надо как-то окрестить.

— Мы называем ее «Парагвайский проект», поскольку сборка происходила именно в Парагвае, — сказал Мич. — Дешево и безопасно.